Ударники санкционного труда: рекордный урожай Минфина США

Сенсационным событием апреля стало завершение расследования Минфина США против двух банков — британского Standard Chartered Bank, а также австрийского, итальянского и немецкого отделений UniCredit. Американский регулятор обвинял их во множественных нарушениях режимов санкций США. В случае Standard Chartered речь шла о санкциях против Ирана, Судана, Кубы и Сирии. В случае Unicredit к упомянутым странам добавились нарушения по Бирме, Ливии и по «функциональным» программам.

Однако настоящий рекорд связан с суммами штрафов. Standard Chartered согласился выплатить Казначейству США чуть больше $657 млн, а Unicredit — $611 млн (большая часть из них приходится на UniCredit Bank AG со штаб-квартирой в Мюнхене — более $553 млн). Это при том, что наряду с Казначейством претензии к банкам есть и у других регуляторов — Министерства юстиции, Совета управляющих ФРС, окружных прокуратур и т.д. То есть итоговая сумма будет значительно выше. Конечно, апрельские штрафы пока не превзошли рекорд BNP Paribas 2014 года, когда только одному Казначейству банк заплатил более $963 млн. С другой стороны, столь крупных штрафов не было уже достаточно давно. Например, голландский ING Bank в 2012 году заплатил Минфину $619 млн, а швейцарский Credit Suisse AG в 2009 году — $536 млн.

Только за четыре месяца 2019 года Минфин побил абсолютный годовой рекорд по общей сумме штрафов за год. Сопоставимую сумму в $1,2 млрд удалось собрать в 2014 году.

Впрочем, за исключением беспрецедентного улова Минфина, случаи двух банков вполне типичны. Финансовый сектор наиболее уязвим. На банки приходится всего четверть всех расследований Минфина, однако они выплачивают более 90% всех штрафов (здесь и далее оценки Российского совета по международным делам). Средняя сумма штрафа по банкам составляет $85 млн, тогда как, например, для телекоммуникационных компаний — $11 млн, а для нефтесервисных компаний — $7 млн. Банки проводят значительное число трансакций, что повышает риски нарушений. Поэтому зачастую они оказываются нарушителями сразу по нескольким программам санкций, тогда как в остальных отраслях 80% нарушений проходят лишь по одной программе.

Набор «отягчающих» и «смягчающих» обстоятельств, отмеченных Минфином, также довольно распространен. Оба случая классифицировались как «вопиющие» (egregious): обычно к их числу относятся преднамеренные нарушения или «халатное» отношение к существующему законодательству. В обоих случаях ключевые нарушения не были раскрыты банками добровольно. Однако впоследствии банки активно сотрудничали с американцами в расследовании. Они обязались существенно расширить свои системы мониторинга сомнительных сделок и значительно усилить программы compliance — это тоже типичные шаги для компаний, попадающих под вторичные санкции.

Апрельские достижения Минфина США ставят как минимум два вопроса. Первый — почему банки продолжают совершать ошибки и попадать под вторичные санкции? Казалось бы, существует уже множество прецедентов подобных штрафов. Однако эффект «учебы на ошибках» не срабатывает. Очевидно, что погоня за прибылью — не единственная причина. Сказывается специфика банковского бизнеса и организационные особенности крупных банков. Второй вопрос — пойдут ли крупные банки на постепенный отказ от доллара? Ведь оба банка были пойманы потому, что осуществляли свои трансакции через американскую финансовую систему. Здесь ответ скорее отрицательный. Для крупных международных банков риски и цена таких перемен — крайне высоки. Однако расчеты в обход доллара становятся все более привлекательными для отдельных государств, включая Россию.