Рыночным следствием дополнительной экспертизы учебников может стать усиление монополии издательской группы «Просвещение»
Фото: Юрий Смитюк / ТАСС
Школа — это едва ли не единственный общественный институт, через который последовательно проходит практически все население страны. Это весьма многочисленный институт — в России насчитывается более 15 млн школьников и более 1 млн учителей-предметников,— к тому же обладающий потенциалом вовлечения в школьные проблемы еще десятков миллионов человек: и у школьников, и у учителей есть семьи. Кроме того, это институт одновременно и консервативный, инерционный — хотя бы в силу длительности пребывания детей в школе (9–11 лет),— и принципиально важный для осуществления любого модернизационного рывка, поскольку успех такого рывка непосредственно зависит от того, каким окажется вклад в него каждого выпускника.
Сокращение разнообразия
С обывательской точки зрения, один учебник или другой, тысяча их на выбор или пятьсот — не так важно, был бы учитель хороший. Но это принципиально важно для самого педагога, причем чем он лучше, чем он профессиональнее и внимательнее к своим ученикам, тем больше его потребность в разнообразии образовательных решений. И ключевую роль среди этих решений играет именно учебник.
Содержание школьного образования — ответ на вопрос, чему учить детей в школе,— определяется государственными требованиями, сформулированными в Федеральном государственном образовательном стандарте соответствующего уровня: начального (1–4-й классы), основного (5–9-й классы) или среднего (10–11-й классы). Действующий вариант стандарта — вполне гибкий и прогрессивный — определяет общие требования, которые должны быть конкретизированы в учебных программах, включая программы изучения предметов, курсов или отдельных модулей. Основными разделами этих программ являются блоки содержания (перечень тем, понятий, практических и лабораторных работ) и примерный тематический план, определяющий порядок и количество уроков на изучение каждой темы. Роль учебников — обеспечение реализации этих программ. При этом нужно учитывать, что определение учебной программы является прерогативой школы, а школ в нашей стране более 40 тыс. Как точно сказал известный педагог Александр Асмолов, один из авторов концепции вариативности в образовании, «управление Россией — это управление пространством разнообразия».
Но Министерство просвещения решило разнообразие сократить.
Мы уже писали в №30 о том, что в начале прошлого года министерство (тогда еще образования и науки) распорядилось провести так называемую дополнительную экспертизу всех учебников, поданных издателями для включения в Федеральный перечень учебников в 2017 году. Только присутствие учебника в ФПУ позволяет школам закупать его за бюджетный счет. При этом его право на включение в перечень должно быть изначально, при подаче документов, подтверждено положительным заключением авторитетной экспертной организации. Традиционно такую экспертизу проводят Российская академия наук (РАН) и Российская академия образования (РАО).
И результаты «дополнительной экспертизы», и сам порядок ее проведения вызвали бурю негодования в профессиональном сообществе. С разгромным докладом выступила не участвовавшая в проведении «дополнительной экспертизы» РАН, авторы учебников обратились с открытым письмом к президенту России Владимиру Путину — с просьбой подключить к решению проблемы Контрольное управление президентской администрации.
Из заключения дополнительной экспертизы на учебник экономики Игоря Липсица
Из заключения дополнительной экспертизы на учебник экономики Игоря Липсица
О качестве проведения этой экспертизы говорит ставший широко известным пример учебника экономики для 10–11-х классов профессора НИУ ВШЭ Игоря Липсица: в частности, рассказ о значении винной монополии в экономики России эксперты сочли пропагандой алкоголизма и в целом обвинили профессора в недостатке патриотизма (см. скриншот фрагмента заключения). Но таких примеров масса.
В заключении на учебник литературы для 5-го класса писателя Александра Архангельского сказано: «Не включены зарубежные авторы и произведения, отсутствует межкультурный диалог. Не способствует формированию межэтнического и межконфессионального диалога». В действительности же в учебнике представлены и Библия, и Коран, а также классические зарубежные авторы — Федр, Эзоп, Лафонтен. А, например, один из учебников «Основы безопасности жизнедеятельности» для 9-го класса получил отрицательное заключение из-за того, что «текст в схемах очень мелкий, учащимся нужно напрягать зрение», хотя размер использованного шрифта соответствует действующим санитарным правилам и нормам.
Предметная и профессиональная критика не помешала Министерству просвещения утвердить новый ФПУ 28 декабря прошлого года — преимущественно на основе результатов скандальной «дополнительной экспертизы».
Рыночным следствием этого решения, как мы писали ранее в №63, может стать усиление монополии издательской группы «Просвещение» приблизительно с 70% до 85% в государственных закупках учебников.
«Массовое изменение условий труда»
Первыми свое несогласие с таким решением высказали преподаватели географии. В начале февраля около 600 педагогов из самых разных регионов страны обратились с открытым письмом к Сергею Шойгу, который является не только министром обороны, но и президентом Русского географического общества. «Процедура проведения дополнительной экспертизы,— пишут преподаватели,— привела к тому, что из федерального перечня были исключены не просто хорошо известные педагогам линии учебников, зарекомендовавшие себя с лучшей стороны как у учителей, так и у экспертов, а именно те учебники, по которым работает более 90% школ РФ в 85 субъектах».
Насколько массовым окажется это изменение в масштабах страны, можно понять по результатам расчетов, сделанных корпорацией «Российский учебник». Там считают, что сформированный на основе результатов «дополнительной экспертизы» 2018 года перечень создаст затруднения для более чем 220 тыс. педагогов и затронет около 7 млн учеников. Кроме того, переход на учебники из этого перечня может привести к существенному увеличению нагрузки на бюджетную систему страны, поскольку дополнительно потребует примерно 13,8 млрд руб. в течение трех ближайших лет — на замену библиотечных фондов.
При этом весьма высокой может оказаться степень консолидации работников школы в оценке изменения ФПУ. Как показало исследование мнения более 6,6 тыс. преподавателей и директоров школ, проведенное с помощью сервиса онлайн-опросов Survey Monkey в период с 30 января по 3 февраля этого года, 66% опрошенных считают процедуру принятия нового федерального перечня несправедливой и непрозрачной, 79% хотят, чтобы федеральный перечень изменился и в него вернулись выпавшие учебники, 75% отрицательно относятся к необходимости смены линий учебно-методических комплектов.
Из письма преподавателей географии Сергею Шойгу
«Одномоментное исключение из перечня большинства учебников ставит в крайне тяжелую ситуацию весьма многочисленную группу учителей, которым в кратчайший срок предстоит полностью перестроить преподавание сразу по нескольким — до пяти (с 5-го по 9-й класс) — учебным курсам только в основной школе. Насколько справедливо в таких чудовищных условиях требовать от учителя качественного преподавания? Можно ли представить подобное массовое изменение условий труда для работников любой другой социальной сферы?»
У министерства просвещения была возможность оперативно исправить ситуацию, однако оно этой возможностью не воспользовалось. 8 февраля на заседании научно-методического совета по учебникам при министерстве рассматривался вопрос об учебниках, поданных издательствами для включения в ФПУ осенью прошлого года. 490 самых современных и доработанных учебников, получивших необходимые положительные экспертные заключения, могли бы быть сразу включены в ФПУ, однако вместо этого отправились на очередную дополнительную экспертизу.
Без дополнительной экспертизы
Обращение авторов учебников и педагогов к Владимиру Путину и Сергею Шойгу позволяет предположить, что особой надежды на решение проблемы на уровне Министерства просвещения ни у кого нет. В пользу этой версии говорит и отсутствие публичной информации о выполнении министерством данного президентом еще в 2017 году поручения представить предложения по улучшению качества экспертизы учебников. Что в этой ситуации можно было бы сделать в принципе…
На недавнем Гайдаровском форуме замминистра просвещения и куратор нацпроекта «Образование» Марина Ракова говорила о том, что при оценке качества образовательных решений необходимо переходить от использования субъективной экспертизы к использованию объективных «больших данных»: право на присутствие на рынке следует подтверждать доказанной благосклонностью аудитории — числом условных лайков. При этом она признавала, что переход к такой системе займет немало времени — три-четыре года на организацию и еще два-три на валидацию полученных результатов.
На этом фоне просьбы географов к Шойгу выглядят гораздо проще: вернуться к составу линий учебников по географии «старого» ФПУ, утвержденного в 2014 году,— «как минимум до разработки новой, прозрачной и объективной, процедуры включения школьных учебников в федеральный перечень», разрешить школам в 2019-2021 учебном году закупать учебники для комплектования библиотечного фонда школ из "старого" перечня и разрешить издательствам без дополнительной экспертизы «вносить обновление изменений фактических (конъюнктурных и статистических) данных в учебники по географии с целью организации обучения на актуальном содержательном материале». Теоретически так можно было бы поступить с учебниками по всем предметам, и тогда, вероятно, градус напряжения в учительской среде на какое-то время снизился бы.
Но проблему разработки «прозрачной процедуры» как экспертизы учебников, так и принятия государственных решений в образовании в целом все равно придется решать. И здесь уместно вспомнить другую идею, широко обсуждавшуюся на Гайдаровском форуме,— создание постоянно действующего механизма координации усилий и интересов всех участников образовательного процесса. Такой площадки сейчас нет, и принятие странных решений привлекает к этому факту повышенное внимание.