Фестиваль фестивалей закончился в "Бассейне"

В воскресенье премьерой фильма Франсуа Озона "Бассейн" (Swimming Pool, 2003) завершился XI Международный кинофестиваль "Фестиваль фестивалей". Но торжественная церемония навела МИХАИЛА ТРОФИМЕНКОВА на печальные мысли.

Кинофестивали, которыми гордится Петербург, находятся в тяжелейшем кризисе из-за отсутствия, чаще всего по вульгарно-материальным причинам, долгосрочной стратегии. Все силы создателей документального "Послания к человеку" уходят на то, чтобы удержаться на плаву. На какое-то внутреннее развитие их просто не остается, а Лени Рифеншталь приезжает не чаще одного раза в сто лет. Альтернативные "Чистые грезы" Александра Баширова достигли критической точки: они обречены или изжить свой фирменный и очаровательный бардак и "повзрослеть", или тихо угаснуть. Но тяжелее всего положение "Фестиваля фестивалей". Еще несколько лет назад он играл на опережение, выцарапывая фильмы, которые не имели шансов дойти до России. Теперь, когда прокат стал разнообразным, оперативным и вменяемым, "Фестиваль фестивалей" порой напоминает кинотеатр повторного показа, предлагая фильмы, которые лежат на кассетах на каждом углу, а то и демонстрировались по телевидению.
       А звезды на "Фестиваль фестивалей" приезжать перестали. На закрытии было даже непонятно, кому предназначен синхронный английский перевод торжественных речей. Да что там звезды. За призом за лучший отечественный дебют, который получил фильм Василия Чигинского "Красный стрептоцид", на сцену поднялась мама режиссера. Хорошо еще в этом году был богатый выбор аж из двух дебютов. В будущем не гарантирован даже он. Приз имени Николая Овсянникова, трагически погибшего актера и одного из создателей фестиваля, разделили исполнители главных ролей в "Отце и сыне" Александра Сокурова. Тоже не сюрприз. Такого, чтобы Александр Сокуров не получил приза в Петербурге, не может быть, потому что не может быть никогда.
       В последнюю минуту перед началом церемонии корреспондента Ъ срочно мобилизовали вручать приз зрительских симпатий ни больше ни меньше как Ларсу фон Триеру за фильм "Догвиль". То есть, конечно, не ему, а российским прокатчикам фильма. Корреспондент хотел было пошутить со сцены относительно страха фон Триера перед путешествиями, помешавшего ему приехать в Петербург лично, но удержался, рассудив, что это было бы смешно только в том случае, если бы приехал хоть кто-нибудь другой. Пусть не маститый: приезжал же на фестиваль мальчишка-дебютант Франсуа Озон, за фильмы которого теперь борются Берлин и Канн.
       "Бассейн" участвовал в этом году как раз в каннском конкурсе. Нервная, закладывающая за воротник и впавшая в творческий кризис англичанка, сочинительница детективных романов, томится на юге Франции на шикарной вилле своего издателя и, очевидно, любовника. Играет ее пожилая, но не утратившая ни физической, ни актерской формы Шарлотта Рэмплинг. За то, что Озон вернул на авансцену мирового кино звезду "Ночного портье" (1973), подарив ей уже вторую главную роль, ему многое простится. Впрочем, к престарелым звездам он испытывает особую предрасположенность, то ли как нежный "внук", то ли как патологоанатом. Героиня лается с дочкой издателя, каждую ночь проводящей с новым мужиком, потом испытывает влечение, ревность, прилив творческой энергии и, наконец, становится сообщницей в убийстве. Появись такой притворно серьезный, сексуально озабоченный, балансирующий между явью и бредом фильм лет 30-40 назад, цены бы ему не было. Но наивность 1960-х утрачена, как и секреты водевиля. А обе женщины — именно водевильные маски, несимпатичный Озону реквизит в его имитационном, театральном мире. Хотя иногда он вспоминает, что делает кино, и демонстрирует какое-нибудь шикарное движение камеры. Но хуже всего то, что он играет со зрителями в поддавки, давая понять, что и сама интрига — вымысел романистки. А кино не прощает несерьезного к себе отношения. Как, впрочем, и фестивали.