Говоря о рисках, связанных с российскими капиталами за пределами РФ, принято обсуждать их «вывод» и «конечные точки». Но на практике ужесточение банковского надзора в транзитных юрисдикциях создает не меньшие риски: события последних месяцев вокруг латвийской группы ABLV показывают, что понятие банковской тайны в ЕС может отменяться и «задним числом».
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
ABLV, претензии к которому из-за «молдавских схем» и подозрений в операциях с санкционными клиентами из Северной Кореи, Молдавии и Азербайджана предъявляли регуляторы, в том числе FinCEN США, летом 2018 года пошел на редчайший даже для зоны евро шаг — добровольную ликвидацию банковского подразделения (ABLV — холдинг, в составе которого работал банк ABLV с активами €2,4 млрд, третий по размеру в Латвии, и управляющая компания с активами €1,4 млрд). Это вариант «банкротства полностью платежеспособной структуры» под руководством ее менеджмента: погашаются все кредиты, выплачиваются депозиты, ликвидируется юрлицо. В 2020 году банк намеревался расплатиться по 95% требований, к 2023 году — закончить самоликвидацию.
Вклады физлиц до €100 тыс. уже выплачиваются, но для более крупных — и для вкладов юрлиц — процедура сложнее: регуляторы Латвии в процессе постоянно ужесточают режим проверки выплат. С 1 января они возможны по закону, но как сообщила глава Службы контроля (предотвращения легализации преступно нажитых средств) Илзе Знотиня в интервью местным СМИ, процесс будет медленным — аудитор, EY, считает 100% клиентов находящимися в группе риска — а мощностей службы для проверки всех сообщений о выплатах не хватает. Поэтому государство в Латвии с 1 ноября 2018 года разрешило аутсорсинг проверки — стране в том числе угрожали претензии FATF.
Проверку ведет по контракту компания Kroll (выбор прямо связан с работой Kroll по раскрытию «молдавских схем»), и она предполагает работу с данными о практически всех трансакциях банка за последние пять лет. Это чувствительный риск: транзитные операции с Латвией и ABLV в 2013–2018 годах у клиентов из РФ были популярны, а режим, в котором обращаются эти данные и в Kroll, и в госструктурах Латвии, и среди их партнеров (включая США), неизвестен: в 2019–2020 годах может появиться множество новостей о том, как российские деньги перемещались через Латвию и где они осели. Отдельный риск представляют и уже анонсированные властями Латвии ужесточения процедуры доказывания легальности операций и законодательства о конфискации средств, происхождение которых не подтверждено. В случае с клиентами из РФ речь идет о правовой системе, не полностью гармонизированной с ЕС: «белые» в РФ средства и активы, вплоть до популярной у московских предпринимателей недвижимости в Латвии, могут оказаться серыми — и попасть под риски конфискаций. К слову, в схожей ситуации сейчас находится банковская система Сербии, которая многими в России рассматривается как замена Латвии.