Активный процесс правки законодательства, в особенности чисто технических моментов в налоговом праве, обычно выглядит в глазах налогоплательщиков привлекательно: хотя стандартно такие правки инициируются по итогам конкретных кейсов (в этом смысле — чьих-то денежных проблем), сама готовность структур правительства оперативно править НК — лучшее подтверждение возможности системного компромисса, доступной, отметим, не в любой юрисдикции. Впрочем, часто с этим смешивается принципиально другой случай — исходно сырое законодательство, создаваемое «на скорость».
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
Предложенную в мае 2019 года Минвостокразвития правку статьи 284.4 Налогового кодекса вполне можно считать примером первой группы. Сама по себе статья 284.4 — новая: она описывает ставки налога на прибыль для резидентов территорий опережающего развития (ТОР) и свободного порта Владивостока (СПВ). Напомним, ставка равна нулю при условиях, определенных в версии закона от ноября 2017 года: не менее 90% доходов, учитываемых в базе по налогу на прибыль, должны генерироваться деятельностью в рамках соглашения с ТОР или свободным портом — иначе эти территории превратились бы в своеобразный офшор. Кроме того, льгота статьи 284.4 временная — она действует пять лет с момента получения первой прибыли, что, с одной стороны, заставляет инвесторов реализовывать в ТОР относительно короткие и высокоприбыльные проекты, с другой — дает им возможность достаточно долго строиться внутри ТОР или СПВ и работать в экспериментальном режиме без прибылей, имея затем гарантию нулевой ставки налога.
Все вроде бы рационально. Нам неизвестно, вызваны ли правки статьи 284.4 реальными сложностями какого-то инвестора или же при моделировании рисков проблему нашли потенциальные участники (обычно это лучше умеют делать банки-кредиторы). Смысл же правок в том, что прибыль может возникать не только от реализации товаров/услуг, но и вследствие валютных переоценок — компания взяла (от учредителя или в банке) валютный кредит, а скачок курса обеспечил ей балансовую прибыль. Для части инвестпроектов этот успех — крах, поскольку на реальную прибыль от производства никто не вышел. Для другой части это тоже крах, поскольку бумажная прибыль по долгосрочному кредиту может быть большой — и в ТОР или СПВ компания по отчетности генерирует менее 90% продаж, дающих ей право на нулевой налог на прибыль.
Поправки решают эту проблему самым простым способом: курсовые разницы не будут учитываться в расчетах, что и зафиксируют в статье 284.4 НК. Тем не менее то, что такая возможность исходно не учитывалась в НК два-три года назад, говорит о том, что никакого моделирования при принятии этих норм НК вообще не было — хотя о валютных рисках в 2016 году не говорил только ленивый. Законы в России, особенно прогрессивные, любят принимать очень быстро — и это, видимо, не всегда хорошо, если потом приходится их править.