В прокат выходит фантастическая драма австралийского режиссера-дебютанта Гранта Спьютора «Дитя робота» (I Am Mother), премьера которой состоялась на фестивале «Сандэнс». Юлия Шагельман сочла это задумчивое философское киноэссе слишком переполненным идеями, которые отнюдь не так сложны и оригинальны, как кажется его авторам.
В визуальном решении фильма заметно влияние классиков кинофантастики, как и в его содержании
Фото: Вольга
Под холодную неотмирную музыку камера плывет по пустым просторным помещениям в стиле хайтек, напоминающим любой космический корабль или секретную лабораторию из любого научно-фантастического фильма: сплошная геометрия, сталь, белые стены, синие и красные огоньки. На экране мигает цифровой текст: «Дней после уничтожения: 0. Человеческих эмбрионов в хранилище: 63 000. В настоящее время людей на станции: 000».
Время действия — неотчетливое будущее после некой катастрофы, уничтожившей человечество; место — бункер, в котором искусственный интеллект, воплощенный в фигуре робота-матери (в оригинале это высокотехничное существо озвучила Роуз Бирн, а носил металлический костюм Люк Хокер, благодаря чему пластика и мимика дроида стали очень живыми и почти человеческими), готовит все необходимое, чтобы заселить Землю заново. Мать помещает один из эмбрионов в специальный стимулятор, и спустя 24 часа рождается дитя. Чтобы успокоить младенца, робот перебирает разные колыбельные и наконец останавливается на ласковой «Baby Mine» из диснеевского мультика «Дамбо».
Под нежную мелодию девочка растет и превращается в подростка (Клара Ругор). После детских игр и азбуки приходит время более серьезных уроков: под руководством Матери Дочь открывает для себя моральный императив Канта и учится отвечать на серьезные этические вопросы: например, можно ли пожертвовать одной жизнью, чтобы спасти многих (а если эта жизнь твоя собственная?). На вопросы, почему остальные эмбрионы остаются замороженными, Мать отвечает, что воспитание детей — задача сложная и ответственная и, прежде чем создать большую семью, надо убедиться, что старшая Дочь была воспитана правильно: «Мамам нужно время, чтобы научиться». Девочка действительно растет умной и послушной — мечта любого родителя, не только высокоразвитого компьютера.
Первые сомнения в том, что мама всегда права, закрадываются, когда в хитросплетениях проводов, обеспечивающих жизнедеятельность бункера, обнаруживается живая мышка. Значит, снаружи не все вымерло? Происходит первый конфликт в этих до сей поры совершенно стерильных (в том числе в эмоциональном смысле) стенах. Однако окончательно стерильность нарушается, когда на пороге бункера появляется безымянная Женщина (Хилари Суонк), которая кричит, что ее подстрелили, и просит о помощи. Поколебавшись, Дочь ее впускает, и Женщина приносит с собой кровь, грязь, а также сведения о том, что на Земле остались люди и они прячутся, потому что дроиды (такие же, как Мать) хотят им отнюдь не добра. Конечно, маме такие подрывные речи вовсе не понравятся.
Фильм Гранта Спьютора, поставленный им по собственному рассказу (сценарий написан в соавторстве с другим дебютантом Майклом Ллойдом Грином),— пример так называемой умной фантастики, идеи в которой важнее действия. Это медленное раздумчивое кино, впадающее почти в летаргическое оцепенение, пока авторы долго и тщательно готовят почву для основного конфликта. С появлением Женщины ритм картины ускоряется, и мы оказываемся на старой доброй во всех подробностях изученной фантастами территории, где происходит столкновение человека и машины, эмоций и чистого разума, одной хрупкой неповторимой жизни и высшей пользы выживания вида. При этом создателям «Дитя робота», в общем-то, нечего сказать на эту тему из того, что уже не было бы сказано Стэнли Кубриком, Ридли Скоттом, Джеймсом Кэмероном и другими их предшественниками, чье влияние отчетливо ощущается и в визуальном решении, и в содержании картины.
Режиссер и сценарист, оба мужчины, выбрали для своего первого серьезного кинематографического опыта исследование природы материнства, которое разыгрывают три женщины: юная, зрелая и искусственная. Но и эта тема решается во вполне традиционном ключе. Мать в своем стремлении к исключительному благу для ребенка лишает его свободы, и, только освободившись от ее всепроникающей опеки, можно стать собой и идти дальше. Дочери из фильма этот шаг удался, авторам же его он еще предстоит, возможно, в их следующем произведении.