Сообщение Reuters о том, что венесуэльская нефтяная компания PDVSA открыла расчетные счета в Газпромбанке и последовавшее опровержение со стороны банка и венесуэльских властей лишь подчеркивают, насколько такие действия, мнимые или реальные, выглядели бы оправданно и логично.
Руководитель группы ТЭК Юрий Барсуков
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
В конце января США ввели новые санкции против PDVSA, арестовали венесуэльские активы на $7 млрд и запретили работать с компанией всем американским контрагентам. Самая острая проблема, с которой столкнулась PDVSA,— как получать плату за свою нефть. Очевидно, в текущей ситуации все платежи через расчетные счета в американских банках будут сразу арестованы. Почти наверняка такая же судьба постигнет и просто долларовые платежи (все они в определенный момент проходят через банки-корреспонденты в США). Учитывая, что у нынешнего режима в Венесуэле осталось два крупных союзника — Россия и Китай, и только Москва жестко и последовательно поддерживает Николаса Мадуро, выбор в пользу российских банков в данных обстоятельствах очевиден. Он еще более логичен, если учесть, что госбанки РФ уже находятся под некоторыми санкциями США и поэтому могут с большей свободой взаимодействовать с токсичными контрагентами, тогда как китайские банки, как мы знаем на опыте российского бизнеса, относятся к санкционным рискам очень трепетно.
Венесуэла также становится весьма зависима от «Роснефти». Как с точки зрения поставок нефтепродуктов, которые до сих пор в основном закупались в США, так и легкой нефти для смешивания с местными сортами (иначе сверхтяжелая венесуэльская нефть будет почти непригодна для экспорта). Сейчас PDVSA должна «Роснефти» $2,3 млрд по предоплате за поставку нефти, и еще около $3 млрд приходится на выданный Венесуэле российский госкредит.
Парадоксальным образом, в текущей крайне сложной политической ситуации обязательства Венесуэлы перед Россией оказываются защищены лучше, чем прежде,— по крайней мере, с точки зрения желания Каракаса их выполнять.
Другое дело, будут ли у Венесуэлы возможности для этого. Собеседники “Ъ” констатируют, что вопрос фактически упирается в уровень венесуэльской нефтедобычи, который сейчас держится около 1,1 млн баррелей в сутки. Этого объема достаточно для погашения $2,3 млрд кредита «Роснефти» и несения первоочередных затрат по поддержанию добычи, но не хватит для наращивания производства. Чтобы увеличить добычу, необходимы инвестиции в буровые станки и оборудование — в условиях санкций оно может быть только из РФ и Китая. Технологически задача увеличить добычу до уровня в 1,9 млн баррелей в сутки, который был у Венесуэлы в 2017 году, решаема. Но для этого нужна стабилизация политической обстановки, чего пока никто не может обещать.