60 лет назад «Огонек» освещал «тезисы о семилетнем плане», принятые на XXI съезде КПСС и раскрывающие обширные горизонты перед советской наукой и техникой. Как ни удивительно, но уже в 1959-м перед страной стояли актуальные и поныне задачи «цифровизации» — создание собственных ЭВМ (компьютеров), «обгон» Америки по их быстродейственности, разработка искусственного интеллекта…
Фото: Архив журнала "Огонёк"
Предвидя появление последнего, «Огонек» с опаской писал: «Право же, какое-то беспокойство охватывает тебя, когда ты видишь рядом с собой "мыслящую" машину, которая играет в шахматы или переводит на иностранный язык. Не слишком ли, черт побери, она "человечна", эта машина?» Впрочем, внешне в передовом советском компьютере 60-летней давности человечного было мало. БЭСМ («быстродействующая электронная счетная машина») второго поколения представляла собой, как писал журнал, «небольшой шкаф.
Там было шесть рам, в каждой — густая сеть проводов, и на каждом их скрещении виднелся маленький металлический цилиндрик — феррит, который мог создавать крохотное магнитное поле, представляя собой, так сказать, клетку искусственного мозга». Разработчик «искусственного мозга», призванного когда-то стать интеллектом, академик Сергей Лебедев признался репортеру, что его машина «самая быстрая в Европе», потому что может совершать «64 вида различных операций со скоростью 10 тысяч операций в секунду», однако у конкурентов-американцев «уже есть машина, дающая 15 тысяч». В «семилетнем плане» партия и правительство указывали профессору Лебедеву устранить это досадное отставание, на что ученый ответил: «Мы перейдем к новой модели БЭСМ. Рассчитываем довести ее до 100–200 тысяч операций в секунду». А оттуда, как верил тогда журнал, уже рукой было подать до «межпланетных путешествий» и «новой эры в чистой математике», обещающей открыться только тем, кто живет, «разумеется, при социализме».