Сегодня департамент культуры Москвы объявил о продлении контракта с Антоном Гетьманом, генеральным директором Московского академического музыкального театра (МАМТ) имени Станиславского и Немировича-Данченко. О том, почему это административное решение на самом деле много значит для московской музыкально-театральной жизни, рассказывают Татьяна Кузнецова и Сергей Ходнев.
Директор Музтеатра Антон Гетьман
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
Директор Музтеатра Антон Гетьман
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
Слухом земля полнится, и вторая половина московского сезона прошла на фоне непрерывных разговоров о грядущих кадровых переменах во втором по значению столичном театре. Инсайдерские сведения, когда более, когда менее достоверные, сводились к тому, что действующий директор Антон Гетьман свое место потеряет. Молва называла даже возможных преемников — или неугомонного Николая Цискаридзе, или (очевидно, по принципу «кто ни умрет — я всех убийца тайный») Владимира Кехмана, либо кого-то из его креатур. Молва молвой, но директорский пост в «Стасике» действительно выглядит чем-то значительно более важным, нежели чиновная позиция муниципального значения — особенно после того, как шесть лет тому назад многолетний директор МАМТ Владимир Урин пересел в кресло руководителя Большого театра.
После этой рокировки 2013 года гендиректором Музтеатра стал Ара Карапетян, работавший в театре с 1997 года на разных постах. За три года директорства Карапетяна Музтеатр пришел в упадок. И если опера, к тому времени уже 22 года возглавляемая Александром Тителем, осталась в привычной колее, то балет, руководимый Игорем Зеленским, оказался на грани краха: труппу покинули три десятка солистов, из репертуара исчезли спектакли современных западных классиков, обеспечивавшие театру репутацию и кассу. Контракт Карапетяну не продлили, пригласив своего рода «кризис-менеджера» — заместителя гендиректора Большого театра Антона Гетьмана. Театральный менеджер по образованию, он делал стремительную и успешную карьеру в Петербурге. А в 2002 году столь же успешно взлетел в Москве: по приглашению гендиректора Большого театра Анатолия Иксанова, тоже петербуржца, стал его заместителем, завоевав за годы работы на этом посту репутацию современного, креативного и надежного управленца.
За три года его руководства Музтеатр Станиславского изменился, и во многих отношениях к лучшему. Не ломая театральный уклад, складывавшийся десятилетиями, гендиректор Гетьман сумел выстроить эффективную систему работы с публикой.
Это привлекло в театр молодое поколение зрителей, был создан попечительский совет, готовый финансировать разные аспекты деятельности театра, и приглашен на пост художественного руководителя балета Лоран Илер — этуаль Парижской оперы и ее бывший главный репетитор. С его приходом кардинально изменился репертуар: за три сезона француз выпустил пять программ одноактных балетов западных хореографов ХХ и ХХI века, ранее не ставившихся в России,— такая репертуарная политика принесла Музтеатру три «Золотые маски». Приобщая россиян к мировому репертуару, Илер чрезвычайно бережно отнесся и к традициям Музтеатра,— по его инициативе репетиторы восстановили лучшие балеты Владимира Бурмейстера и Дмитрия Брянцева. За три года труппа преобразилась: вырос уровень кордебалета, а ведущие солисты оказались способны конкурировать с коллегами из главных российских театров. При этом француз оказался записным патриотом Музтеатра — от приглашения звезд со стороны он принципиально отказывается.
Деятельность Гетьмана на оперном поприще не была столь плодотворной. Прежде всего потому, что его концепция «открытого театра», ориентированного на интеграцию в мировой музыкальный процесс, встретила твердое сопротивление бессменного художественного руководителя и главного режиссера театра Александра Тителя: он десятилетиями утверждал противоположный принцип «театр-дом», опирающийся на внутренние резервы, единоличный творческий диктат худрука и его авторское видение театральных задач. Несмотря на то что этот курс, бесценный в ситуации начала 2000-х, в конце 2010-х уже не приносил ни художественных, ни финансовых дивидендов, худрука поддержали главный дирижер театра Феликс Коробов и ведущие солисты во главе со звездной Хиблой Герзмавой. Противоречия между Тителем и Гетьманом обострились в последний сезон — в год празднования 100-летия театра. Утверждают, что творческие руководители поставили московским чиновникам, в ведении которых находится Музтеатр, ультиматум, угрожая уходом из театра в случае продления контракта с Гетьманом.
На первый взгляд кажется, что городское руководство в итоге взяло в этом конфликте сторону директора. На самом деле решение это половинчатое: контракт продлен, но лишь на один год.
Тем самым конфликт, по сути, не гасится, а только консервируется — положение временщика не оставляет директору достаточно авторитета для сколько-нибудь серьезных преобразований, да и обеим труппам, оперной и балетной, очевидно, было бы комфортнее работать в более определенных обстоятельствах. Велика вероятность, что власти таким образом хотели подтолкнуть стороны конфликта к компромиссу. Но распря вместо этого продолжает набирать обороты: Александр Титель уже выступил pro domo sua с обстоятельным интервью, где попробовал свести ситуацию к сюжету «добрый Художник против бездушного Дельца», присягнул наследию Станиславского и Немировича-Данченко и прямым текстом сказал, что задача дирекции театра — обеспечивать, «чтобы техника работала, чтобы буфет был прекрасный и дешевый». Чем разрешится это противостояние, станет понятно самое позднее в начале предстоящего сезона.