«Странам Ближнего Востока нужно осторожно подходить к подсказкам Запада»

На этой неделе Россия представила новую Концепцию коллективной безопасности в Персидском заливе. Предыдущие аналогичные предложения Москвы, сделанные в 1990-х и 2000-х годах, остались нереализованными. Почему сейчас у России больше шансов на успех, рассказал в интервью корреспонденту “Ъ” Марианне Беленькой заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов Андрей Бакланов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— В чем главное отличие нынешней концепции от предыдущих российских предложений?

— Мы представили нашу первую концепцию коллективной безопасности в зоне Персидского залива в конце 1990-х годов, когда возникла угроза американского вторжения в Ирак. Тогда мы делали акцент главным образом на разблокировании ситуации вокруг Ирака, стремясь предотвратить развитие ситуации по силовому сценарию. К сожалению, США и западные страны заняли деструктивную позицию в отношении этого предложения: они вели дело к организации вторжения в Ирак, которое должно было стать прологом «демократического переустройства» всего Ближнего Востока, зоны Персидского залива. Страны региона, к сожалению, также не смогли преодолеть свои противоречия — продвижение нашего плана стало пробуксовывать. Результат такого развития известен.

Именно неспровоцированная агрессия США и их союзников против полноправного члена ООН Ирака под фальшивым предлогом (якобы «наличия» оружия массового поражения у Багдада) стала началом потрясений в зоне Персидского залива и Ближнего Востока в целом. Война в Ираке привела к беспрецедентной активизации в регионе международных террористических организаций, гибели тысяч людей.

В середине первого десятилетия ХХI века мы предприняли по меньшей мере еще две попытки выйти с предложениями относительно разблокирования конфликтных ситуаций в Персидском заливе и создания системы безопасности в этом регионе.

Мы модифицировали наши предложения, делая акцент на организацию диалога между арабскими государствами Персидского залива и Ираном, постарались подключить к этому процессу региональную организацию — Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива. Мы особо подчеркивали настоятельную необходимость объединения усилий на антитеррористическом направлении.

Некоторые положительные сдвиги стали обозначаться. Так, в 2003 году было подготовлено соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности между Саудовской Аравией и Ираном. Однако и на этот раз движение к миру было приостановлено, позитивные тенденции сменились новым обострением противоречий, главным образом между Тегераном и Эр-Риядом.

Как представляется, особую роль здесь играли внешние факторы, деятельность внерегиональных сил, стремившихся играть на противоречиях между государствами Персидского залива в целях продвижения своих интересов, нагнетания напряженности, получения барышей от поставок оружия. Примечательно, что более половины оружия в страны Персидского залива поставлялось и поставляется из США.

Сегодня мы надеемся на то, что успешный опыт разблокирования сложнейшего сирийского кризиса, крушение самого масштабного террористического проекта — так называемого «Исламского государства» (ИГ, запрещено в РФ), рост нашего влияния в регионе могут дать импульс запуску нового предложения о создании системы безопасности в Персидском заливе. Здесь мы рассчитываем также и на сложившиеся в последнее время тесные связи с большинством региональных стран.

— Думаете, сегодня есть шанс на успех?

— Полагаем, что всех нас учит жизнь. Мы надеемся, что страны региона, которым мы в первую очередь адресуем это предложение, убедились в том, что в свое время нужно было более энергично поддерживать предложения России, чтобы избежать войны и хаоса.

Один из самых сложных вопросов, который придется решать,— это создание механизма мониторинга военно-политической ситуации и мирного преодоления возникающих противоречий.

Мы ведем об этом речь еще с начала 1990-х годов. Кстати, в свое время в рамках мадридского мирного процесса был разработан проект размещения в одной из стран Персидского залива — Катаре — Центра коммуникаций, ключевого элемента системы мониторинга в сфере региональной безопасности.

К сожалению, эти планы не были реализованы. В тот период ряд ближневосточных стран плохо представлял потенциал возможного механизма по поддержанию региональной безопасности.

Так, сирийцы не поддержали идею создания мониторинговых групп специалистов для объективной проверки нарушений в сфере безопасности. Полагаю, это была большая ошибка. Такой мониторинговый механизм очень пригодился бы впоследствии, во время острых дискуссий по поводу наличия или отсутствия у Сирии химоружия.

Сегодня весь этот опыт должен подвести страны региона к необходимости сделать выбор в пользу коллективных, скоординированных усилий в сфере профилактики новых и разблокирования имеющихся конфликтов.

— Как планируется продвигать российские идеи?

— По-видимому, мы ознакомим с этой инициативой Совет Безопасности, структуры Организации Объединенных Наций, региональные организации, прежде всего Совет сотрудничества государств Персидского залива.

Первоначальную проработку конкретных предложений по составу участников системы безопасности, характеру создаваемых механизмов могла бы осуществить рабочая группа специалистов.

Стоило бы реанимировать так называемый Track two — «Вторую дорожку» — деятельность представителей экспертного сообщества, неправительственных организаций, которые в неформальной обстановке могли бы разработать первоначальные идеи для внесения их на обсуждение официальных представителей заинтересованных государств. Это апробированный вариант действий, который неплохо себя зарекомендовал при создании концепции европейской безопасности, мадридского мирного процесса.

Кроме того, российские дипломаты проведут серию двусторонних и многосторонних встреч на Ближнем Востоке, в странах Персидского залива с тем, чтобы разъяснить наши идеи. Государствам региона будут показаны реальные возможности для выхода из конфликтных ситуаций. Нужно, чтобы идея вызрела в головах наших партнеров. Естественно, следует усилить работу — политическую, информационную в контексте преодоления тревожных тенденций последнего времени, в частности наращивания присутствия в регионе вооруженных сил третьих стран. Необходимо также не допускать того, чтобы инциденты, природа которых недостаточно ясна, происходящие на транспортных магистралях, использовались как предлог для начала военных действий.

— И сколько времени Россия дает своим партнерам на обдумывание этих предложений?

— Мы не можем решать за других. Но мы считаем необходимым обратить внимание на то, что формирование взрывоопасной ситуации в Персидском заливе в последнее время идет, к сожалению, ускоренными темпами. Если мы не предотвратим сползание региона к новому конфликту, новые жертвы и разрушения неизбежны.

Конечно, ключевым является вопрос о том, насколько политики стран региона осознают опасность сложившейся ситуации, готовы ли они прекратить предъявлять друг другу претензии и начать диалог.

Мы проводим в этом контексте соответствующую работу и готовы предоставить площадку для переговоров региональных стран.

— Нельзя не заметить, что публикация российской концепции совпала с обсуждением планов США и Великобритании по созданию военно-морских коалиций для мониторинга ситуации в районе Персидского залива и обеспечения безопасности судоходства. Это случайное совпадение?

— Полагаю, что эти события ускорили и сделали более актуальным представление российской концепции безопасности в Персидском заливе как альтернативы погружения региона в очередной конфликт.

Мы видим, как накаляется обстановка вокруг Ирана, как множатся примеры провокационных террористических акций, которые способны послужить детонатором начала силовых действий.

Заместитель руководителя политбюро движения «Хамас» — о ближневосточном урегулировании

Примечательно, насколько расходится логика Запада и нашей страны применительно к развитию событий в регионе Персидского залива. Мы призываем к созданию механизма мониторинга для того, чтобы своевременно политико-дипломатическими методами предотвращать разрастание конфликтов, а американцы планируют увеличить военное присутствие для «мониторинга» ситуации под углом зрения «своевременного» применения силы.

Мы хотим, чтобы страны региона выбрали нашу логику действий.

— В новой концепции сделан акцент на создание единой антитеррористической коалиции. С аналогичной идеей президент России Владимир Путин выступал на Генассамблее ООН в 2015 году перед началом российской военной операции в Сирии. Тогда единой коалиции не вышло. США и их партнеры и сегодня воюют отдельно, Россия — отдельно. Не повторится ли ситуация?

— К сожалению, такой вариант вполне возможен. Но это тупиковый путь. Он уже не раз приводил к тяжелым последствиям, в частности возникновению на территории двух независимых государств террористического квазигосударства ИГ. Потребовалось огромное напряжение сил для ликвидации этого образования.

С учетом этого печального опыта во главу угла нынешней концепции региональной безопасности поставлена идея консолидации и создания единой антитеррористической коалиции всех сил, заинтересованных в ликвидации экстремистско-террористического очага на Ближнем Восток, в регионе Персидского залива.

Для начала следовало бы восстановить те форматы, которые были созданы вскоре после событий сентября 2001 года и неплохо работали, в частности механизмы антитеррористического взаимодействия по линии группы 20 стран и «большой восьмерки».

Сегодня «стараниями» стран Запада сам формат «восьмерки» перестал функционировать. Мы надеемся на пересмотр странами Запада своих нынешних деструктивных подходов.

— Но помимо Запада есть и Восток. Государства Ближнего Востока и Персидского залива не спешат объединяться — взять хотя бы конфликты между Катаром и Саудовской Аравией, Саудовской Аравией и Ираном.

— По нашей оценке, разлом в регионе имеет во многом искусственное происхождение, это результат традиционной политики Запада «разделяй и властвуй». И странам Ближнего Востока нужно с большей осторожностью подходить к подсказкам Запада.

Мне приходилось бывать в Иране, принимать участие в беседах с руководством страны, общественными и религиозными деятелями. Как представляется, у Ирана нет желания и нет потенциала для того, чтобы «доминировать» в Ближневосточном регионе. При этом у Ирана и стран залива есть общие, исключительно важные «сближающие» моменты, в частности общая заинтересованность в стабилизации рынка углеводородов.

С учетом этого в контактах с региональными странами нам следует идти по двум направлениям: оказания содействия в преодолении нестыковок в позициях сторон и разъяснения роли системы региональной безопасности в обеспечении независимости и суверенитета государств региона, успешного отпора действиям экстремистов и террористов.