Верная жена, мать и джихадистка
В Британии не могут решить, как поступить со сбежавшей к террористам девушкой
На минувшей неделе в жизни 19-летней Шамимы Бегум, которую можно считать самой известной представительницей бангладешского сообщества Британии, случилось три важных события. Она в третий раз стала матерью, ее лишили британского гражданства и от нее отказались сразу две страны. Все это подлило масла в огонь споров о том, как относиться к ней — как к пособнице террористов или запутавшейся, раскаивающейся и имеющей право на второй шанс молодой матери.
Шамима Бегум
Фото: AP
Молчание — золото
Когда в 2015 году Шамима Бегум, школьница и отличница, сбежала в Сирию, для Британии это стало поводом заняться самоанализом. И прежде всего задаться вопросом: как хорошие и добрые британские подростки, жившие совершенно нормальной жизнью, казалось, вполне встроенные в британское общество, становятся экстремистами или их пособниками? Со временем вопрос стал риторическим: Британия поставила террористам едва ли не больше мужчин и женщин, чем любая другая европейская страна.
О самой же Шамиме Бегум забыли. И вспомнили только недавно, когда она оказалась в лагере беженцев, устроенном сирийской демократической оппозицией. Обстоятельства ее бегства с территории, подконтрольной джихадистам, были туманны. Но то, что было известно, вызывало только симпатию. Шамима была беременна. Она ничего не знала о своем муже, которого, по ее словам, террористы подозревали в измене. Она хотела домой, в Лондон, потому что в Сирии ее еще не рожденный ребенок умер бы точно так же, как умерли два предыдущих.
Этого краткого рассказа оказалось достаточно для того, чтобы в стране поднялась волна в защиту Шамимы. Люди слали гневные письма в Министерство внутренних дел, спрашивая, почему власти ничего не делают, чтобы возвратить девочку домой, к семье. Семья, в свою очередь, наняла нужное количество адвокатов, которые развели бурную деятельность. Кому-то из них, похоже, пришла в голову идея устроить интервью с беженкой. Это было их первой ошибкой. Когда девушка открыла рот, число ее сторонников резко сократилось.
«Я не сожалею (о побеге к джихадистам.— “Ъ”), потому что это изменило меня как человека. Сделало меня сильнее. Я вышла там замуж. Мне там было хорошо. Только под конец жить стало труднее, и я больше не могла этого выносить»,— рассказывала она.
Эта фраза из ее первого интервью требует некоторых пояснений. «Там было хорошо» — это о территориях, контролируемых джихадистами, там, где проводились массовые казни, причем публичные. «Там» Шамиме было «хорошо». «Жить стало труднее» — это когда джихадисты начали проигрывать всем своим противникам, от правительственных войск до курдов и так называемой «демократической оппозиции».
Интервью объяснило, почему Министерство внутренних дел так тянуло с выдачей разрешения на въезд Шамиме и ее ребенку. А потом и вовсе отказало в этом въезде и даже лишило ее британского гражданства. Министр внутренних дел Саджид Джавид заявил в Палате общин, что его приоритетом остается безопасность граждан, и он не колеблясь закроет въезд в страну любому, кто будет угрожать этой безопасности.
Адвокаты семьи хотели оспорить министерское решение аргументом «даже нацистам было предоставлено право предстать перед честным судом». Это окончательно убедило большинство британцев в том, что молодая Шамима Бегум совершенно не заслуживает ни британского гражданства, ни британского сочувствия.
Верная жена достойного мужа
Шамима Бегум бежала в Сирию через Турцию вместе с двумя подругами. Ее жизнь у джихадистов складывалась удачно. По крайней мере, удачнее, чем у ее двух подруг: одну бросил муж после того, как та забеременела, и судьба ее неизвестна до сих пор, вторая погибла во время налета то ли российской, то ли союзной авиации.
Шамиме очень повезло с мужем, и об этом она не устает говорить во всех своих интервью, которых становится все больше. Она говорит, что любит его, что очень боится, что больше никогда его не увидит.
Это, вполне возможно, чистая правда, поскольку ее муж — гражданин Нидерландов Яго Ридейк, заочно приговоренный судом своей страны к шести годам заключения только за членство в террористической организации.
Он сейчас содержится в другом лагере в Сирии, и вопрос о его экстрадиции в Голландию решается. Яго Ридейк — своего рода звезда. Он европеец, уроженец городка Арнем, перешедший в ислам и бежавший в Сирию в 2014 году. Соседи до сих пор говорят о нем, как о «мальчике из очень достойной семьи». Мальчик этот, однако, замешан как минимум в одном очень серьезном преступлении.
Он планировал устроить грандиозный теракт в своем родном городе. В распоряжении полиции есть электронная переписка Ридейка с группой молодых людей в родном Арнеме, которые должны были стать непосредственными исполнителями преступления. Теракт вовремя предотвратили: полицейские узнали о заговоре и подставили террористам своего агента в качестве продавца взрывного устройства. Во время покупки всех и задержали.
Представители полиции говорят, что этот эпизод вряд ли станет единственным в новом процессе над Ридейком.
В Сирии он был известен под псевдонимом Абу Зорайя и считался правой рукой одного из лидеров джихадистов в Ираке.
А «правыми» или даже «левыми» руками в таких кругах просто так не становятся.
Девушка без будущего
История Шамимы Бегум далека от завершения. Адвокаты ее семьи пытаются через суд добиться отмены решения Министерства внутренних дел о лишении Шамимы британского гражданства. Главное препятствие — дело будет рассматриваться не обычным судом, а в закрытом режиме и по особым правилам. Главная надежда — международное право запрещает лишать гражданства тех, у кого это гражданство — единственное.
Теоретически, Бегум имела право и на гражданство Бангладеш, но власти этой страны уже заявили, что никакого отношения к стране девушка не имеет. Да и сама Бегум неоднократно говорила, что совершенно не хочет перебираться из Лондона в Дакку. Бегум могла бы отправиться в Нидерланды как мать ребенка, имеющего право на нидерландское гражданство. Но тут тоже существуют проблемы. По законам королевства для того, чтобы гражданство было предоставлено, отец ребенка должен публично подтвердить и свое отцовство, и свое гражданство. Яго Ридейк, он же Абу Зорайя пока не выразил желания это сделать.
Разумеется, у Шамимы до сих пор есть сторонники в Британии. В ее поддержку выступил, и это никого не удивило, лидер лейбористов Джереми Корбин. На ее стороне несколько отбывающих тюремное заключение джихадисток, которым в свое время было позволено вернуться в страну. Наконец, в своих последних интервью Шамима начала говорить то, что от нее хотели услышать ее потенциальные сторонники.
Раньше она говорила, что вывешенные на всеобщее обозрение головы казненных не вызывали у нее никаких чувств, поскольку это были головы «врагов ислама», и сообщала, что ждала от британцев больше «сочувствия».
Более того, она считала вполне «оправданным» теракт в Манчестере и говорила о том, что хотела бы, чтобы ее сын стал джихадистом. Теперь она говорит, что очень сожалеет о случившемся и что вообще хотела бы «перевоспитаться».
Насколько удачной будет новая пиар-кампания ее адвокатов, неизвестно. Британское общество с особым подозрением и нелюбовью относится к перебежчикам к джихадистам: кровавые палачи, публично обезглавливавшие британских, американских и французских заложников, на видеозаписях говорили с удивительно четким лондонским акцентом. Так что если Шамима Бегум и вернется на родину, то отправится скорее всего сразу в тюрьму.