Москва слабого посола

— Чтобы проверить эту версию, “Ъ” заказал в испытательном центре факультета почвоведения МГУ химические анализы проб применяемых антигололедных веществ. Корреспонденты “Ъ” собрали образцы на шести площадках в разных районах столицы. Порции крупных белых кристаллов были взяты у дворников жилых домов в Хорошево-Мневниках на северо-западе Москвы («Проба 1»), на улице Островитянова на юге города («Проба 3») и на Михалковской улице на севере столицы («Проба 4»). Образцы темно-серых кристаллов разного размера были взяты из специализированного оранжевого контейнера с реагентами на улице Крылатские Холмы на западе Москвы («Проба 2»), с тротуара на улице Жукова («Проба 5») и с проезжей части на бульваре Карбышева («Проба 6») на северо-западе Москвы. В испытательном центре факультета почвоведения МГУ были получены следующие результаты анализов (на диаграмме отражен процентный состав входящих в пробы соединений элементов, если их количество превысило 0,2%; сумма проб может быть больше 100% из-за погрешности исследований):

Эксперты МГУ пояснили, что в «Пробе 1», «Пробе 3» и «Пробе 4» были обнаружены противогололедные средства «классического состава». «Их основа — хорошо растворимая соль, хлорид натрия. Второй базовый компонент — карбонат кальция. Также в пробах присутствует небольшое количество магния и калия. Между собой образцы различаются только соотношением солей»,— пояснили в испытательном центре факультета почвоведения МГУ. Наиболее безопасной для почв и окружающей среды исследователи сочли «Пробу 3» из-за минимального содержания в ней хлорида натрия.

Эксперты также предположили, что «Проба 2», «Проба 5» и «Проба 6» «скорее всего не относятся к противогололедным реагентам» из-за высокого содержания в них кремния (до 60%). «Судя по составу, это почва или почва с добавлением песка. Также указанные образцы содержат больше компонентов-примесей, таких как железо, марганец, сера, фосфор, что не характерно для чистых солей или их смесей»,— заключили в испытательном центре, добавив, что «все проанализированные пробы не содержат элементов, токсичных при низких концентрациях».

Сотрудник кафедры органической химии химического факультета МГУ Владислав Волошкин на основании результатов анализов проб делает вывод, что состав закупленных столичными властями антигололедных реагентов «соответствует заявленному». Основными компонентами, по его словам, выступают хлорид натрия (поваренная соль) и карбонат кальция (мрамор/мел). «Примесные содержания других элементов не столь существенны. Потенциально опасных несколько — мышьяк, тяжелые металлы кадмий и свинец, однако их концентрация очень низка»,— говорит господин Волошкин, уточняя, что их наличие «может быть вызвано несовершенной методикой отбора», или эти элементы могли попасть в пробы вместе с частицами почвы. «Смеси безопасны для человека, а агрессию могут проявлять разве что к обуви и одежде»,— заключает эксперт.

— На сайтах некоторых поставщиков технических солей написано, что это может быть связано с формиатом натрия, одним из компонентом применяемых в столице реагентов. Это вещество, также называемое солью муравьиной кислоты, в высоких концентрациях может раздражать слизистые оболочки и верхние дыхательные пути.

«Москва относится к неблагоприятным городам с большим количеством транспорта. Здесь часто встречаются заболевания, которые мы называем экологически обусловленными»,— говорит академик РАН, терапевт-пульмонолог Александр Чучалин. Вспоминая о столичных пожарах 2010 года, эксперт напоминает: «Тогда у многих людей выявлялись тяжелые заболевания, и еще два-три года после этого фиксировались инфаркты миокарда». Господин Чучалин считает неблагоприятным комплексное воздействие на человека «воздуха с большим содержанием диоксидов и высоким содержанием озона» и выделений от противогололедных реагентов. Академик РАН говорит, что соли калия, натрия и другие элементы антигололедных средств сами по себе «не являются агрессивными», но их взаимодействие с загрязненным воздухом все равно может привести к «ожогу слизистых оболочек» у человека. Отдельно Александр Чучалин говорит о детях, которые «из-за высокой скорости обмена веществ впитывают все гораздо быстрее взрослых».

Глава департамента здравоохранения Москвы Алексей Хрипун признавал в декабре 2018 года, что получает запросы от горожан в связи с испарениями от противогололедных реагентов. Однако чиновник ссылался на консультации с аллергологами, педиатрами и иммунологами и утверждал, что «оснований для тревоги нет». «Мы не видим повышения обращаемости, связанной с качеством реагента или с испарениями»,— сказал господин Хрипун, отметив, что, например, в апреле и мае число обращений к врачам в связи с аллергиями вырастает более чем десятикратно.

Главный внештатный пульмонолог Минздрава РФ по ЦФО, замначальника управления науки Московского государственного медико-стоматологического университета им. А. И. Евдокимова Андрей Малявин вообще считает проблему испарений от противогололедных реагентов «надуманной»: «Это твердые вещества, они не испаряются». Говоря о жидких реагентах, господин Малявин заявил, что и они опасности не представляют. Глава Роспотребнадзора Анна Попова в январе 2019 года подтверждала безопасность реагентов. «Когда говорят о том, что они якобы приводят к обострению хронических заболеваний,— статистика этого не показывает»,— говорила она.

Глава московской городской организации Всероссийского общества охраны природы Эльмурод Расулмухамедов называет компоненты применяемых в Москве реагентов «известными». «Практически все это хлориды, из которых, конечно, может образоваться ядовитый хлор, но в очень редких случаях, например, при взаимодействии с вытекшей из автомобильного аккумулятора кислотой во время ДТП,— говорит господин Расулмухамедов.— Тем же хлористым кальцием раньше кашель лечили, он достаточно безопасен, а хлористый калий также входил в популярные лекарства». Эксперт объясняет, что компоненты антигололедных веществ сами по себе «не очень агрессивные соединения, но в больших количествах, сложенные в одном месте, они могут давать негативный эффект». В пример он приводит соли формиата натрия. «Если их сложить кучкой, растворить, а потом подвергнуть воздействию солнечного света, образуется высокая концентрация муравьиных ангидридов. Это может привести к высокой кислотности почвы и отсутствию зелени,— рассуждает господин Расулмухамедов.— Если реагент равномерно дозирован, такого не будет. Но у нас остатки могут высыпать на газоны, и вот это может наносить вред окружающей среде».

Научный сотрудник Испытательного центра факультета почвоведения МГУ Игорь Бузин поясняет, что засоление почвы «делает ее непригодной для жизни растений». «Это выражается в нарушении питания корней растений водой и растворенными питательными веществами. Похожий механизм возникает у людей, выпивших очень соленую воду»,— говорит он. Господин Бузин перечисляет следующие соли по убыванию вреда для растений: карбонат натрия (Na2CO3), гидрокарбонат натрия (NaHCO3), хлорид натрия (NaCl), хлорид кальция (СаСl2), хлорид магния (МgCl2), сульфат натрия (Na2SO4), сульфат магния (МgЅО4), сульфат кальция (СаЅО4), карбонат кальция (CaCO3).

Напомним, что хлорид натрия входит в состав всех закупленных в этом сезоне столицей антигололедных средств. Заведующий кафедрой геоботаники биологического факультета МГУ профессор Владимир Онипченко называет его дешевым и эффективным средством для плавления снега. «Минусы — он разъедает обувь, засаливает почву, способствует образованию ржавчины на автомобилях»,— перечисляет он. По словам эксперта, минимальное воздействие на растения оказывает входящий в состав городских реагентов карбонат кальция. «Это абразивный материал, который не вызывает плавления льда, а просто тормозит падение»,— объясняет профессор Онипченко.

При этом эксперт называет «практически все растения в Москве несолеустойчивыми». «Грамм хлористого натрия на квадратный метр уже может вызвать последствия. Сто грамм на метр — это уже катастрофические последствия»,— объясняет он. «Самым неприятным» из списка компонентов, применяемых в столице антигололедных средств, Владимир Онипченко считает формиат натрия — соль муравьиной кислоты: «Это может быть довольно ядовитая вещь. При определенных условиях сама муравьиная кислота может восстанавливаться до формальдегида, а это сильный яд».

По мнению Игоря Бузина, при правильном нанесении и обработке дорог техникой лишь пятая часть реагентов «имеет шанс попасть на почву», а остальное оказывается в ливневой канализации. Эксперт считает опасным нарушение техники применения таких средств, прежде всего «безответственное наваливание куч соли на асфальт в одном месте». Впрочем, столичный вице-мэр по ЖКХ Петр Бирюков называл городские газоны и деревья «лучшим барометром безопасности» столичных реагентов. «Смотрите, какие роскошные липы выросли на Тверской улице, Арбате, Садовом кольце! Если бы их чем-нибудь травили, разве были бы деревья такими пушистыми, зелеными, а яблони все в цвету?» — рассуждал вице-мэр в интервью «Российской газете» в декабре 2018 года. Другие столичные чиновники и вовсе отмечали «ежегодное снижение солей в почве». Так, глава департамента природопользования и охраны окружающей среды столицы Антон Кульбачевский заверял в 2016 году (тогда применялся тот же состав реагентов, что и сейчас), что почти 94% городских почв не было засолено после очередной зимы.

Заслуженный ветеринарный врач России Сергей Середа говорит, что многие химические элементы «оказывают на животных отрицательное воздействие, при попадании на кожу таких веществ возникает дерматит и аллергические реакции». «Собаки часто расчесывают себя до мяса из-за аллергии на реагенты»,— заявляла изданию «Деньги» ветврач сети зоомагазинов «Бетховен» Марина Литвиненко, в который зимой владельцы собак регулярно приходили зимой с жалобами на разъеденные лапы, аллергии и отравления. Господин Середа говорит, что «собаки могут и нализаться этих веществ, тогда будет отравление». Проблему еще в 2016 году признавали в столичном комитете ветеринарии. Впрочем, его бывший глава Александр Туник заявлял тогда, что «сами по себе реагенты угрозы для животных не представляют», однако добавлял, что попавшая соль может вызывать раздражение и воспаление у животных, если на их лапах есть раны и трещины. Господин Туник советовал использовать защитные мази и спреи для обработки лап животных, «еще лучше — кожаную обувь».

В последние годы ситуация с дорожной химией в крупных городах «кардинально поменялась», поскольку реагенты стали более щадящие, рассказал “Ъ” директор центра испытаний ФГУП «НАМИ» Денис Загарин (организация проводила тесты по изучению влияние реагентов на автомобили). На стеклах машин, по его словам, стало гораздо меньше «химической» пленки, которую неспособны отмыть «дворники», стали медленнее мутнеть пластиковые фары. «Влияние реагентов сегодня не настолько существенно, как пять-десять лет назад,— поддерживает его директор по сервису дилерского центра "Авилон Hyundai" Павел Соломкин.— Количество обращений по этому поводу за последние три года существенно снизилось. Вероятно, изменился состав реагентов, и, что особенно важно, улучшилась технология производства и антикоррозийная обработка автомобилей». «Еще десять лет назад в России автомобиль мог "посыпаться" от ржавчины буквально за два-три года эксплуатации, сейчас ситуация кардинально изменилась,— говорит гендиректор "АвтоСпецЦентр KIA Столица" Дмитрий Константинов.— Кузов современных иномарок обрабатывается цинком, что предотвращает контакт железа с водой и надежно защищает детали кузова и подвески не только в период гарантийного обслуживания автомобиля, но и на протяжении дальнейшей эксплуатации». Ведущие автомобильные бренды дают гарантию от сквозной коррозии, зачастую превышающую срок разумного использования автомобиля, добавляет Денис Загарин.

При этом господин Загарин отмечает, что остаются вопросы к обработке дорог жидкими реагентами в условиях околонулевых температур. «Ряд опытов, проведенных нашими экспертами, показал возможность существенного увеличения тормозного пути и ухудшения управляемости»,— говорит он. Кроме того, посыпание дорог солью крупной фракции создает «пескоструйное воздействие» на днище и борта автомобиля, поясняет господин Загарин. По той же причине автовладельцам регулярно приходится менять разбитые и треснутые лобовые стекла, что давно стало отдельным высокодоходным бизнесом. Проблему с солью подтверждает и Дмитрий Константинов, называя ее «врагом любого металлического изделия». «Если на машине имеются сколы или глубокие царапины, попадание реагентов приведет к коррозии и последующему скоротечному окислению и к образованию ржавчины в дальнейшем,— поясняет он.— Поэтому все дефекты кузова необходимо устранять максимально оперативно».

В целом, говорит Денис Загарин, влияние реагентов на лакокрасочное покрытие кузова минимально в период первых трех-пяти лет эксплуатации машины. «Гораздо больше страдают наружные детали художественной отделки и таблички, с покрытием, имитирующим хромированную поверхность,— рассказывает он.— Наиболее подвержены коррозионному износу детали ходовой части, системы выпуска отработавших газов, электрической системы, нижние детали кузова и детали передка за счет дополнительного воздействия абразива, температуры и отсутствия достаточной вентиляции». Реагенты могут оказывать влияние на провода электропитания, добавляет Павел Соломкин, предотвратить это поможет регулярный осмотр и профилактика специальная чистка и обработка. «Дополнительно защитить автомобиль от влияния антигололедных препаратов помогут керамическое покрытие, специальные пленки, дополнительные подкрылки, которые не позволяют аркам крыла контактировать с внешней агрессивной средой»,— поясняет он. В США, отмечает Дмитрий Константинов, ведется статистика убытков от поражения автомобилей ржавчиной — общие потери достигают $3 млрд в год: «в нашей стране подобной статистики даже в рамках одного сервисного центра нет».

— Технические соли используются для очистки столичных улиц от снега с 1992 года, а москвичи с тех пор регулярно жалуются, что реагенты разъедают обувь и оседают на автомобилях, провоцируя образование ржавчины. В мэрии регулярно меняли марки препаратов, но у каждого обнаруживались особенности. Так, реагенты на основе ацетатов запомнились резким запахом уксусной кислоты и плотной скользкой пленкой на дорогах, образующейся из-за неправильной дозировки препарата. Закупленные в 2006 году 80 тыс. тонн реагента СБГ (на основе хлористого кальция и отходов магниевого производства) запомнились черной пленкой на автомобилях, а также запретом на применение в Москве в связи с радиоактивностью некоторых партий и арестом 14 тыс. тонн остатков вещества комиссией под руководством городского вице-мэра Петра Бирюкова.

До 2011 года снег и лед в Москве плавили в основном с помощью жидких реагентов (в примерном соотношении три к одному к твердым веществам), поливая ими дороги перед снегопадами. В период с 2004 по 2011-й в столице в среднем использовалось по 350 тыс. тонн реагентов в год. В 2011 году в мэрии приняли новые нормативы: по ним жидкие средства должны составлять не более трети общего объема реагентов, а общий «объем применения» антигололедных веществ был увеличен до 485 тыс. тонн. В рамках этой кампании в 2012-м в мэрии, например, заявляли о планах закупить 116 тыс. тонн бишофита (хлорида магния), однако этого не сделали: как пояснял тот же господин Бирюков, вещество не прошло федеральную экспертизу. Судя по сайту госзакупок, для зимнего сезона 20172018 годов Москва приобретала те же самые многокомпонентные вещества, что и для прошедшей зимы, но на другую сумму — 5,1 млрд руб. Отличием стала лишь поставка жидкого реагента (из смеси хлорида кальция и хлорида натрия) на 689 млн руб.— для нынешней зимы этот состав не приобретался.

— Действительно, в 2006 году занимавший тогда пост столичного мэра Юрий Лужков из-за жалоб горожан запретил сыпать реагенты во дворах и на тротуарах. В итоге снег и лед чистили, а затем асфальт посыпали гравийной крошкой. После прихода на должность градоначальника Сергея Собянина порядок был пересмотрен. Так, в 2011 году столичный департамент ЖКХ ввел в оборот новый документ «Технологии зимней уборки», по которому дворы и тротуары вновь разрешили обрабатывать реагентами, причем расходуя при этом гораздо больше противогололедных веществ (до 100 г на 1 кв. м против ранее действовавших 30–50 г). Столичный вице-мэр по ЖКХ Петр Бирюков пояснял это поставленной руководством задачей быстрее убирать город. «По старому регламенту на уборку 7 см снега мы бы потратили десять дней. Теперь убираем 10 см снега за три дня»,— объяснял чиновник и затем не раз повторял эту аргументацию. Так, после мощных снегопадов в феврале 2018 года господин Бирюков заявил, что город не может отказаться от реагентов, так как это приведет к увеличению бытового травматизма.

— Согласно сайту госзакупок, контракты на поставку реагентов в сезоне 2018–2019 годов на сумму 6 млрд руб. получило ООО «НПО "Путевые технологии"». По данным Kartoteka.ru, 95% этой компании принадлежит ООО «Уральский завод противогололедных материалов» (УЗПМ). Примечательно, что НПО «Путевые технологии» стало единственным участником всех пяти торгов на поставку реагентов в столицу прошедшей зимой. В итоге результаты всех пяти тендеров были аннулированы, но заявка компании была признана соответствующей законодательству, после чего в соответствии с федеральным законом №44 с НПО «Путевые технологии» было заключено пять контрактов на поставку реагентов.

По этой же технологии НПО «Путевые технологии» заключило пять из шести контрактов на поставку твердых противогололедных веществ с ГБУ «Автомобильные дороги» (подведомственная столичной мэрии структура) в 2017 году. Еще годом ранее Москва закупила реагенты на семи тендерах на общую сумму 5,4 млрд. руб. При этом шесть подрядов на 4,8 млрд. руб. достались единственному участнику торгов — пермскому ООО «Минералопт»: по данным Kartoteka.ru, это дочерняя компания уже упомянутого УЗПМ. Тот же «Минералопт» стал основным поставщиков реагентов Москве и по контрактам 2015 года. В 2014-м структуры городской мэрии шесть контрактов на поставку антигололедных веществ на общую сумму 5,4 млрд. руб. получили ООО «Минералопт» и уфимское ООО «Башкирская торговая компания» (контролировалась УЗПМ). Примечательно, что в ходе некоторых тендеров «Минералопт» конкурировал с НПО «Путевые технологии».

По данным Kartoteka.ru, владельцами УЗПМ являются частные лица Андрей Бабиков и Халэф Гильфанов. В журнале «За рулем» в 2014 году предполагали, что завод контролирует сын бывшего главы Минприроды Юрия Трутнева Дмитрий Трутнев, однако решением арбитражного суда Москвы в июне 2014 года издание обязали опровергнуть эту информацию.

— В 2014 году Басманный райсуд Москвы арестовал Рустама Гильфанова, главу совета директоров и совладельца Уральского завода противогололедных материалов (УЗПМ) — основного поставщика реагентов в столицу. В Следственном комитете России бизнесмена обвинили в мошенничестве в особо крупном размере и дальнейшей легализации полученных средств (ч. 4 ст. 159 и ст. 174.1 УК РФ). По версии следствия, в поставляемые Москве реагенты по распоряжению господина Гильфанова добавлялся формиат натрия, который, как сочли правоохранители, существенно повышал стоимость продукта, но никак не влиял на его свойство способствовать таянию снега и льда. Бесполезная добавка, по мнению следователей, позволила УЗПМ ввести «в заблуждение представителей московского правительства», которые в рамках контрактов переплатили поставщику из бюджета 2,5 млрд руб. При этом адвокаты главы совета директоров завода настаивали, что формиат натрия добавлялся в реагенты с целью защиты автомобилей от коррозии. В 2016 году просидевший два года в СИЗО Рустам Гильфанов был освобожден Пресненским райсудом Москвы, а 45 томов его дела были возвращены в Генпрокуратуру для устранения нарушений. Примечательно, что в ходе процесса столичное правительство отказалось признать себя потерпевшим от действий господина Гильфанова. По данным Kartoteka.ru, в 2015 году, пока бизнесмен находился под арестом, структура собственников УЗПМ изменилась: сам Рустам Гильфанов перестал был совладельцем завода, зато долю в две трети предприятия получил Халэф Гильфанов — вероятно, отец Рустама Гильфанова.

В 2015 году Федеральная антимонопольная служба возбудила дело в отношении НПО «Путевые технологии» и ООО «Башхимпром» (по данным Kartoteka.ru, 95% последнего предприятия также принадлежит УЗПМ), подозревая их в нарушении законодательства о конкуренции при проведении торгов на закупку реагентов. Общую сумму контрактов, «заключенных с признаками антиконкурентного соглашения», в ФАС тогда оценивали в 6 млрд руб. В антимонопольном ведомстве обещали привлечь к расследованию Главное следственное управление Следственного комитета России. Однако в декабре 2015 года ФАС закрыла дело «за отсутствием состава правонарушения».

— Пока ГБУ «Автомобильные дороги» объявила в феврале 2019 года лишь один конкурс на сумму 1,5 млрд руб. на поставку жидких реагентов на основе хлористого кальция и хлористого натрия. Победителю тендера предстоит поставить по 164 тыс. тонн подобных антигололедных веществ в зимние сезоны 2019–2020 и 2020–2021 годов. Итоги конкурса были подведены 18 марта 2019 года: единственную заявку на него подало АО «ВТЕ Юго-Восток», результат тендера был аннулирован, но заявка компании признана соответствующей законодательству. Последнее обстоятельство в соответствии с федеральным законом №44 дает столичным структурам право заключить контракт с АО «ВТЕ Юго-Восток». По данным Kartoteka.ru, эта компания принадлежит немецкой фирме «ВТЕ Проектгезельшафт Натриум Гипохлорит», и она уже становилась победителем городских конкурсов на поставку жидких антигололедных средств.

— Столичные чиновники уверяют, что без технических солей не обойтись, поскольку в этом случае резко вырастет количество обращений в городские больницы с травмами. Что касается возможности применения других материалов, то в городской мэрии объясняли, что больше не используют песок и гранитную крошку, так как первый забивает канализацию, а переносимая на подошвах обуви крошка попадает в эскалаторы столичной подземки и приводит к их поломке. Впрочем, заведующий кафедрой геоботаники биологического факультета МГУ профессор Владимир Онипченко говорит, что и входящий сейчас в применяемые реагенты карбонат кальция (мраморная крошка) является нерастворимым материалом, который также «может забивать коллекторы, создавая проблемы для городских служб».