«У нас свыше 25% населения старше трудового возраста»

Руководитель департамента труда и социальной защиты населения Москвы Владимир Петросян рассказал корреспонденту “Ъ” Валерии Мишиной о том, сколько в столице пожилых людей, как повлияло повышение пенсионного возраста на политику московских властей, и о том, что делать родственникам пожилых людей, нуждающихся в постоянном уходе, чтобы получить помощь.

— Сколько пожилых людей в Москве? На какие меры поддержки они могут рассчитывать?

— В Москве проживает около 3 млн пенсионеров. Совершенно без пафоса говорю, что забота о старшем поколении — это приоритет социальной политики нашего города. На социальную поддержку старшего поколения, в том числе ветеранов, из бюджета города выделяется свыше 300 млрд руб. Эти средства идут, в частности, на содержание центров социального обслуживания, которые работают для этой категории граждан, пансионаты для ветеранов войны и труда, на меры социальной поддержки, выплаты и льготы. Сегодня в Москве проживает свыше 430 тыс. человек старше 80 лет, 712 из них — это те, кто перешагнул 100-летний рубеж. Средняя продолжительность жизни жителей Москвы достигла 78 лет, это ставит перед нами особые задачи. К сожалению, Москва, так же как и все европейские столицы, стареющий город. У нас свыше 25% населения — это люди старше трудоспособного возраста. И эта тенденция будет продолжаться. Задача города — сделать так, чтобы старшему поколению, число представителей которого будет расти, жилось в нашем городе более комфортно.

— Есть ли изменения в законодательстве, которые связаны с ростом пенсионного возраста?

— Москва приняла свои меры по поддержке лиц предпенсионного возраста: льготы для ветеранов труда, которые имели и лица предпенсионного возраста, сохранены, их будут получать в полном объеме независимо от пенсионного возраста, от 55 и 60 лет, как было по старому законодательству. Это больше всего беспокоило людей. Среди этих льгот — скидка 50% на оплату жилищно-коммунальных услуг, компенсация за домашний телефон, бесплатный проезд на городском пассажирском транспорте, бесплатное обеспечение санаторно-курортной путевкой. Что касается вопросов занятости, мы буквально в течение ближайшего месяца-двух откроем центр занятости населения, который будет работать с людьми в возрасте 55+ и заниматься гражданами предпенсионного возраста. Мы уже начали профессиональную переподготовку представителей этой категории граждан, чтобы они могли найти себя на рынке труда.

— Как будет работать служба по трудоустройству людей старше 55 лет?

— Создается Центр занятости, который называется «Моя работа», там будут работать с категорией 50+. Это, конечно, в первую очередь взаимодействие с работодателями, создание банка вакансий именно для этой категории граждан, вопросы профессиональной подготовки и переподготовки. Мы изучаем спрос на рынке, и именно востребованности на рынке труда и будем обучать старшее поколение.

— Результаты анализа рынка уже есть?

— Мы только начали, буквально две недели назад.

— Как строится работа с потенциальными работодателями?

— Два года тому назад мы создали Центр занятости молодежи, в котором стали работать непосредственно с работодателями. Теперь он стал местом, куда приходят достаточно крупные работодатели, такие как «Гознак», «Роснано». Если у нас не будет контактов с работодателями, конечно, нам будет тяжело и придется работать по старой системе — выдали направление, и иди туда, не знаю куда, зарегистрируйся и приходи ко мне. Такого быть не должно. Мы работаем по новой схеме. У нас сейчас немного снизился уровень трудоустройства. С начала года к нам обратилось 26 тыс. человек пенсионного возраста, мы трудоустроили около 9 тыс., то есть около 30%, а по нормативу процент должен быть не менее 50%. Причина снижения в том, что мы перешли к новым принципам трудоустройства: раньше мы выдавали направление, после чего человек приносил приказ о том, что он взят на работу, и мы считали его трудоустроенным. Сейчас мы работаем по-другому: отслеживаем ситуацию на протяжении трех месяцев, убеждаемся, что человек действительно работает, только после этого считаем, что он трудоустроен.

— На какие места могут претендовать люди пенсионного и предпенсионного возраста?

— Бухгалтеры очень ценятся, это хорошие высококвалифицированные инженерные кадры, которые сегодня нужны городу, и эта категория имеет богатый опыт. Хозяйственные работники ценятся. Мы готовим сегодня нянь и сиделок, которые могут быть востребованы.

— Как люди могут узнать, что для трудоустройства им нужно идти в центр?

— Это самое слабое звено в деятельности нашего департамента, к сожалению. На протяжении многих лет именно то, что многие люди не знают, что им положено, является минусом в нашей работе. Мы стараемся сейчас усилить информационную работу через средства массовой информации, через МФЦ, распространяем брошюры в местах, куда люди приходят,— например, в бюро медико-социальной экспертизы. При получении инвалидности им сразу выдают брошюры с информацией: куда, по какому вопросу они могут прийти и узнать все про положенные им льготы. Конечно, есть сайты, портал mos.ru, но есть и люди, которые не умеют пользоваться этим. К ним надо прийти или позвонить, но многие реагируют иногда так: «Что вы меня беспокоите? Мне надо будет, я сама вам позвоню». Сейчас мы начинаем широкую кампанию по работе с населением и уходим от заявительного к выявительному принципу, в первую очередь по работе с детьми и семьями с детьми. Мы уже сегодня запустили информационную кампанию о телефоне экстренной социальной помощи. По нему можно сообщить о жестоком обращении с детьми. На конец прошлой недели по этому вопросу к нам поступило 12 звонков. Таким образом, мы хотим привлечь все-таки к социальной ответственности наше население. Нам одним дойти до каждой квартиры сложно. Да и есть общественные организации, например «Родительское сопротивление», которые против того, чтобы мы ходили по всем семьям, стучались в двери. Они считают, что то, что творится в семье, внутреннее дело, и вмешиваться можно, только если мы выявим семейное неблагополучие. Поэтому сейчас мы действуем через самих активистов, через общественные организации, через соседей, через граждан, которые заметили что-то неблагополучное и нам сообщили, после этого мы уже тактично и с уважением выходим в эту семью.

— Как вы входите в семью?

— Если есть факт, что в семье ребенок находится в социально опасном положении, естественно, мы идем туда вместе с участковым, вместе с опекой, вместе с представителем комиссии по делам несовершеннолетних. Позавчера, например, из девяти заявленных по двум вызовам факты не подтвердились. Но мы все равно проверили, лучше перестраховаться.

— Ситуация с пожилыми людьми так же контролируется?

— Во-первых, у нас на социальном обслуживании на дому находятся около 130 тыс. человек, с которыми соцслужбы в тесном контакте. Плюс около 200 тыс. человек мы держим на так называемом телефонном обзвоне: это люди из группы риска — одинокие граждане, которые не хотят становиться на надомное обслуживание, не хотят, чтобы к ним приходил социальный работник. Сотрудники периодически им звонят, спрашивают, все ли в порядке, нужна ли какая помощь. Если людям положены льготы, то они в любом случае их получат, потому что льгота устанавливается законом, нормативно-правовыми актами РФ и города Москвы. И любой гражданин, который подходит под определенную льготную категорию, ее получает. Департамент социальной защиты это контролирует. Иногда льготы назначаются в автоматическом режиме: если человек получил звание «Ветеран труда», оформил пенсию, то многие выплаты и льготы назначаются автоматически.

— Пенсионеры часто жалуются на мошенников, которые ходят по квартирам, предлагая по завышенной цене что-то купить, заменить трубы, счетчики воды, поставить фильтры. Как департамент решает эту проблему?

— Мы стараемся решить эту проблему. Сейчас сделали ролик, который будет демонстрироваться в МФЦ, в метро. Там четко говорится, что нельзя открывать дверь незнакомым людям, даже если они представляются социальными работниками и другими сотрудниками госслужб. Нельзя сообщать неизвестным людям по телефону никаких сведений о себе, нельзя давать свои документы, нельзя подписывать бумаги, содержание которых непонятно. С незнакомыми нельзя совершать сделок со своей недвижимостью, а по телефонному звонку нельзя покупать никаких путевок, лекарств и медицинского оборудования. Мы хотим, чтобы люди проявляли осторожность в отношении тех, кто ходит по квартирам. Подчеркну: государство оказывает любую адресную помощь бесплатно. И если возникли вопросы или сомнения, нужно позвонить в свой центр соцобслуживания или в единые справочные города Москвы.

— В этом году правительство города объявило, что проект «Московское долголетие» станет постоянным. Связано ли это с изменениями в законодательстве о пенсионном возрасте?

— Проект стал зарождаться вообще в сентябре 2017 года, а запустили мы его в марте 2018 года. И его появление опять же связано с тем, что Москва является стареющим городом. Да, хорошо, что растет продолжительность жизни, увеличивается число людей старшего поколения, но задача городских властей сделать все, чтобы старость как можно дольше проходила в активном режиме, а не на постельной койке. Вот когда люди оказываются на постельном режиме, здесь у нас уже действует другая программа — по долговременному уходу, которая в Москве сейчас формируется. Поэтому когда мы говорим о «Московском долголетии», то это не только «танцы-пляски», как некоторые думают. Это одна часть этой программы, а вторая часть — это программа долговременного ухода.

— Что входит в первую часть?

— Мне часто задают вопрос, что тут вообще нового, ведь у нас и раньше были и танцы, и кружки и так далее. Я всем объясняю, что раньше это действительно был кружок или танцевальный вечер. Сегодня все это поставлено на системную основу. Сегодня это не просто кружок, а занятие в кружке, которое ведут профессиональные преподаватели, а не просто одна из таких же, как я: села и показывает, как мне вязать, и мы вместе сидим и вяжем. В этом году мы подвели итоги первого года работы проекта, провели конкурсы, на которых показывали, чего достигли получатели услуг в «Московском долголетии». Прошли вокальный конкурс «Возраст.нет» и танцевальный марафон. У нас были установлены рекорды мирового масштаба, когда одновременно 1078 человек танцевали зумбу, свыше тысячи человек одновременно делали гимнастику цигун, 987 человек, бабушки с зонтиками, составили государственный флаг Российской Федерации. И самое главное — это московский «серебряный университет», который работает в программе «Московского долголетия». Раньше у 11 университетов были подобные занятия, но все это работало на волонтерской основе: сегодня пришел, завтра не пришел. Сейчас это профессиональный университет, который работает на базе двух уважаемых университетов — Московского государственного педагогического университета и Московского городского университета управления правительства Москвы.

— Оценивали ли вы востребованность университета?

— В прошлом году у нас около 9 тыс. человек обучились, и в этом году думаю, что мы в два раза увеличим количество обучающихся. Там можно изучить компьютерную грамотность, политологию, садоводство, ландшафтный дизайн, освоить профессию няни, получить другие специальности. Иностранные языки востребованы. Мы хотим вовлечь в проект как можно больше вузов. Это очень важно, чтобы сами пенсионеры, которые работали в этих вузах, объединялись, но еще важнее, чтобы объединились люди старшего поколения и молодежь, студенты. Раньше у нас была программа «Единство поколений», она очень важна для патриотического воспитания, для возрождения духа патриотизма, для повышения чувства уважения к своему государству и к старшему поколению в целом. Конечно, молодежь наша изменилась, я этим горжусь. Это не та молодежь, которая была в 1990-х годах, когда по-хамски могли вести себя в метрополитене, не уступали места в транспорте. Я сейчас горжусь тем, как наша молодежь отмечает праздники Победы, какое уважение она проявляет к старшему поколению. Эту положительную тенденцию нужно обязательно сохранить, развивать, без этого чувства не будет полноценного тепла в нашем обществе. Поэтому очень важно, что программа «Единство поколений» тоже будет развиваться даже в масштабе нашего «Московского долголетия», например, в вузах. Мы будем воспитывать уважение молодежи к старшему поколению, в том числе через их совместную деятельность. Это же замечательно, что компьютерной грамотности пенсионеров иногда обучают старшеклассники.

— Каким образом вы будете развивать проект?

— Проект был тестовым, но, естественно, он не может быть временным. Теперь он стал постоянным, мэр принял такое решение, наша задача привлечь практически каждого. А будучи постоянным, проект должен развиваться, иначе он не будет привлекать внимание людей. Сейчас мы туда, например, добавили медицинскую составляющую: первое — это лечебная физкультура, утренние тренировки, зарядки. Эта программа заработала в нескольких десятках поликлиник как один из элементов медицинской реабилитации. И второй момент: чтобы нам не говорили, что просто танцуем, поем, организуем кружки, мы договорились с нашими коллегами из департамента здравоохранения, чтобы к нам направляли людей и сообщали, в чем они нуждаются по состоянию здоровья. Если это человек после инсульта и ему нужно развивать моторику рук, то мы ему рекомендуем кружки по вязанию, макраме, лепке. Если проблемы легочные, то тогда пение. Если проблемы с сердцем, значит, ему необходимы легкие занятия физической культурой. Именно сейчас мы обратились к нашим коллегам, чтобы они помогли нам в этом, расписали все варианты активности по заболеваниям.

— Сейчас в медицине развивается гериатрическое направление. Это отражается в ваших программах?

— У нас есть гериатрический кабинет в каждой поликлинике, но мы и в наших центрах социального обслуживания вводим ставки гериатров. К сожалению, специалистов просто не хватает в городе. Сейчас мы их обучим, сразу человек 40, об этом уже есть договоренность с главным гериатром Минздрава России Ольгой Николаевной Ткачевой.

— Что входит в программу по долгосрочному уходу?

— Программа долговременного ухода только формируется. Мы ее разрабатываем вместе с благотворительным фондом «Старость в радость». Но при этом можно сказать, что в Москве программа в принципе работает. У нас 130 тыс. человек находится на надомном обслуживании, свыше 60 тыс. находятся на медицинском патронаже системы департамента здравоохранения, у нас работают пансионаты для ветеранов войны и труда, там есть отделения милосердия, где находится около 6 тыс. человек. Но сегодня необходимо эту программу расширить, потому что в Москве большое количество людей, которые нуждаются в индивидуальном качественном уходе. Программа будет направлена на выявление таких лиц, на их типизацию и маршрутизацию.

— Каковы должны быть действия пожилого человека, который стал нуждаться в постоянном уходе, и его родственников? На что они могут рассчитывать в системе соцзащиты?

— Если человек сам не может дойти до поликлиники, ему назначается медицинский патронаж: врач или медицинская сестра навещают этого гражданина на дому. Если человек не нуждается в постоянной медицинской помощи, но потерял способность к самообслуживанию, даже частично, то ему положен социальный работник. Нужно обратиться в центр социального обслуживания по месту жительства, там рассмотрят заявление, степень утраты способности к самообслуживанию и назначат социального работника, пропишут индивидуальную программу социального обслуживания, выяснят и напишут, в чем конкретно человек нуждается. Кто-то скажет, что нужно, чтобы только приносили продукты питания, медикаменты, помогли оплатить жилищно-коммунальные услуги, а кому-то нужен весь спектр услуг: чтобы помогли убрать квартиру, приготовить пищу, сменить постельное белье, посидеть с человеком, почитать ему. Это все индивидуально. У нас есть партнеры, общественная организация «Московский дом ветеранов», при котором работает программа «Санаторий на дому», ее услуги ежегодно получают 6 тыс. москвичей—участников Великой Отечественной войны. Им положено бесплатное санаторно-курортное лечение, но сожалению, они не могут пользоваться своей льготой в силу своего возраста, здоровья, не могут выйти за пределы своей квартиры. К ним приезжает «санаторий»: медицинская бригада с врачом-реабилитологом, медсестрой, терапевтом, инструктором по лечебной физкультуре. И все процедуры выполняются на дому. Также у нас есть служба сиделок, которая помогает 751 одинокому участнику Великой Отечественной войны, их обслуживает свыше тысячи сиделок Московского дома ветеранов. Недавно мэр принял решение увеличить финансирование Московского дома ветеранов, увеличить время обслуживания сиделками, раньше они обслуживали 8 часов в день, теперь будут обслуживать 10 часов. Это очень важно. И у нас есть программа «Тревожная кнопка»: такой кнопкой обеспечены около 23 тыс. ветеранов, особенно одиноких. В Московском доме ветеранов круглосуточно работает диспетчерская, туда поступает сигнал. Эта программа очень многим спасала жизнь, к ней подключены наши партнеры: городская система скорой помощи, МЧС и другие.

— Сколько инвалидов принимают участие в ваших программах?

— В Москве 1 млн инвалидов, из них 831 тыс.— это пенсионеры. Многие из них принимают участие в «Московском долголетии».

— Как работают сейчас Дома престарелых в Москве?

— У нас десять пансионатов для ветеранов, в них проживает почти 4 тыс. человек. Пансионаты открыты все абсолютно, если вы знаете другое, пожалуйста, я готов выслушать и принять меры. Это же не тюрьма, это открытое учреждение, люди могут выйти, пойти погулять в городе, сходить в театр, вечером вернуться, ради Бога. Кстати, многие жители наших пансионатов являются активными участниками «Московского долголетия». Вообще они очень общественно активны, мы делаем все для того, чтобы они не отрывались от городской общественной жизни. Многие принимают участие в общегородских праздниках, к ним приезжают гости, они сами выезжают, их приглашают наши московские театры на спектакли, то есть люди остаются активными жителями нашего города. За исключением тех, кто, к сожалению, находится на постельном режиме. И там уже должна работать наша программа долговременного ухода. Я, может быть, нескромно скажу, но у нас там достаточно хорошо, не хуже, чем в Европе, а в чем-то мы могли бы поспорить и с другими странами. И хотел бы сказать, что у сотрудников этих пансионатов должно быть постоянное чувство ответственности. Если уж ты пришел в наше учреждение, будь добр, понимай суть работы. Без сердца на такой работе делать нечего. Если у человека этого нет, но при этом он хороший специалист, он может идти работать куда-нибудь еще, в любую сферу услуг, но не в социальную защиту. А если ты пришел сюда, не надо задавать вопрос, почему в праздники мы должны работать. Вот если ты не понимаешь, я тебе даже отвечать не буду: бабушка может упасть с кровати, остаться голодной, ей нужен человек, который придет и поможет. При этом я горжусь своими сотрудниками: более 90% из них пришли сюда с пониманием значимости своего дела для людей, ради которых они работают в системе.

— Достаточно ли кадров для работы в домах престарелых?

— Кадры мы, конечно, черпаем из того, что у нас есть — это Московский социальный университет, это социальные отделения некоторых других вузов, это Московский социальный колледж, который находится в системе нашего департамента. Сейчас мы связку с этими вузами серьезно укрепляем, чтобы люди не уходили в другую сферу работать. У нас достаточно высокие зарплаты: у рядового социального работника средняя зарплата — это 70–75 тыс. руб., у нас медсестры получают 70–80 тыс., врачи — около 140 тыс. руб. Но сейчас скажу такую крамольную вещь: количественно кадров, может, и хватает, а качественно их, конечно, недостаточно. И наша задача — готовить качественные кадры с современным мышлением, современными подходами, более креативные, особенно когда речь идет о руководителях.

— Сравниваете ли вы ситуацию в области соцзащиты в Москве с другими регионами России?

— Я горжусь тем, что для нашего города старшее поколение является приоритетом. Если в последнее время многие мои коллеги из других регионов стали говорить о том, что у них начинается программа поддержки старшего поколения, то у нас она не начинается, а продолжается, развивается и идет по пути более качественного оказания услуг этой категории граждан. Москву обвиняют в том, что у нас много денег, поэтому мы так широко живем, но это не так. У нас большие деньги, но и большие расходы: Москва — 15-миллионный мегаполис, выполняющий столичные функции. Наш бюджет соответствует масштабам города, бюджеты в других регионах соответствуют масштабам этих регионов, и, наверное, задача в том, чтобы правильно расставить приоритеты.