На заседании Мещанского суда Москвы по делу «Седьмой студии» 12 апреля были допрошены технический директор проекта «Платформа» Олег Назаров и художник по свету Александр Сиваев. Они подробно рассказали суду, как с технической точки зрения ставились спектакли и как оборудовался Цех белого на «Винзаводе». Олег Назаров принес большую сумку с технической документацией, которую суд в итоге приобщили к делу.
39-е заседание по делу «Седьмой студии». Главное
- Суд определился с датой назначения новой экспертизы. О ее необходимости судья Ирина Аккуратова заявила 5 февраля, поскольку имеющаяся в деле экспертиза ее не устроила. Гособвинение считает, что новая экспертиза должна отвечать только на финансовые вопросы (было ли хищение, в каком объеме). Защита полагает, что кроме финансовых вопросов должны быть затронуты социокультурные аспекты (проводились ли мероприятия, сколько и какие они были, оценить их культурный эффект). 15 апреля судья Ирина Аккуратова огласит постановление, из которого будет ясен характер и объем новой экспертизы.
- В суде допросили технического директора «Платформы» Олега Назарова, который сейчас работает в Большом театре начальником цеха сценических эффектов. Господин Назаров подробно, на примере спектакля «Сон в летнюю ночь», постановку которого следствие ставило под сомнение, рассказал, как работал проект с технической точки зрения. Он сказал, что все крупные траты проводились по безналичному расчету, а о наличных тратах он отчитывался бухгалтеру — в основном Ларисе Войкиной. Нину Масляеву, как он рассказал, «редко видел».
- Олег Назаров сообщил, что, если бухгалтерия видела недостачу, ее приходилось закрывать собственными деньгами. Он пришел на суд с большой черной сумкой, где была техническая документация по мероприятиям «Платформы», в итоге суд приобщил документы к делу. Господин Назаров также сказал, что ничего не знает про компании, которые перечислены в обвинительном заключении как обнальные конторы.
- Художник по свету на «Платформе» Александр Сиваев сообщил суду, что осенью 2010 года он зарегистрировал ИП. Когда на «Платформе» проходили «Третьи Московские Сатурналии», рассказал суду господин Сиваев, АНО «Седьмая студия» в лице продюсера Екатерины Вороновой заключила с ним договор на 500 тыс. руб. Свидетель рассказал, что обналичил деньги и отдал Вороновой «за вычетом налогов и комиссии банка». На вопрос прокурора он сказал, что по этому договору никаких работ не исполнял.
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
12:41. Из слов судьи следует, что экспертиза по делу еще не назначена, какая она будет и будет ли вообще, станет известно из постановления суда 15 апреля.
12:40. Малобродский задает суду вопросы, как именно они, подсудимые, смогут быть привлечены к экспертизе.
Судья говорит, что зачитает постановление по экспертизе 15 апреля в 10:00. И выходит из зала.
12:37. — Возвращаемся к вопросу о назначении экспертизы,— говорит судья. Она разъясняет подсудимым права при назначении экспертизы. Говорит, что те могут присутствовать при экспертизе с разрешения суда и следствия.
12:36. Адвокат Поверинова просит приобщить все документы. «Мы хотим представить экспертам сам факт проведения мероприятий»,— говорит она.
— Что вы готовы приобщить, возьмите и приобщите,— говорит судья.
— Я готова взять в руки, в другие части тела то, что хочу приобщить,— говорит Поверинова по пути к Назарову.
Адвокат берет у него папки и передает их судье. Перед судьей быстро скапливается гора папок. Аккуратова начинает их листать, ставить вопрос о приобщении документов. Защита не против приобщения.
Прокурор Надежда Игнатова спрашивает, это оригиналы или копии. Свидетель говорит, что это его «сырые документы». Игнатова интересуется, есть ли у кого-то еще эти документы. Ее вопросы сводятся к тому, подтверждены ли кем-либо эти документы. «Именно подписанные документы — от подрядчиков»,— поясняет Назаров. Далее прокурор высказывается по ходатайству. Прокурор выступает против приобщения документов. Игнатова говорит, что подписание счетов не говорит о том, что они были оплачены. «Что касается других документов, нельзя установить их первоначальный источник»,— говорит прокурор.
Суд приобщает все документы, кроме счетов на оплату. Свидетеля отпускают.
12:31. Назаров называет около десяти мероприятий, говорит, что это только за 2013 год, что может еще назвать. Судья просит продолжать. Назаров достает еще одну папку.
— Ваша честь, можно сделать комментарий? — спрашивает Серебренников.
— Нет,— резко отвечает судья.
Назаров продолжает листать папку. Больше ни у кого нет вопросов. Адвокат Ирина Поверинова заявляет ходатайство. Она просит приобщить документы из сумки Назарова к делу. Раньше она уже заявляла это ходатайство, но судья сказала, что оно будет рассмотрено после того, как закончится допрос свидетеля.
Теперь судья спрашивает у Назарова про достоверность документов. Он отвечает, что те документы, которые он составлял сам, они достоверные — технические задания, паспорта спектаклей, расписания мероприятий.
12:27. — Были такие спектакли, которые не были произведены «Седьмой студией»? — спрашивает судья Ирина Аккуратова.
— Были,— отвечает свидетель Олег Назаров.
— Можете их назвать?
— Могу,— говорит Назаров и наклоняется за очередной папкой в сумке.
Он начинает листать документы в папке, называть мероприятия, которые ставились на «Платформе» приглашенными артистами, не актерами «Седьмой студии».
12:22. Далее свидетелю вопросы задает судья. Она перечисляет компании, через которые, согласно обвинительному заключению, обналичивались деньги. Назаров говорит, что не знает этих компаний и что сотрудников этих компаний на «Платформе» не видел.
12:21. В какой-то момент Карпинская спрашивает, что у Назарова в папке. Он отвечает, что перед ним паспорт спектакля «Метаморфозы».
Карпинская спрашивает, что такое паспорт спектакля. «Это целая лекция»,— говорит свидетель. В зале смех. Назаров коротко формулирует, что паспорт спектакля — это документ, где прописано все, чтобы его можно было поставить.
12:20. После Харитонова вопросы Назарову задает адвокат Карпинская. Особое внимание она обращает на техническое обслуживание Цеха белого. Назаров рассказывает, что изначально в помещении они меняли осветительное оборудование, провода, щитовую на коммутации. «Нам нужны были определенные мощности. Мы приспособили помещение под наши нужды. Делали ремонт»,— поясняет Назаров.
12:11. Адвокат Харитонов просит рассказать технического директора «Платформы» Олега Назарова, как осуществлялась перевозка спектакля «Метаморфозы» на гастроли. Назаров вспоминает, что в «Метаморфозах» было три автомобиля, затем один из них сломался, «стал опасным для артистов». Поэтому они нашли похожий автомобиль, отвезли его в автосервис, где им в купленном автомобиле поменяли внутренний салон на тот, который был в автомобиле для спектакля. Далее Назаров смотрит в листы в папке. Видимо, там некий документ, поскольку Назаров называет точные суммы, которые он заплатил сварщику за работы.
12:10. Заседание возобновляется после перерыва.
Свидетель Олег Назаров поставил перед кафедрой большую черную сумку, в ней видны толстые черные папки. Когда возобновилось заседание, Назаров достал одну из папок и положил перед собой.
12:10. Ксения Карпинская просит перерыв. Судья объявляет перерыв на 10 минут.
12:09. Адвокат Харитонов спрашивает, вывозились ли спектакли куда-либо. Назаров говорит, что за границу вывозились «Метаморфозы», «Отморозки», «Сон в летнюю ночь». Говорит, что это была сложная работа. «Есть сложности с таможней, потому что сколько ты вывозишь, столько ты и должен ввезти обратно»,— уточняет Назаров.
12:08. Назаров говорит, что на создание спектакля «Сон в летнюю ночь» ушло много времени. Он подчеркивает, что пока спектакль не станет репертуарным, на него уходит много реквизита.
12:08. — Потом мы придумывали свет, у нас были проекторы, была специальная ферма,— продолжает Назаров.
— Как определялись суммы? — спрашивает адвокат Харитонов.
— Общего документа со всеми расходами не видел. Если говорить про декорации, мы ставили техническое задание, потом по этому техзаданию искали специалистов. В несколько мастерских рассылали задания, нам присылали ответы. Мы выбирали, кто сделает быстрее, лучше, дешевле. Далее мы смотрели, сколько стоят проигрыватели. Я писал все это в смету. Эту смету утверждали или говорили, что это дорого, надо сделать дешевле,— рассказывает свидетель.
12:06. Назаров рассказывает и про музыкальные проигрыватели. Говорит, что проигрыватели виниловых пластинок были старые, но они должны были «играть современную музыку». «Мы в каждый проигрыватель ставили mp3-плеер. Когда ставишь иголку на пластинку, начинает играть плеер. Мы это все делали, паяли, чинили»,— рассказывает Назаров. «У нас были костюмы… Но этим занимался Серебренников»,— уточняет свидетель.
12:04. Назаров рассказывает, что у них был большой поворотный круг — стоящие на нем актеры должны были вращаться, круг был механический. Далее, говорит Назаров, покупалась мебель — обычные школьные парты, мусорный бак, стенки, щиты, о которые разбивались торты. «У нас было много реквизита»,— вспоминает свидетель.
12:03. «Начинается все с того, что встречаются режиссер спектакля, художник спектакля, придумывают концепцию,— говорит Олег Назаров.— Когда они между собой договорятся, эта концепция доносится до меня. Мы понимаем, какие специалисты нам нужны. Дальше начинаем искать решение для реализации этих идей. Стараемся использовать по максимуму оборудование, которое у нас есть. Далее делаем декорации. Делаем техническое задание на декорации. Конкретно на спектакле “Сон в летнюю ночь”. У нас был дом. Это была металлическая конструкция, разборная. Она была сделана по нашему техническому заданию».
12:02. Дмитрий Харитонов переходит к техническим вопросам постановки спектаклей.
Адвокат просит свидетеля рассказать на конкретном примере, как делается постановка. Харитонов предлагает рассказать на примере спектакля «Сон в летнюю ночь».
11:59. Харитонов просит предъявить Назарову том дела, где есть зарплатная ведомость. Свидетелю показывают листы дела. Назаров говорит, что подпись стоит его. На вопрос адвоката свидетель припоминает, что зарплата у него была порядка 70-80 тыс. руб. «Иногда я мог получать больше, но в любом случае я не получал 13 тыс. руб.»,— говорит свидетель, видимо, имея в виду цифру, которая прописана в ведомости. «Когда я получал зарплату, я расписывался, но какая сумма была там указана, я не помню»,— уточняет Назаров.
11:42. Карпинская задает вопрос про рояль.
«Рояль был с самого начала,— отвечает свидетель Олег Назаров.— Рояль был большой, черный, красивый. Мы его очень берегли. Нам очень важно было в хаосе не зацепить рояль.
Он закрывался на ключ. Он действительно был хороший. Всем музыкантам он нравился. Самая сложная ситуация, когда рояль нужно поднять на сцену и опустить. Каждый раз он настраивался».
— Почему рояль купили, а другое оборудование брали в аренду? — спрашивает Карпинская.
— Потому что рояль брать в аренду, затаскивать его на второй этаж, это очень сложное удовольствие. Если бы у нас не было рояля, и каждый раз мы брали его в аренду, это было бы очень дорого,— отвечает Назаров.
Далее вопросы Назарову задает адвокат Дмитрий Харитонов. Он спрашивает, кто работал на «Платформе» до него, тот отвечает, что Иван Виноградов. Назаров рассказывает, что у него был заместитель, называет их фамилии, они менялись. Харитонов просит вспомнить технический персонал по фамилиям. Назаров начинает перечислять фамилии. Много фамилий.
11:25. — Сколько мероприятий было проведено? — спрашивает Поверинова.
— Мне кажется, мы выпустили 150-200. Очень много.
Перед ответом он уточнил, называть ли ему оригинальные постановки или сколько было «всего постановок». Поверинова попросила назвать его оригинальные постановки.
После несколько вопросов задал адвокат Юрий Лысенко, затем начала спрашивать адвокат Ксения Карпинская.
— Вам известные компании «Маркет групп» и «Мегаполис»?
— Нет.
— Вы передавали им 10 млн руб.?
— Нет.
— Вы получали от Масляевой в 2012, 2013 годах два миллиона рублей?
— Нет.
— «Маркет групп». Продюсеры этой компании осуществляли подбор технической команды?
— Нет. Я бы об этом знал.
Далее свидетель говорит, что не получал в кассе наличных более 50 тыс. руб.
11:20. Адвокат Поверинова просит рассказать, как вывозились декорации. Назаров говорит, что для этого нужны были «два больших грузовика». Он поясняет, что лично он заказывал транспорт. «Это были случаи ежегодного вывоза»,— отмечает он. После, отвечая на вопросы адвоката, свидетель отвечает, что были большие транспортные расходы, рекламу. Свидетель говорит, что у него есть рабочая документация, он принес ее сегодня на процесс. Далее, отвечая на вопросы адвоката Повериновой, Назаров рассказывает: «У нас был очень ограниченный бюджет. У нас были сложные задачи. Мы в каждой постановке придумывали что-то новое и делали что-то невозможное. Таким образом, мы сами чему-то учились. Мы придумывали очень много решений. Мы были очень ограничены в пространстве, поэтому у нас уходило много сил на борьбу с этим пространством. Поэтому мы придумали зал-трансформер».
11:12. Далее вопросы задает Апфельбаум. Оно спрашивает про приезжие проекты. Назаров говорит, что даже если приезжали иностранные артисты, у них был технический райдер, который все равно согласовывался с ними, готовился зал. «Я могу вам все показать. Пачки чертежей, райдеры»,—говорит Назаров суду.
— Какую-то часть вы брали в аренду?
— Базовое оборудование у нас было не самое (актуальное) на данные момент. Например, динамический свет. То есть априори мы брали его в аренду. Часто брали в аренду музыкальные инструменты — контрабасы, арфы.
— Насколько это было дорогое оборудование?
— Я не помню цены 2012 года. Но явно, что нам было дешевле брать это в аренду, чем покупать.
— Порядок цен какой?
— Аренда оборудования для одного мероприятия на два дня — порядка от 150 до 200 тыс. руб.
Далее вопросы задает Малобродский. Он спрашивает, как был организован Цех белого.
— Цех Белого — большой прямоугольный ангар. <...> В это зале нам нужно было хранить оборудование и реквизит. У нас не было складских помещений. У нас была трибуна, которую мы регулярно собирали, перемещали, делали разные конструкции. В основном, это происходило ночью. Раз в году нам из зала «Винзавода» все нужно было вывозить, потому что там проходила фотовыставка. Ежегодные съезды, заезды обратно — это была дополнительная большая операция, требующая расходов. Часто бывали совпадения спектаклей, которые требовали большого перемонтажа технических конструкций. У меня есть технические паспорта спектаклей. Большая сумка. Я могу вам все это показать.
У Серебренникова нет вопросов. Назарова допрашивает Поверинова.
11:09. — Вы говорили, что крупные покупки проводились за безналичный расчет,— говорит прокурор.
— Я говорил в плане техники. В принципе мы все покупки старались делать за безналичный расчет.
Свидетель уточняет, что для некоторых спектаклей требовался особый реквизит: например, старые вещи. Такие покупки, как поясняет Назаров, покупались за наличность.
— Где брали деньги?
— У Войкиной.
— Откуда она их брала?
— Не знаю.
— Вы расписывались за получение денег?
— Да. Писал, получил такую-то сумму.
— Вы заставали, как поступали наличные в бухгалтерию?
— Нет. В какой-то момент я понимал, что их нет. Например, у нас перегорали все лампочки. Нам говорили, что два месяца нужно продержаться, денег нет. Чаще всего о поступлении денег я узнавал у Малобродского.
У прокурора Олега Лаврова пока больше нет вопросов.
11:06. — Случалось ли так, что мероприятия заменялись? — спрашивает прокурор Игнатова.
— Возможно, были единичные случаи, но я точно не помню,— говорит свидетель.
Он также рассказывает, что в некоторых мероприятиях участия не принимал, поскольку уезжал в отпуск. «Но я всегда был в курсе, был мой заместитель»,— отвечает свидетель.
Прокурор Игнатова тихо задает вопросы, ее несколько раз переспрашивала судья и секретарь. В итоге вопросы свидетелю начал задавать прокурор Олег Лавров.
-- Сколько людей было привлечено? Все ли они были трудоустроены? Если нет, откуда привлекались? — спрашивает прокурор.
— У нас постоянно работали звукорежиссеры, осветители, инженеры, монтировщики, костюмеры.
Назаров рассказывает, что некоторых специалистов привлекали под конкретные проекты. «Подбором занимался художественный руководитель»,— говорит свидетель.
Прокурор Олег Лавров пытается понять, кто работал постоянно на «Платформе», кто приходил на временную работу. Назаров говорит, что постоянно работали продюсеры, пресс-секретари, помощники режиссера, реквизиторы, охранники (не знает, были ли в штате или на договоре), бухгалтеры. «Помимо Войкиной, была Нина Масляева. Но я ее редко видел. Все вопросы решали с Войкиной",— говорит свидетель. Он продолжает перечислять постоянных работников «Платформы», называет артистов «Седьмой студии». Говорит, что их было 15 человек.
Далее прокурор спрашивает про непостоянных сотрудников. Назаров отвечает, что это зависело от проекта. После он говорит, что его оформили официально, была запись в трудовой книжке.
10:59. Назаров говорит, что с Итиным не знаком, но «видел его пару раз».
10:55. «Брал деньги, предоставлял чеки. Наличные получал в бухгалтерии. Чаще всего, у Ларисы Войкиной»,— рассказывает Назаров. «Мы от художника, режиссера получали задач. Я придумывал, как это все сделать. Шел к директору, показывал смету»,— продолжает он.
«Крупные покупки совершались по безналу. Мелкие, которых в театральном деле много, я покупал за наличные. Если что-то не сходилось, я доплачивал из своих денег»,—говорит свидетель.
10:44. Далее свидетель, отвечая на вопросы прокурора Игнатовой, говорит, что получал зарплату в бухгалтерии наличными. «Чаще всего у Ларисы Войкиной». Он говорит, что расписывался за зарплату, какая сумма была в ордере, он не помнит.
«Там были и дополнительные выплаты за ночные смены»,— поясняет свидетель. «Какие-то месяцы это было часто. Много ночных смен»,— рассказывает свидетель.
Назаров уточняет, что ему подчинялись «технические цеха: осветители, звукорежиссеры, монтировщики, костюмеры, уборщицы». «Я подчинялся Малобродскому. Я составлял сметы только на техническую часть. Утверждал у директора»,— говорит свидетель.
10:33. Вопросы свидетелю Олегу Назарову задает прокурор Надежда Игантова.
Свидетель Назаров говорит, что на «Платформу» его пригласил Серебренников. С ним они познакомились на съемках фильма «Измена». Назаров говорит, что с ним «Седьмая студия» заключала договор, перед принятием на работу с ним проводили собеседование.
Свидетель говорит, что сумму зарплаты по договору не помнит, сколько он получал на руки, тоже не помнит. «Но я помню, что в течение трех лет зарплата не менялась»,— говорит свидетель.
10:26. В зал приглашается второй свидетель. Это мужчина среднего роста, с серьгой в левом ухе и синем пиджаке. Он представляется как Олег Назаров. Он говорит, что сейчас работает в Большом театре, начальником цеха сценических эффектов. Далее судья спрашивает, узнает ли тот кого-либо в зале. Назаров говорит, что знает Серебренникова и Малобродского. Он уточняет, что ни к кому из них не испытывает неприязненных отношений. «С Серебренниковым года три не общались»,— говорит он. С Малобродским он также давно не виделся. Отношения у него с ними рабочими, говорит Назаров.
10:22. Из подсудимых вопросы к свидетелю возникли у Малобродского. Он спрашивает, готов ли был Цех белого для «Охоты на Снарка». Свидетель говорит, что цех не был готов, что нужно было его дополнительно оформлять.
— Кирилл Семенович, у вас есть вопросы к свидетелю? — спрашивает судья.
— Нет. У меня только: привет, Саш! — говорит режиссер.
У защиты вопросы к Сиваеву нет. На этом его отпускают.
10:21. Далее прокурор спрашивает про обналичивание. Сиваев говорит, что продюсировал проект Московские сатурналии. В рамках этой работы, рассказывает он, Воронова попросила его обналичить 500 тыс. руб. Он говорит, что работал на «сатурналиях» как ИП, сумма Вороновой передавалась «за вычетом налогов и комиссии банка». Это было в конце сентября — начале октября (какого года, свидетель не говорит). Он также сообщает, что на момент передачи денег, договор с ним уже был подписан. Заказчиком по договору была «Седьмая студия», представителем заказчика — Воронова.
Прокурор спрашивает, были ли какие-то претензии со стороны Вороновой по передаче денег. «Мне было сообщение. Катя писала, что не хватает 10 500 руб.»,— говорит Сиваев. Далее он добавляет, что их передал потом. «С чем связана ошибка, я вспомнить не могу»,— говорит Сиваев.
Прокурор просит изучить договор с ИП Сиваевым и «Седьмой студией» Суд начинает изучать договор. Договор по «Третьим Московским сатурналиями», стоимость — 500 тыс. руб.
Судья бегло просматривает договор. Затем читает переписку Вороновой и Сиваева. После договор предъявляется Сиваеву. Прокурор спрашивает, тот ли это договор. Сиваев листает документ. «Наверное, он»,— говорит свидетель. Прокурор просит посмотреть переписку. Свидетель говорит, что эта переписка между Вороновой и им, Сиваевым.
— Вы по этому договору какие-то работы исполняли?
— Нет,— отвечает свидетель.
— Нет,— повторяет прокурор и говорит, что у него больше вопрос нет.
10:17. Прокурор Лавров продолжает задавать вопросы свидетелю Сиваеву.
— В рамках вашей деятельности вы кому подчинялись?
— В творческом плане Серебренникову, юридически — Малобродскому.
— Кто над вами непосредственно был? Кому вы отчитывались?
— Творческие задачи ставил Серебренников. Я говорил, нужно то-то и то-то - эту информацию я доносил до Вороновой и Малобродского.
— В вашей работе вам нужно было оформлять документы?
— Нет, стоимостью я не занимался.
— Касательно работы с Малобродским. Как часто вы с ним сталкивались?
— Встречались один-два раза. Обсудили сроки, условия оплаты. Подписали договор. Встреча длилась не более 10 минут.
— С Вороновой?
— На проекте «Охота на Снарка» виделись каждый день. Больше никаких специальных встреч не было.
— Посредник между вами и Серебренниковым был?
— Всегда напрямую обращался.
— Где получали зарплату?
— Не помню. Возможно, это был поход в кассу.
— Как было?
— Совершенно не помню.
10:16. Далее Сиваев говорит, что по договору он должен был работать художником по свету. «60 тыс. руб.»,— отвечает свидетель про зарплату. Он говорит, что не помнит, как ему перечислялись деньги: на карту или выдавались наличными. Затем Сиваев рассказывает про спектакль «Охота на Снарка». Он говорит, что на этом спектакле было много технического персонала.
10:15. Вопросы свидетелю Александру Сиваеву задает прокурор Олег Лавров.
— Как давно трудитесь в театре оперетты?
— С 2008 года.
— С чем связана ваша деятельность?
— Я художник по свету.
— Вы работает как физлицо или ИП?
— Как физическое лицо и как ИП.
— Когда вы были зарегистрированы как ИП?
— В 2010 году, осенью.
— Как вы познакомились с Серебренниковым?
— Я в институте учился, когда познакомился с Серебренниковым. Это был 2011, 2010 год.
— Вы работали на «Платформе»?
— Да. 2011-2012 год, художник по свету, спектакль «Охота на Снарка».
— Кто вас пригласил?
— Пригласила команда проекта.
— Кто конкретно?
— Наверное, мне звонила Екатерина Воронова.
— Вы ее до проекта знали? В связи с чем вы ее знали?
— В связи с тем, что она была продюсером проекта.
— Почему именно вам она позвонила? Кто ей вам рекомендовал?
— Театральное сообщество, не могу сказать точнее.
— Вы какое-то собеседование проходили?
— Думаю, да. Мы встречались с Серебренниковым перед репетициями.
— С вами заключили договор?
— Да, был договор как с физлицом.
— Какие условия были?
— Стандартный договор. Он у меня сохранился, могу показать.
9:57. Судья спрашивает свидетеля, узнает ли он кого-либо в зале. «Да, Кирилла Семеновича и Алексея Аркадьевича. И все»,— говорит Сиваев. Он рассказывает, что находился с Серебренниковым в рабочих отношениях, знает его как худрука «Гоголь-центра» и «Платформы». «Давно с ним не виделся»,— уточняет Сиваев. Малобродского свидетель знает как продюсера «Платформы».
9:53. Входит высокий мужчина в бежевой куртке, джинсах и зеленых кроссовках. Он представляется как Александр Сиваев, называет место и год рождения. Он говорит, что сейчас работает в Московском театре оперетты. Судья разъясняет ему права, затем начинается допрос.
9:50. В зал входит судья Ирина Аккуратова, заседание начинается. Докладывается явка: здесь два прокурора Олег Лавров и Надежда Игнатова, подсудимые на месте, их защитники тоже, нет потерпевшей стороны — представителей Минкульта. Также секретарь говорит, что пришли два свидетеля — Сиваев и Назаров. Прокурор просит допросить сначала Сиваева, затем Назарова. У защиты и подсудимых возражений нет. В зал приглашается Сиваев.
9:49. В зал пригласили участников процесса и слушателей. «Проходят все, кроме свидетелей», — сказал пристав. Вошли примерно 30 человек. У дверей остались только двое мужчин.
9:45. Секретарь судебного заседания вышла из зала и спросила, пришли ли свидетели. К дверям подошел высокий мужчина назвавший фамилию Назаров — видимо, это технический директор «Платформы» Олег Назаров.
9:42. За 10 дней, в течение которых не было заседаний (последнее прошло 2 апреля), произошло сразу несколько важных событий. Серебренникова, Апфельбаум и Итина отпустили из-под домашнего ареста под подписку о невыезде, а дело бухгалтера Нины Масляевой вернули в прокуратуру (она не смогла сказать суду, кто и как совершал хищения).
9:38. Пришел Кирилл Серебренников.
9:36. Начало заседания затягивается. Оно назначено на 09:30, но пока в коридоре у 433 зала, где проходит процесс, видно только Софью Апфельбаум, Алексея Малобродского и Юрия Итина. Кирилла Серебренникова пока нет.
Фигурантами по делу проходят пять человек. Среди них — режиссер Кирилл Серебренников, директор Российского академического молодежного театра (РАМТ) Софья Апфельбаум, бывший директор «Гоголь-центра» Алексей Малобродский, экс-гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин и продюсер Екатерина Воронова (находится в международном розыске). Их обвиняют в хищении не менее 133 млн руб., выделенных на проект «Платформа» с 2011 года по 2014 годы. Все фигуранты отрицают вину.
Фотогалерея
Действующие лица в «Седьмой студии»
Фото: Коммерсантъ / Эмин Джафаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Эмин Джафаров / купить фото
Фото: Личная страница Екатерины Вороновой в Фейсбук
Фото: Коммерсантъ / Ирина Бужор / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Коротаев / купить фото
Фото: Кирилл Рябчиков / РАПСИ
Фото: Коммерсантъ / Анатолий Жданов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков / купить фото
Фото: Из личного архива Валерия Педченко
Фото: Ольга Добрина
Фото: Коммерсантъ / Роман Дорофеев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Роман Дорофеев / купить фото