|
Музей для немузейного искусства |
 |
| Фото: AP |
| Музей Гуггенхайма в Бильбао приносит региону почти $30 млн в год. Организаторы "Диа" рассчитывают повторить его успех |
Куда девать слишком большое искусство
Новый музей современного искусства еще до открытия объявили лучшим в мире для "искусства такого рода". Попросту говоря, это такое искусство, которое не влезает в обыкновенные музеи. Частная художественная организация "Диа" (от греческого "посредством", "через"), образованная в 1974 году, как раз и знаменита своей коллекцией произведений искусства больших размеров. "Диа" — это детище двух коллекционеров, Хайнера Фридриха и Филиппы де Менил. Если имя немецкого галериста, сына производителя индустриального оборудования, нам почти неизвестно, то де Менил — на слуху. Это имя носит художественный музей в Хьюстоне, спроектированный знаменитым Ренцо Пьяно (на его совести — и Центр Помпиду). Хьюстонский музей пару лет назад заключил соглашение с Музеем изобразительных искусств в Москве и привозит сюда хорошие выставки. Филиппа — дочь основательницы Хьюстонского музея Доминик де Менил.
Эти двое небедных ценителей прекрасного 40 лет назад влюбились в искусство, основанное на чистой форме, поддающееся цифровому расчету, индустриальное по способу производства, далекое от литературных сюжетов и от искусства в его классическом смысле. И, что важно, они полюбили его творцов, ныне признанных мэтров, таких, как Дэн Флэвин, Луиз Буржуа, Герхард Рихтер, Джозеф Бойс, Агнес Мартин, Сол Левит, Блинки Палермо, Он Кавара, Бернд и Хилла Бехер.
Художники в то время работали с пространством и, не удовлетворяясь размерами мастерских, искали более обширные выставочные площади. "Диа" стала помогать им в освоении новых территорий как искусства, так и недвижимости. Она занималась созданием прижизненных мемориалов лидеров этого искусства, вроде вулканического "Кратера Родена" Джеймса Таррела в аризонской пустыне, поселка-музея "Марфа" Дональда Джадда на юге Техаса, или "Поля громоотводов" Уолтера де Марии в Нью-Мексико и "Земляной комнаты" в Нью-Йорке. В конце концов коллекционеры не пожалели $50 млн, чтобы сделать большой музей.
Сначала была фабрика
Главный и теперь самый большой в Америке музей "искусства такого рода" находится в 60 милях (примерно 100 км) от Нью-Йорка на северо-западе штата, в часе с четвертью езды электричкой с центрального вокзала. В 1929 году в городе Биконе было построено фабричное здание Национальной бисквитной компании, а потом заброшенная фабрика с видом на Гудзон до недавнего времени была единственной местной достопримечательностью.
 |
| Фото: ЮРИЙ АВВАКУМОВ |
| Проект Майкла Хайзера "Север, Восток, Запад, Юг" почти 35 лет ждал своего места в музее |
В Биконе Гована и куратора Лин Кук поддерживал внушительный совет попечителей, среди которых выделялся Леонард Риджио, владелец сети книжных магазинов Barnes & Noble. Им удалось создать новый музей без обычных творческих компромиссов и сопутствующих крупным капиталовложениям скандалов. Четыре года потребовалось, чтобы фабрика в Биконе площадью в 34 тыс. кв. м превратилась в музей; паломничество музейных специалистов, обменивающихся вопросами "А вы видели?" не иссякало последние три месяца.
Архитектура или художники
Если сказать, что в биконской "Диа" главное — архитектура, это будет неправдой. В Биконе нет новой архитектуры, есть одноэтажное промышленное здание, каких на земном шаре множество. И все же свойства этого здания и работа с ним художника Роберта Смитсона оказались в центре обсуждения. Главное — это абсолютное соответствие выставочного пространства характеру самого искусства: произведения, вышедшие из художественных цехов (каковыми часто и были мастерские-лофты), вернулись в цеха музейные.
24 тыс. м отведено под постоянную экспозицию 24 художников, по тысяче на брата. Многотонные "Эллипсоиды" Ричарда Серра уместились в бывшем фабричном депо, из 102 живописных абстракций "теневой" серии Энди Уорхола выставлено 72, занимающие периметр другого цеха. Очень красив в новом пространстве Джон Чемберлен с "Гондолами" из покореженного и раскрашенного металла, особенно его "The Privet" — тонкая и длинная стена-кулиса в той же технике. Завораживает Фред Сэндбек, расчерчивая пространство тонкими цветными нитями на мнимые плоскости. И никаких ретроспективных шоу — один художник, один зал и почти всегда одно, часто серийное произведение. Игра будто из "Занимательной математики" предложена Уолтером де Марией: пары равновеликих кругов и квадратов из бронзы выложены на полу первого зала, в следующей паре диаметр круга увеличивается на дюйм, и, соответственно, растет площадь соседнего квадрата. При диаметре круга примерно в полтора метра разумом эти изменения не фиксируются, но глаз их видит даже вопреки перспективе.
Самая, пожалуй, потрясающая воображение работа принадлежит Майклу Хайзеру. Его "Север, Восток, Юг, Запад" был спроектирован еще в 1967 году и дождался реализации только в новом музее. Четыре объема: перевернутый и усеченный конусы, зиккурат и клин врезаны в бетонный пол на шестиметровую глубину, образуя геометрические ямы-ловушки. Сказать, что стоящий у края зритель должен испытывать страх падения, не сказать ничего. О зрителе, впрочем, побеспокоились: его не пропустят стеклянные барьеры.
Великий музейный комбинатор
Музей "Диа" только открылся, и пока трудно сказать, окупят ли его создатели свои затраты. Но, несомненно, этот музей — вызов главному музееделателю мира, фонду Соломона Р. Гуггенхайма, за последние 10 лет создавшему целую музейную империю, в буквальном смысле построенную на других принципах. Сейчас в нее входят пять музеев — в Нью-Йорке, Венеции, Берлине, Бильбао и Лас-Вегасе. До недавних пор эта сеть считалась самым доходным музейным предприятием в мире. При посещаемости всех музеев 3,5 млн человек в год она приносила годовую прибыль $2,5 млн.
 |
| Фото: ЮРИЙ АВВАКУМОВ |
| Под "Эллипсоиды" Ричарда Серра как нельзя кстати подошло фабричное депо |
Эта затея полностью оправдала себя в Бильбао: правительство басков, субсидировавшее проект, окупило затраты за счет туристов, поваливших в город, до того бывший скучным промышленным центром (сумма налогов увеличилась на $30 млн в год). Что касается Лас-Вегаса, то коммерческий смысл устройства музея в столице игорного бизнеса пока под сомнением — один из залов фонд был вынужден закрыть. "Заморозили" и проект нового "Гуггенхайма" того же Фрэнка Гери в самом Нью-Йорке — фонд не нашел инвесторов, и земельный участок на Манхэттене был передан в другие руки. Оппоненты Кренца утверждают, что его стратегия была слишком рискованной, что он недооценил консервативность публики, не готовой ехать за искусством в Лас-Вегас или в баскский Бильбао, и что музейная империя уже не в состоянии потянуть его грандиозные замыслы и испытывает серьезные финансовые затруднения.
Как будто назло своим хулителям буквально накануне открытия музея в Биконе Томас Кренц представил публике новый проект — музей современного искусства на пляже в Рио-де-Жанейро. И не просто на пляже — часть выставочных залов должна разместиться ниже уровня моря, под водой, для чего автор проекта французский архитектор Жак Нувель придумал специальный водонепроницаемый саркофаг. Общая стоимость проекта, включая реабилитацию целого прибрежного района, составляет около $1 млрд. И бразильцы готовы к этим тратам, открытие музея запланировано на 2007 год.
Итак, с одной стороны — музеи "эконом-класса", заточенные под конкретных художников и использующие уже готовые пространства. С другой — революционные, миллиардные, меняющие облик целых городов проекты, в которых искусство — лишь повод для архитектурной игры и туристического бизнеса. И ответ на вопрос, какая стратегия окажется наиболее живучей, совсем не так очевиден, как кажется.