кадры
Вчера Михаил Касьянов подписал пакет документов о правительственной комиссии по административной реформе. Ее состав свидетельствует о том, что прогнозы оппонентов премьера не оправдались. Первую скрипку в проведении административной реформы продолжает играть Михаил Касьянов.
Административная реформа, пожалуй, в большей мере, чем остальные реформы, имеет отношение к политике в чистом виде. Именно поэтому вокруг нее шли напряженные позиционные бои. Собственно, они и продолжаются.
Есть фронт техники проведения реформы. Позиция Михаила Касьянова: торопиться не надо, сначала следует разделить функции управления между центром и регионами; потом изучить те функции, которыми наделены органы исполнительной власти, и отделить зерна от плевел, то есть избавиться от избыточных функций; только проделав все это, можно приступать к собственно реформе правительства. Его оппоненты, а к ним условно можно отнести и президента Владимира Путина, который регулярно обвинял премьера в медлительности в проведении административной реформы, по существу, предлагают прямо противоположную технологию реформаторства. Не надо тратить время на изучение того, чем когда-то были наделены те или иные ведомства,— в конце концов, за последние 12 лет их многократно перетрясали, и никого при этом не останавливала необходимость заглянуть в святцы и свериться с функциями, данными министерствам при рождении. Надо сформулировать корпус функций исполнительных органов заново и не мешкая приступить к созданию новой структуры правительства.
Есть фронт политических последствий реформы. Если Михаил Касьянов избегает говорить о том, как административная реформа изменит правительство, то более радикальные реформаторы, например из РСПП, в своем проекте без стеснения заявили о том, что в правительстве помимо служб и агентств должно быть всего семь-девять министерств, включая силовые. А это как раз тот случай, когда количество переходит в качество. Если федеральных министров меньше десятка, то каждый министр — фигура политическая. Отсюда один шаг до политического правительства, которое отличается от нынешнего "технического" тем, что опирается не только на президента, но и на думское большинство; фракции, составляющие это большинство, получают право выдвигать кандидатов в министры. Среди сторонников такого развития событий еще полгода назад называли главу президентской администрации Александра Волошина. Кстати, для того, чтобы сделать шаг от "технического" правительства к политическому, не надо менять Конституцию — достаточно внести изменения в закон о правительстве.
Есть политологи, например руководитель авторского коллектива, сочинившего небезызвестный доклад "Государство и олигархия" о грядущем олигархическом перевороте, Станислав Белковский, которые видят прямую связь между планами создания правительства, опирающегося на большинство в Думе, и делом ЮКОСа. Михаил Ходорковский якобы вынашивал наполеоновские планы, оптом скупая депутатов.
Но для дальнейшего развития административной реформы ценнее не близость к реформе Генпрокуратуры, а тот факт, что на будущее правительства, которое не должно соответствовать нормам парламентской республики, а должно оставаться в рамках республики президентской, президент и премьер смотрят одинаково. То есть достаточно того, что названную президентом кандидатуру премьера должна поддержать Дума,— вовсе не обязательно, чтобы Дума формировала все правительство.
В этой связи неудивительно, что состав сформированной вчера комиссии можно назвать пропремьерским. Возглавил ее вице-премьер Борис Алешин. Заместителями председателя комиссии стали глава Минэкономразвития Герман Греф, заместитель главы президентской администрации Дмитрий Козак и руководитель аппарата правительства Константин Мерзликин. В самом аппарате Белого дома появилось новое управление по вопросам административной реформы во главе с Всеволодом Вуколовым, который до этого был начальником департамента государственной службы и кадров аппарата правительства. Господин Вуколов, отвечая на вопрос Ъ, каким он видит главный принцип проведения административной реформы, ответил: "Речь идет не о революционной логике, а об эволюционном процессе". Михаил Касьянов не сказал бы лучше.
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ