Вчера в Северо-Кавказском окружном военном суде начались слушания по делу о катастрофе вертолета Ми-26, сбитого боевиками в августе прошлого года в Чечне. В нарушении правил полетов и халатности обвиняется командир сводного авиаполка Анатолий Кудяков, в непосредственном подчинении которого находился экипаж погибшего вертолета. Если вина комполка будет доказана, ему грозит до 10 лет лишения свободы.
Как позже установили следователи спецкомиссии Генпрокуратуры РФ, вертолет был сбит из переносного ракетно-зенитного комплекса «Игла» («отстрелянный» ПЗРК был найден в 400 метрах от места трагедии). Однако возбуждение уголовного дела по статье 250 УК РФ («терроризм») стало только одним звеном в цепочке последовавших за катастрофой расследований и наказаний. Уже на следующий день после происшествия был отстранен, а затем и уволен из армии командующий армейской авиацией генерал-полковник Виталий Павлов. Кроме того, по требованию министра обороны РФ Сергея Иванова, в отдельное производство было выделено расследование уголовного дела о «нарушении правил полетов, повлекшем по неосторожности смерть человека либо иные тяжкие последствия». Все обвинения по этой статье были предъявлены заместителю командира буденновского авиаполка Анатолию Кудякову, который на момент катастрофы выполнял обязанности командира сводного вертолетного полка в Ханкале. И хотя, по комментариям Генпрокуратуры, приоритетом для следствия было расследование теракта, до суда именно первым дошло дело комполка Кудякова.
26 мая 2003 года в Северо-Кавказском окружном военном суде начались закрытые предварительные слушания, на которых решались вопросы допустимости представленных сторонами доказательств. В их ходе было принято решение передать рассмотрение этого дела в гарнизонный военный суд Ростова-на-Дону. Причем, вопреки ожиданиям, этот процесс тоже оказался закрыт для прессы, и вчера журналистам так и не удалось побывать в здании суда. Более того, военные пошли на «беспрецедентные» меры безопасности, заклеив выходящие на улицу окна зала газетой с первополосным материалом «Военная авиация сегодня и завтра».
Впрочем, по словам адвоката подсудимого Надежды Молчановой, прессе, возможно, удастся взглянуть на газету с обратной стороны. Как она сообщила «Ъ», защита намерена попросить суд обозначить круг сведений, составляющих военную тайну для того, чтобы хотя бы частично открыть процесс. В случае же, если этого не получится сделать, адвокат и подсудимый «хотя бы будут знать, о чем можно говорить общественности». Кроме того, адвокат подтвердила, что Анатолию Кудякову предлагали, если он признает себя виновным, прекратить дело по амнистии. От кого поступали подобные предложения, госпожа Молчанова говорить не стала, однако пообещала обнародовать эту информацию позже.
Этим официальное выступление адвоката ограничилось, и, отойдя от журналистов, она продолжила разговор уже с самим подсудимым. Судя по обрывкам фраз, доносившимся до корреспондента «Ъ», в предъявленном Анатолию Кудякову обвинении адвокату не нравится практически все. «Они говорят, что он должен был прекратить полеты, – возмущалась Надежда Молчанова, – Ну да... пошел бы к командованию ОГВ(с) с такой просьбой, а там бы ему сказали – а кто ты такой? И вообще, получается, что исполнил боевое распоряжение – оказался на скамье подсудимых, если бы не исполнил, еще быстрее оказался бы на скамье подсудимых...».
Обобщил все вышесказанное уже сам Анатолий Кудяков. Подойдя к журналистам и рассказав, что виновным он себя не считает, комполка (он до сих пор служит в своей должности. – «Ъ») заявил, что его «просто назначили крайним». По его словам, защита военной базы в Ханкале и подлетов к ней не входит в обязанности командира полка и является «комплексной задачей командования группировки». Как заявил Анатолий Кудяков, «кто-то виноват, а кто – пусть выясняет суд».
СЕРГЕЙ КОНОВАЛОВ