Железные клетки в судах стали анахронизмом, но стеклянные помещения для подследственных и подсудимых не нарушают базовых прав человека и на данный момент необходимы. Об этом говорилось в Мосгорсуде (МГС), где с участием общественников обсуждалась инициатива Совета федерации о внесении дополнений в УПК, подразумевающих запрет на использование в залах судебных заседаний клеток и «аквариумов». Сенаторы считают, что нахождение в них унижает честь и достоинство личности. «Главное — решить проблему безопасности для всех участников процесса»,— считает заместитель председателя Мосгорсуда Дмитрий Фомин.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Открывший заседание общественной комиссии по взаимодействию с судейским сообществом Москвы Дмитрий Фомин отметил, что обсуждение этого вопроса на законодательном уровне для судейского корпуса стало неожиданным. С инициативой «запретить помещать подозреваемых, обвиняемых или подсудимых в защитные кабины в процессуальной зоне залов судебных заседаний, а также использовать иные конструкции» в ноябре 2018 года выступили пять членов Совета федерации. В пояснительной записке к проекту федерального закона «О внесении изменений в статью 9 УПК РФ» отмечалось, что документ направлен на «гуманизацию отношения к подсудимым, подозреваемым и обвиняемым в ходе судебных заседаний». Комитет Госдумы по госстроительству и законодательству, куда был направлен законопроект, пришел к выводу, что «предложение нуждается в дополнительном обсуждении, поскольку его реализация может создать трудности в обеспечении порядка и условий рассмотрения судами уголовных дел и безопасности самих участников процесса». По сути, к такому же выводу вчера пришли и члены общественной комиссии.
В ходе обсуждения Дмитрий Фомин напомнил, что первая клетка в зале суда появилась в 1992 году на процессе по делу серийного убийцы Андрея Чикатило. Впрочем, установили ее, по словам заместителя председателя Мосгорсуда, скорее для его же безопасности, чтобы избежать расправы над маньяком со стороны присутствовавших в зале родственников убитых. Тогда же, в начале 1990-х, в судах появились и первые дела о преступных группировках. «В целях безопасности держать их на обычной скамье подсудимых было невозможно, и в столичных залах начали появляться металлические клетки»,— рассказал господин Фомин, отметив, что в мировой практике это явление уже не было уникальным. В изолированные помещения в зале судов до сих пор помещают фигурантов дел в Италии, Сербии, Албании и других странах.
«Нашим судам нет разницы, где будет находиться подсудимый — в клетке или вне ее, главное, чтобы была обеспечена безопасность всех участников процесса»,— подчеркнул Дмитрий Фомин.
В данный момент, по его словам, действует приказ МВД, запрещающий конвойной службе доставлять подсудимых в залы, не оборудованные клетками. «Можно, наверное, просто исключить этот пункт из приказа МВД»,— предположил господин Фомин, но тут же еще раз призвал подумать о безопасности. «В Московском окружном военном суде сейчас слушается дело банды Аслана Гагиева, на счету которой более четырех десятков убийств и покушений на убийство. Процесс открытый, сколько нужно конвойных, судебных приставов для должного контроля за десятком подсудимых, если они будут находиться вне клетки?» — привел пример господин Фомин.
В свою очередь, председатель Мосгорсуда Ольга Егорова вспомнила еще одно резонансное дело — побег из Московского областного суда в 2017 году членов банды GTA. Глава МГС отметила, что именно ей принадлежала идея замены в столичных судах металлических клеток на так называемые аквариумы. «Это я придумала в 2002 году. Тогда и появились первые прозрачные кабины»,— отметила госпожа Егорова. По ее словам, на данный момент в 22 из 35 московских судов железные клетки уже заменили на стеклянные помещения. Обходится это недешево: клетка стоит 50 тыс. руб., а «аквариум» — как минимум 300 тыс. руб., и это без учета проведения в него света, связи, вентиляции. На дооборудование оставшихся судов стеклянными помещениями понадобится еще 30 млн руб.
Против того, чтобы оставлять подсудимых на обычной скамье в зале, высказались и председатели Тверского и Басманного райсудов столицы Ольга Солопова и Ирина Вырышева. Госпожа Солопова считает, что ликвидация «аквариумов» потянет за собой целый комплекс проблем: от необходимости увеличения численности и зарплаты конвойных до необходимости строительства новых помещений для их размещения.
«Некие зоны изоляции в судах обязательно должны быть,— заявила, в свою очередь, Ирина Вырышева.— Порой это необходимо даже в интересах самих обвиняемых».
По ее словам, сейчас в Басманном суде рассматривается уголовное дело о мошенничестве в отношении некоего Буланова. Мужчина, обвиняемый в обмане 84 пожилых потерпевших, находится под подпиской о невыезде. Когда же он увидел в зале агрессивно настроенных пенсионеров, то сам попросил судью изолировать его.
В своем выступлении командир полка охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых ГУ МВД России по Москве Леонид Спасский также усомнился в целесообразности отмены изоляции фигурантов уголовные дел, особенно подозреваемых или обвиняемых в тяжких преступлениях.
По его словам, если клетки и «аквариумы» будут отменены, то конвоиры вряд ли смогут обеспечить безопасность находящихся в зале суда.
«Сейчас у нас для этого даже штатной численности не хватит»,— сказал офицер, пояснив, что недавно в конвойном полку еще и сокращение количества сотрудников произошло — с 1110 до 726.
«Для нашей службы эта инициатива также настоящая проблема, поскольку наши сотрудники отвечают за безопасность судей, адвокатов, публики непосредственно в зале,— согласился с коллегой главный судебный пристав Москвы Сергей Замородских.— В случае возникновения беспорядков ситуацию под контролем мы не удержим. Стеклянное ограждение — это разумное и идеальное решение».
Подойти к решению проблемы дифференцированно предложили правозащитники. «При тяжких преступлениях действительно требуется изоляция, но зачастую в таковые условия помещают людей, от которых трудно ожидать агрессии в зале суда,— сказала уполномоченная по правам человека в Москве Татьяна Потяева, которая привела в пример футболистов Павла Мамаева и Александра Кокорина.— А вот маньяки, убийцы, террористы как несущие угрозу участникам судебного процесса должны быть в зале суда изолированы. Против этого я не возражаю».
В итоге участники заседания сошлись во мнении, что «железные клетки себя изжили», а вот оборудование судов стеклянными помещениями необходимо продолжить, поскольку это не противоречит позиции ЕСПЧ.