Украшение Зальцбургского фестиваля — не только оперные постановки, но и большие имена, композиторские и исполнительские. О концертной программе фестиваля этого года рассказывает Алексей Мокроусов.
Фото: SF/Monica Ritterhaus
Фото: SF/Monica Ritterhaus
Не всякий парламент место для дискуссий, но всякий фестиваль — место для экспериментов. В Зальцбурге их хватает. Так, Франц Вельзер-Мёст сыграл вагнеровский форшпиль к «Парсифалю» и «Смерть и просветление» Рихарда Штрауса без даже секундного перерыва, как одно целое. Штраус звучал прямым продолжателем Вагнера, и у Венского филармонического оркестра получилось так убедительно, что в антракте многие спрашивали капельдинеров: почему сократили программу?
Запомнятся и герои цикла «Время с…». 64-летний французский классик Паскаль Дюсапен аккумулирует разные стили, в современной музыке он стоит особняком; ученик Яниса Ксенакиса, он единственный после Пьера Булеза композитор, кому доверили кафедру в Коллеж де Франс. Среди шести посвященных его музыке концертов выделялся вечер баритона Георга Нигля и пианистки Ольги Пащенко — цикл «О, человек!» на 23 стихотворения Ницше, музыкальный путеводитель по миру философа. Ярок и Первый концерт для большого оркестра «Утро на Лонг-Айленде», где Венским симфоническим дирижировал Габор Кали. В прошлом году венгр победил в Зальцбурге на конкурсе молодых дирижеров, и, судя по уверенности, с которой он играл Девятую симфонию Дворжака и как сопровождал «Песни странствующего подмастерья» Малера в проникновенном исполнении Андре Шуэна, победил заслуженно. В этом году конкурс не проводится; с 2020-го он может перейти на двухлетний цикл.
Еще одним героем фестиваля оказался другой великий одиночка, Джордже Энеску (1881–1955). Ахим Фрайер и Инго Метцмахер ставят его единственную оперу «Эдип», пять вечеров отдано его камерной музыке; немало, если вспомнить, что у румынского композитора всего 33 завершенных произведения. Что музыкальным совершенством Энеску не уступает знаменитым современникам, доказал уже первый концерт. Максим Венгеров и Полина Осетинская включили в программу раннюю Вторую сонату для скрипки и фортепиано — в одном ряду с фантастически исполненной поздней фантазией Шуберта (D934): так возник диалог, поддержанный сольной «Балладой» Изаи и «Цыганкой» Равеля. Возвращению Венгерова-скрипача на сцену после долгой борьбы с травмой рады, что не помешало оценить и работу Осетинской, критики называют ее конгениальной Венгерову пианисткой. Радостью возвращения — Венгеров выступал в Зальцбурге еще в начале 1990-х, у Осетинской же дебют — можно объяснить, что на бисах тщательно выстроенная, интеллектуально насыщенная программа едва не пала жертвой скрипичных хитов вроде «Венгерских танцев» Брамса. Венгеров показывал поклонникам, на что вновь способен, но впечатление могло смазаться, если бы не завершающее анданте из сонаты Элгара, где опять проявился отлично слаженный дуэт.
Событием стало и выступление 12-летней пианистки Александры Довгань. Вход на ее концерт в Моцартеуме был свободный; инициатор выступления — Григорий Соколов (о чем уведомляла афиша концерта); впервые в истории фестиваля на нем выступал вундеркинд — возможно, это войдет в привычку.
Программа Довгань сложна, здесь соседствовали Скарлатти и Рахманинов, Дебюсси и Шопен. Блестящая техника сулит ей большое будущее, да и настоящее уже неплохо: Александра побеждает на конкурсах, много выступает (часто с Денисом Мацуевым). Хочется верить, что ранняя карьера не принесет осложнений — Соколов по крайней мере в том уверен.
Его собственный концерт в Зальцбурге вновь украсил и без того блестящую афишу пианистов. Кроме Третьей сонаты Бетховена прозвучали одиннадцать его багателей, из которых прорастают баллады и интермеццо Брамса; при издании 60-летний композитор объединил их в два опуса — 118-й и 119-й. Их Соколов играл после антракта — иные так сочиняют афоризмы, умея в малом жанре сформулировать многое. Как обычно, публика отказывалась расходиться, и все еще полному залу Соколов сыграл шесть бисов, полноценное отделение — Шуберт, Шопен, Рамо, Брамс, Рахманинов и Шуман: время замедлилось до полной остановки, зато убыстрились смыслы.
«Настоящее искусство изменяется, а не развивается»
Легендарный пианист Григорий Соколов, почти не общающийся с прессой, согласился дать “Ъ” интервью и рассказал Алексею Мокроусову о своей 12-летней протеже, пианистке Александре Довгань, и о собственных взглядах на вундеркиндов как явление.