Вчера в Мосгорсуде был допрошен главный свидетель по делу Заурбека Талхигова, обвиняемого в пособничестве террористам, захватившим заложников на представлении мюзикла "Норд-Ост",— гражданин Голландии Олег Жиров. Свидетель подробно рассказал, как познакомился с Талхиговым, и заявил ходатайство о признании себя потерпевшим (Ъ следит за процессом с 30 мая).
Вчерашнее заседание проходило, как и прежде, в закрытом режиме. Олег Жиров появился у дверей зала заседаний в 11.15 и сразу же проследовал внутрь. Обратно он вышел лишь через полтора часа. При допросе присутствовал его адвокат Игорь Трунов, который ранее уже представлял интересы потерпевших в Тверском суде.
После допроса господин Жиров заявил, что в суде он подробно рассказал об обстоятельствах знакомства с Заурбеком Талхиговым. В частности, пояснил, что познакомился с Талхиговым по собственной инициативе утром 24 октября. "Узнав, что Заур — чеченец, я попросил его договориться с боевиками, чтобы они отпустили мою жену и сына, и дал ему свой телефон,— рассказал Олег Жиров.— Я думал, что Заур мне поможет, ведь вел он себя уверенно: входил в здание штаба, разговаривал с журналистами. Я даже прозвище для него придумал: Начальник Дубровки". Но, как уже сообщал Ъ, старания Талхигова пропали даром. Освободили родных Олега Жирова не боевики, а спецназовцы. При этом супруга господина Жирова Наталья умерла в больнице после газовой атаки. Вчера в суде стали известны некоторые подробности переговоров Талхигова с боевиками.
Во время допроса Олегу Жирову дали прослушать аудиозапись переговоров Талхигова с боевиками (они велись по-чеченски), а потом зачитали перевод. Получалось, что большую часть времени Талхигов говорил с боевиками не о родных господина Жирова, а рассказывал о местоположении группы захвата и бронетехники. Лишь в конце записи Талхигов сказал главарю боевиков Мовсару Бараеву, что "в заложниках граждане Голландии". Но Бараев не дал окончить этой фразы: "Не время, брат, после поговорим". Но в суде оглашены не все распечатки переговоров. Поэтому Олег Жиров не исключает, что Талхигов "все же кое-что сделал для освобождения родных".
По словам господина Жирова, Талхигов еще дважды говорил с боевиками и добился их согласия, чтобы они отпустили его жену и сына. "Как мне рассказывал мой сын Дима,— вспоминает господин Жиров,— боевики в конце концов согласились освободить их, если в ДК приедет посол Голландии. Но за полчаса до этого Талхигова задержали, и посол не смог встретиться с Бараевым".
В свою очередь, адвокат Игорь Трунов заявил, что его доверитель Олег Жиров подал в суде ходатайство о признании себя потерпевшим. Очевидно, что на это господина Жирова надоумил именно адвокат Трунов. Защитник, видимо, рассчитывал, что в случае признания господина Жирова потерпевшим он сможет ввести в процесс других родственников погибших, интересы которых представлял в Тверском суде Москвы. В этом случае потерпевшие смогли бы заявить иски к правительству Москвы по ходу уголовного разбирательства дела Талхигова. Но судья Марина Комарова отклонила ходатайство, мотивируя это тем, что супруга господина Жирова погибла не из-за Талхигова, а из-за боевиков, которые уже мертвы.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ГЕРАСИМОВ