обозреватель
Еще неделю назад в мире почти ничего не знали о том, что у Саддама Хусейна, оказывается, есть третий сын — Али. И так, наверное, никогда не узнали бы, если бы не внезапная гибель Удэя и Кусэя.
Если бы в Ираке не началась партизанская война, все было бы по-другому. Американцы быстро потеряли бы интерес к свергнутому диктатору и его окружению, включая близких и дальних родственников. Как в Афганистане они перестали прочесывать пещеры Тора-Бора в поисках террориста номер один Осамы бен Ладена. Когда сопротивление талибов практически сошло на нет, в Вашингтоне заявили, что поимка бен Ладена не является главной целью.
Однако отличие Ирака от Афганистана заключается в том, что там каждый день гибнут военнослужащие США. Ровно столько, сколько продлится сопротивление, и будет продолжаться охота на Саддама и тех, кто считается его продолжением.
Даже если эти люди и не имеют сегодня отношения к организации нападений на американских солдат, администрации Буша принципиально важно видеть в происходящих событиях следующую причинно-следственную связь: против США в Ираке продолжают воевать потому, что на свободе остаются два-три десятка человек (эта идея реализована в знаменитой "иракской колоде", которая есть у каждого американского солдата). Как только карты этой колоды — причина войны — будут биты, прекратится и сама война, считают в Вашингтоне.
Однако такому подходу не хватает стратегического видения ситуации. Он сводит ее к поимке "особо опасных преступников", после чего должен наступить хеппи-энд. Вот так же на заре своей молодости, добрых полвека назад, нынешний израильский премьер Шарон, в ту пору бравый офицер, гонялся на армейском джипе за палестинскими террористами, держа в кармане "список ста" — тех, кого нужно непременно уничтожить. Оперативную задачу Шарон тогда решил — перебил всех. Да только Израиль продолжает воевать и по сей день.
Оказалось, что "список Шарона", из которого он в свое время старательно вычеркнул все имена, имеет чудесную способность восстанавливать себя сам. То же самое происходит сегодня и в Ираке со "списком Буша". История Али Саддама Хусейна свидетельствует: в истрепанной и поредевшей "иракской колоде" начался, так сказать, процесс регенерации. Мертвые или вырезанные ткани стали восстанавливаться. Места ушедших начинают занимать другие. Потому что дело не в конкретных лицах. То, что американцы считают причиной, является следствием, и наоборот. Не конкретные люди порождают проблему, а порожденная войной проблема заставляет выйти из тени конкретных людей. Часть иракского общества не хочет мириться с мыслью, что Саддам Хусейн и его режим — безвозвратно ушедшее прошлое. Может быть, так происходит потому, что будущее Ирака представляется этим людям весьма безрадостным. Так что, если бы третьего сына Саддама не было в природе, его пришлось бы придумать. А если его поймают или убьют, через неделю наверняка появится кто-то другой.