После московских митингов 27 июля и 3 августа студенческий журнал Doxa заявил, что каждый третий их участник — студент. И без этих цифр очевидно, что за последние несколько месяцев российское студенчество политизировалось так, как уже давно не случалось.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Началось все с Высшей школы экономики (ВШЭ), которую традиционно считают одним из самых либеральных российских вузов. Протест там вызвало закрытие студенческого ток-шоу, в котором должна была принять участие Любовь Соболь. Ректор Ярослав Кузьминов посчитал, что политик в активной избирательной фазе не должен принимать участие в мероприятиях университета. Эта позиция не помешала проректору ВШЭ Валерии Касамаре, выдвинувшейся на выборы в Мосгордуму по округу Вышки, от которого в прошлый раз был избран господин Кузьминов, представляться по своему основному месту работы, несмотря на формальный отпуск на время выборов. Резкую реакцию студентов вызвало и решение расформировать считавшееся сильным (и довольно оппозиционным) подразделение политологии, объединив его с подразделением государственного и муниципального управления.
Когда по обвинению в массовых беспорядках 27 июля был арестован студент ВШЭ Егор Жуков, студенты вышли на одиночные пикеты в поддержку «первого вышкинского политзаключенного». Госпожа Касамара пообещала, что вуз окажет правовую помощь всем задержанным студентам, но позже университет заявил, что не станет помогать студентам и сотрудникам, участвующим «в акциях, нарушающих правопорядок». Интервью руководителей ВШЭ, в которых они продолжали подчеркивать принадлежность к «команде Собянина», возможно, радовали мэрию, но только больше злили студентов.
Студенты ВШЭ первыми опубликовали открытое письмо с политическими требованиями, призвав «принять все возможные меры для допуска независимых кандидатов на выборы в Мосгордуму». После заявления Александра Безбородова, ректора РГГУ, о возможном отчислении студентов, допустивших правонарушения на несанкционированных акциях протеста, студенты и выпускники вуза обратились к нему с открытым письмом. Призыв ректора МГУ Виктора Садовничего быть аккуратнее с протестными акциями возмутил часть студентов и преподавателей: вопреки сложившемуся стереотипу о консерватизме МГУ, в университете есть оппозиционный канал, который по количеству подписчиков не уступает каналам Вышки. Однако открытые письма — прозрачная и цивилизованная форма общения — хороши, когда на них отвечают.
В 2017 году всех поразило количество несовершеннолетних среди вышедших на несогласованные акции сторонников Алексея Навального: зазвучали слова о молодежи, которую «спровоцировали», и призывы исследовать мнения и ценности старшеклассников и студентов.
За два года участники тех протестов окончили школы, поступили в университеты и получили право голоса, не растеряв убеждения в необходимости менять систему.
Странно считать, что ничем не рискуют, выходя на митинги, студенты ведущих Вышки и МГУ, или списывать на «юношеский максимализм» сознательный выбор людей, которые делают практически полноценные СМИ (на ту же Doxa стали ссылаться «серьезные» издания, а «The Вышку» давно читают за пределами университета). Странно и пугать их советским и любым другим прошлым: с одной стороны, все они выросли, а многие и родились при Владимире Путине и не видели ничего другого, а с другой — выросли в эпоху интернета и «видели все».
«До какого срама надо дойти в этой лжи, чтобы русский ректор вперед полиции бежал наказывать собственных студентов?»
Выступление Леонида Парфенова на митинге «Вернем себе право на выборы» на проспекте Сахарова