Глобальной целью нацпроекта «Наука» является вхождение России в пятерку ведущих стран по основным приоритетам научно-технического развития (НТР). Недавно назначенный на должность проректора по науке и инновациям Воронежского госуниверситета (ВГУ) доктор химических наук Олег Козадеров рассказал о том, как наука и бизнес могут объединиться для достижения этой цели.
Фото: пресс-служба ВГУ
— Олег Александрович, зачем вообще, по вашему мнению, на науку отвели национальный проект?
— Примерно до 2000 года российская наука проходила кризисный этап, тогда она держалась в немалой степени на энтузиазме ученых, финансирование по объективным причинам было относительно небольшим. К середине «нулевых» ситуация изменилась в лучшую сторону, а сейчас перед нами стоит выбор: либо оставить все как есть, либо двигаться вперед. Если будем топтаться на месте, то нам придется пользоваться чужими плодами, закупать технологии за рубежом, не исключено, использовать то, что придумано нашими же учеными, которые уехали и работают на другую экономику. Чтобы этого не произошло, и нужен нацпроект «Наука». Прежде всего, он призван решить задачи принятой в 2016 году Стратегии НТР России.
— А есть ли у вузов понимание, как встроиться в нацпроект?
— Сейчас министерство собирает от вузов предложения по различным проектам. После того как все заявки будут собраны, начнется их отбор.
— Что сейчас находится на острие науки?
— Как раз то, что прописано в Стратегии НТР. В первую очередь, это машинное обучение, искусственный интеллект, центры обработки данных, высокотехнологичное здравоохранение, новые материалы.
— Все это так или иначе можно отнести к прикладным наукам. А как быть с фундаментальной? Поможет ли нацпроект в ее развитии?
— Тут вопрос стоит шире — об окупаемости фундаментальной науки. Некоторые считают, что это невозможно. Но на самом деле любая фундаментальная наука так или иначе станет прикладной, однако у разных идей разное время коммерциализации.
Например, в XIX веке проводились традиционные фундаментальные исследования в области химических источников тока — устройств, напрямую преобразующих химическую энергию в электрическую. Лишь спустя более 150 лет представители таких устройств — топливные элементы — становятся одним из самых перспективных направлений электрохимической и водородной энергетики, они уже используются в космических аппаратах. В то же время литий-ионные аккумуляторы намного быстрее завоевали широкий рынок, включая автомобильный.
Или взять математику, сугубо фундаментальную науку. Ученые ВГУ под общим руководством члена-корреспондента РАН, профессора Павла Плотникова сейчас работают над проектом «Исследование задач математической гидродинамики». Результаты работы будут иметь прикладной характер, поскольку интересны компаниям нефтегазового профиля. Кстати, математика наряду с генетикой особо выделены в нацпроекте «Наука». Так что фундаментальная наука так или иначе будет базисом для решения прикладных задач.
«Вузам надо исходить из проблем индустриальных партнеров, опираясь при этом на фундаментальную науку. Мы можем предложить способы решения, но проблемы должен озвучивать бизнес. Работа на реальный сектор экономики сегодня, как правило, возможна только в рамках междисциплинарных проектов. Запросы экономики требуют привлечения специалистов из разных областей»
— Кто должен эти задачи ставить?
— Прежде всего, бизнес. Вузам надо исходить из проблем индустриальных партнеров, опираясь при этом на фундаментальную науку. Мы можем предложить способы решения, но проблемы должен озвучивать бизнес. Это предполагает и нацпроект. По словам министра науки и высшего образования Михаила Котюкова, власти не рассчитывают на то, что бизнес станет спонсировать фундаментальные исследования. Но при этом нацпроект «Наука» предполагает, что по его итогам будет увеличено внебюджетное финансирование исследований. Сейчас около 70% средств идет из бюджета и порядка 30% — из внебюджетных источников, в основном так или иначе связанных с государством фондов. Одна из задач нацпроекта — сделать ситуацию обратной, при этом предполагается, что большая доля инвестиций должна идти со стороны бизнеса. Сделать это можно, решая конкретные задачи, поставленные индустрией.
Отмечу также, что работа на реальный сектор экономики сегодня, как правило, возможна только в рамках междисциплинарных проектов. Запросы экономики всегда комплексные и требуют привлечения специалистов из разных областей. «Наука» предполагает в том числе появление научно-образовательных центров и международных лабораторий, которые и подразумевают комплексность. Они же решают еще одну задачу нацпроекта: создание тесных связей между вузами, академическими институтами и индустриальными партнерами.
— Каким образом выстраивается связь с индустриальными партнерами?
— В вузах открываются базовые кафедры, которые готовят кадры для конкретного предприятия, а позже выпускники трудоустраиваются к партнерам. Это сделано не просто для того, чтобы бизнес получил необходимые ему кадры. Такой подход также укрепляет связи с индустриальным партнером в рамках совместно реализуемых проектов. Вероятность того, что бизнес в таком случае для какого-либо другого проекта обратится именно к вузу-партнеру, выше. А основу проекта составляет какая-либо проблема, поставленная бизнесом. Кроме того, университет и сам может предложить продукт, в котором могут быть заинтересованы партнеры, однако более правильный путь, когда именно бизнес обращается.
— Может ли бизнес встроиться в нацпроект?
— Есть много задач, которые интересно решать как предпринимателям, так и ученым. Это, например, различные беспилотные технологии, распределенная энергетика, системы безопасности.
— Все это относится больше к естественным наукам. А есть ли место в нацпроекте для гуманитариев?
— Запросы у бизнеса могут быть совсем разные. Кроме того, и в самом нацпроекте указаны несколько долгосрочных задач, которые как раз решаются гуманитарными исследованиями. Среди них — понимание процессов, происходящих в обществе, и этические аспекты технологического развития. Думаю, место найдется всем.