экскурсия
Вчера президент России Владимир Путин в простом русском городе Петрозаводске сделал то, что до него удалось только одному человеку. Человека этого, по сообщению специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, звали Иисус Христос.
Ничто не предвещало беды. И пришла она, как всегда, откуда не ждали. В петрозаводской программе Владимира Путина значились традиционные мероприятия: возложение цветов к памятнику воинам, партизанам и подпольщикам Карельского фронта, посещение местного Музея изобразительных искусств, короткая встреча с ветеранами войны и труда и длинная — с руководством лесной отрасли страны. Правда, в последний момент появился пункт о посещении Кондопожского целлюлозно-бумажного комбината. Но никто не придал этому особого значения. Сначала ЦБК был запланирован на самый конец дня, потом его переставили на середину.
Ветераны, как всегда, не подвели, и прежде всего журналистов. Один довел до сведения президента, что правительство в спешном порядке отменяет все льготы для ветеранов войны и труда. Господин Путин был, впрочем, в курсе и более того, сообщил, что да, льготы отменяют, но не все и не ветеранам. Пострадают члены их семей.
— А за что им платить-то? — спросил президент у ветеранов, явно рассчитывая на понимание.— За то, что они ваши родственники? Федеральные власти должны взять на себя только тех, кто реально проливал кровь.
Последнее сообщение еще больше запутало ситуацию.
— А я, например, ветеран труда! — сказал один дедушка.— Работал и работал...
Это был непростой момент.
— Конечно. Вот и надо сделать так, чтобы система была справедливой,— пожал плечами господин Путин.
— А я и ветеран войны тоже,— добавил этот дедушка.
Оказывается, он просто рассказывал президенту всю свою жизнь.
У других ветеранов президент интересовался размерами пенсии. Один, полковник запаса, получает 6400 рублей в месяц и не стыдится этого. Наоборот, хочет получать десять тысяч.
— Ну и молодец! — похвалил его президент и даже похлопал по плечу.
Другой ветеран неожиданно передал президенту привет от братвы.
— Вам привет от матросов и всей братвы, Владимир Владимирович! — так и сказал этот старик.
Президент кивнул. Видимо, он понимал, о чем речь.
Потом президент посетил Музей изобразительных искусств. Все шло как по маслу. Поехал в Кондопогу, это километрах в сорока от Петрозаводска. Там-то, на ЦБК, все и случилось.
Началось с того, что журналистам показали цех наладки. Именно в этот день, такое совпадение, на ЦБК должны были запустить новую бумагоделательную машину. Это был большой праздник в жизни ЦБК. Комбинат готовился к нему много дней и даже несколько ночей.
В цехе наладки было безлюдно (так ведь и должно быть на современном производстве). Журналистов оставили одних — ждать президента. Когда до его прихода осталось минут пять, из одной трубы, которая уходила куда-то в другие трубы, хлынула жидкость. Невозможно было сказать, что это за жидкость. Немного обнадеживало, что она была без цвета и запаха. Но согласитесь, вряд ли на современном предприятии (к тому же градообразующем) из трубы должна фонтаном бить струя жидкости, быстро заливающей пол и все, что на нем, в том числе многочисленные электрические кабели.
Дураков оставаться в цехе наладки не было. А что если это не вода, а кислота для растворения всего живого?
Специалисты, предусмотрительно сидевшие в соседней комнате, сказали, что ничего хорошего, конечно, не произошло. Это была полноценная авария.
В этот момент в цех наладки вошел президент Российской Федерации Владимир Путин. Воды на полу в некоторых местах было уже по щиколотку, и она постоянно продолжала прибывать. Путь к отступлению мгновенно оказался отрезан. Но Владимир Путин и не собирался отступать. Он просто поднялся по небольшому парапету, который увидел среди труб и настилов, и миновал таким образом район бедствия.
Следовало отдать должное воле и выдержке этого человека. Он, казалось, не колебался ни одной секунды. Такие мгновения в жизни каждого человека и называются моментами истины. За ним без оглядки пошел и весь его народ: полномочный представитель по Северо-Западному федеральному округу Валентина Матвиенко, президент республики Карелия Сергей Катанандов и директор ЦБК Виталий Федермессер...
Обойдя подтопленные места (специалисты к этому моменту сошлись в едином мнении, что это все-таки, скорее всего, вода), президент вошел в соседний зал. Тут-то и выяснилось, что беда не миновала. Соседний зал, где стоял главный агрегат новой машины, тоже был затоплен. И там уже вовсю шли аварийно-спасательные работы. Два юноши с удивительным упорством работали швабрами, стараясь разогнать воду под ногами президента. Всем своим видом и поведением молодые люди вызывали искреннюю жалость. Сизифов был этот труд.
Что должен был сделать президент страны, претендующей на то, чтобы снова стать великой? То же, что и сделал Владимир Путин: пойти по воде. И он пошел.
Злые языки скажут, что если бы не близкий старт предвыборной кампании, то, может, Владимир Путин повел бы себя по-другому. Может, он пожелал бы, оставшись на парапете, выслушать подробный рассказ о принципе действия новой бумагоделательной машины. Может, придумал бы что-нибудь еще. Но мне все-таки кажется, что в тот драматичный для всей истории нашей страны момент, когда все могло остановиться на парапете или даже повернуться вспять, президент меньше всего думал о своем рейтинге. В лучшем случае он думал о том, удастся ли потом спасти ботинки.
Нет, прошел и, кажется, даже не замочил ног, хотя ведь было глубоко. Истории, как мы знаем, известен еще только один такой случай. Как же давно это было! И как заждались мы второго такого прохода!
И еще мне кажется, что не должен, ни в коем случае не должен казнить себя за эту позорную на первый взгляд аварию заслуженный директор Кондопожского ЦБК господин Федермессер. Ну и что с того, что бумагоделательная машина не заработала (сотрудники потом долго жали на все подряд кнопки на пульте управления этим чудом техники, но оно, как ни старалось, так и не выдало ни одного рулона бумаги). Ничего страшного. Зато страна, если прислушается к этому рассказу, навсегда запомнит, как и где ее президент ходил по воде аки по суху.
Остается только сказать пару слов про нас, грешных. И прежде всего про журналистов. Где были наши глаза все это время? Ну где?! Мы ничего не замечали. Ругали его за молчание в истории с "Курском", за НТВ, за ЖКХ, за сгоревшую телебашню в конце концов. И не понимали, кто живет рядом с нами, кто ходит по одной с нами земле. Слепцы! Горе нам!