«Все они просто из стали»

В Петербурге простились с погибшими в Баренцевом море подводниками

В субботу на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге прошли похороны четырнадцати подводников, которые погибли 1 июля при пожаре на атомной глубоководной станции АС-31. Все они имели высокие военные чины и считались элитой военно-морского флота (ВМФ). По подсчетам корреспондента “Ъ”, проститься с погибшими пришло около 2 тыс. человек.

Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков / купить фото

Фото: Коммерсантъ / Майя Жинкина / купить фото

1 / 7

Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков / купить фото

Фото: Коммерсантъ / Майя Жинкина / купить фото

Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков / купить фото

Фото: Коммерсантъ / Майя Жинкина / купить фото

Несмотря на то, что церемония прощания была назначена на одиннадцать, моряки начали собираться на Серафимовском кладбище уже с восьми утра. Некоторые несли похоронные венки: «От ассоциации военно-морского флота», «От товарищей и сослуживцев в/ч 40056-Н», «От выпускников ВВМУ им. М.В. Фрунзе», «Герою России». Около входа на кладбище стояли сотрудники Росгвардии, въезд на него был ограничен, однако полностью не перекрывался. Конвой стоял уже в глубине, около Серафимовского храма. В начале десятого на главную аллею прибыло четырнадцать белых катафалков. Поток людей увеличивался: к месту захоронения начали подходить родственники. Решение хоронить подводников напротив мемориала погибшему экипажу атомного крейсера «Курск» было принято после собрания с родными в середине недели. Не исключено, что памятник четырнадцати морякам будет проектировать тот же архитектор Геннадий Пейчев.

По подсчетам корреспондента “Ъ”, на похороны пришло около двух тысяч человек — в основном военные. Кто-то в парадной форме, кто-то — в гражданском. Однако они все равно выделялись: подходящие моряки отдавали им воинское приветствие. Поначалу в стоявшей около могил толпе было тихо: траурной музыки еще не играло, а разговоров почти не было.

Трое мужчин, потирая лица, молча пили водку из бутылки, передавая ее по кругу: по мере их приближения к гробам бутылка пустела.

«Коля мой однокашник был. Ему "Героя" в прошлом году дали. А я не пошел»,— почти шепотом говорил своему товарищу человек в гражданской форме. Они говорили о погибшем Николае Филине, капитане первого ранга, которого в мае 2018 года представили к званию Героя России «за выполнение особо важного задания и проявленные при этом мужество и высокий профессионализм». «…И там его отобрали, а я уже механиком медкомиссию не прошел»,— продолжал говорящий, отмечая сложность этой процедуры. Экипаж атомной глубоководной подлодки был действительно высокопрофессиональным: тринадцать погибших были капитанами, восемь из них – первого ранга, двое — Героями России. Еще четверым такое звание президент Владимир Путин присвоил посмертно. Остальные погибшие получили посмертно ордена Мужества. Для большинства они оказались не первыми.

Что известно об атомной глубоководной станции АС-31

Смотреть

За линией конвоя к могилам проходили ближайшие родственники: большинство из них плакали. Одна женщина крепко сжимала руку мальчика лет четырнадцати с потерянным взглядом. Следом за ними шла женщина с коляской, то одной, то другой рукой вытирая слезы. Через некоторое время тем же путем прошли представители Смольного, спикер Законодательного собрания города Вячеслав Макаров и врио губернатора Санкт-Петербурга Александр Беглов. Когда к открытым гробам подошли священники, началась церемония прощания.

«Все они просто из стали сделаны»,— сказал за несколько минут до этого один из моряков, после чего отошел из первых рядов вглубь толпы.

«Ценой своей жизни они спасли жизни других, предотвращая гибель корабля. Следуя суровым морским законам, они задраили крышку люка. Так могут поступить только настоящие герои»,— сказал в своей прощальной речи заместитель министра обороны Андрей Картополов, который, по некоторым данным, занимался организацией похорон. Обращаясь к близким родственникам погибших, он добавил: «Вы все наша боевая семья, а мы все с вами — один экипаж».

Как прошла панихида по погибшим в Баренцевом море подводникам

Главнокомандующий военно-морского флота Николай Евменов вспоминал, как полтора месяца назад проверял готовность подлодки к выходу в море и «видел перед собой молодых, здоровых, искренне любящих свои семьи, свое дело офицеров»: «Четыре дня назад я руководил подъемом судна… Не должны в мирное время погибать люди, но служба гидронавтами связана с особыми рисками». Начальник главного управления глубоководных исследований минобороны Алексей Буриличев рассказывал, как за два часа до отбытия подводной лодки встретил на пирсе капитана АС-31 Дениса Долонского и капитана первого ранга Николая Филина: «Мы постояли, поговорили, поделились планами на будущее, но всем этим планам не суждено было сбыться».

Гидронавты, входившие в экипаж АС-31, погибли вечером 1 июля. Они выполняли служебную задачу в районе Кольского залива Баренцева моря. Какую именно – до сих пор неизвестно, поскольку данные о подлодке были засекречены. Пресс-секретарь президента России уточнял, что эта информация не будет раскрываться в интересах государства. Погибшие моряки служили в войсковой части, которая базировалась в Петергофе: все они жили в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Известно, что пятерым членам экипажа и одному гражданскому специалисту удалось спастись. «Из отсека, охваченного огнем, в первую очередь эвакуировали гражданского представителя промышленности, задраили за ним люк, чтобы не допустить распространения пожара по всему глубоководному аппарату, а сами до конца боролись за живучесть корабля»,— заявлял министр обороны Сергей Шойгу.

Появилась первая версия возникновения пожара на глубоководной станции

«Мы будем помнить своих героев. Их именами будут названы улицы и школы, они будут высечены на стенах главного морского собора в Кронштадте»,— пообещал на церемонии врио губернатора Александр Беглов. После его слов священники во главе с митрополитом Петербургским и Ладожским Варсонофием, также проводившем панихиду в Морском Никольском соборе в Кронштадте два дня назад, начали отпевание усопших.

Похороны проходили по всем воинским канонам: подводников проводили тремя холостыми залпами, протяжными корабельными гудками и исполнением гимна.

В перерывах между игрою оркестра стук молотков с соседней стройки неподалеку от кладбища напоминал стук метронома, который моментами заглушался плачем родственников. «Такой стойкий запах валерьянки там»,— говорила девушка идущему рядом моряку.

Марина Царева