Непосредственное применение регулятором какой-либо экономической теории при регулировании рынков, особенно если речь идет о ее фундаментальной части — не такое частое явление, поскольку «гладкость на бумаге» неизбежно ломается десятками и сотнями случайных факторов. Обычно это приводит к тому, что существование и даже необходимость существования такой теории отрицается — и это дополнительные риски для рынка. Вполне применимый пример этого рода — почти никогда не обсуждаемое никем, кроме Банка России, да и то формально, понятие «фазы кредитного цикла».
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
Напомним, в самом простом изложении понятие «фазы кредитного цикла», применяемое в том числе и ЦБ, выглядит так. Существует среднесрочный тренд в кредитовании, прирост кредита в экономике, который в идеальной, равновесной ситуации совпадает с долгосрочной динамикой соотношения долга к ВВП. Существуют отклонения от этого тренда — кредиты растут или заметно медленнее, чем долг/ВВП (восходящая фаза), или заметно быстрее (нисходящая фаза). Соответственно, на нисходящей фазе регулятору, реализующему контрциклическую денежно-кредитную политику, рационально предотвращать создание банковской системой «пузырей» активов, в восходящей фазе — или ничего не делать, или, как, например, рекомендуется Базельским комитетом по банковскому надзору (БКБН), в рамках стандартов «Базеля-3» применять антициклическую надбавку к нормативу достаточности капитала.
В российской практике обсуждение фазы кредитного цикла практического применения не имеет: Банк России уже третий год устанавливает значение надбавки на уровне нуля. В последнем «Обзоре финансовой стабильности» ЦБ пришлось специально объяснять, почему в 2019 году при продолжающемся снижении «кредитного гэпа» (отклонение динамики кредита от динамики показателя «долг/ВВП») до 11,2 п. п. на 1 апреля против 8,8 п. п. год назад регулятор не стимулирует кредитование. ЦБ указывает на то, что показатель «долг/ВВП» инертен, а для стран, в которых ранее наблюдался ускоренный рост кредитной активности (упоминаются Болгария, Исландия и Ирландия), фаза цикла может определяться неверно. ЦБ при этом демонстрирует, что при модификации методики БКБН «кредитный гэп» хотя и остается отрицательным, но подстраивается к тренду «долг/ВВП».
Эти соображения, тем не менее, не отменяют того, что фаза кредитного цикла — не только технический вывод, но и, по крайней мере в теории, явление, имеющее экономический смысл. Даже если не спорить о том, что вызывает кредитный цикл как таковой, банки могут кредитовать экономику в большем объеме, чем это диктуется соображениями равновесного экономического роста, или в меньшем — и происходит что-то одно. Признание ЦБ не только избыточной активности на рынке кредита физлицам, но и в целом может произойти внезапно — поскольку, если не принимать во внимание теорию (а на это у ЦБ есть основания), на рынке легко видеть черты и нисходящей, и восходящей фазы кредитного цикла.