Карнавал устал

В прокат выходит антиутопия Габриэла Маскару «Божественная любовь» — замысловатый социально-политический комментарий «правого поворота», который переживает родная для режиссера Бразилия. Рассказывает Юлия Шагельман.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

К 2027 году Бразилия сильно изменилась. Главное событие здесь теперь не карнавал, а «праздник божественной любви» — огромная дискотека, на которой множество людей, двигаясь под гипнотические электронные ритмы, выражает таким образом свою любовь к Господу. Пообщаться с ним можно и более приватно в любой удобный момент: для этого установлены специальные кабинки «автоисповеди», где свою порцию благодати получают не выходя из машины, как гамбургер в окошке фастфуда (правда, на тайну исповеди рассчитывать не стоит — о грехах, которые священники сочтут «непростительными», они должны сообщать в Центр контроля веры). Женщины появляются на пляжах в закрытых с ног до головы костюмах, напоминающих буркини, а государство установило неусыпный контроль над личной и семейной жизнью граждан: на входе в любое учреждение и даже в магазины стоят специальные детекторы, которые отмечают матримониальный статус и профессию, а для женщин — еще и беременность (или ее отсутствие). Младенцев положено регистрировать на самых ранних сроках, пока они еще эмбрионы, а рожать, конечно, только в законном браке, иначе они не получат ни имени, ни документов.

Жоану (Дира Паис) все это совершенно не тяготит. Это глубоко верующая женщина, искренне приверженная семейным ценностям. Она чиновница, чья работа — регистрировать новорожденных, браки и разводы, однако в последнем пункте наступает заминка. Если государство вполне допускает подобное разрушение скреп, то Жоана решительно против. Она мягко уговаривает разводящихся не торопиться и попробовать спасти брак, а для этого прийти в группу «Божественная любовь» — нечто вроде клуба взаимопомощи, в котором состоят она сама и ее муж Данилу (Жулиу Мачаду). Когда-то группа помогла им преодолеть собственные проблемы, и теперь это счастливая любящая пара, чью совместную жизнь, правда, омрачает невозможность зачать ребенка. Чтобы стать родителями, они готовы на многое: Данилу подвергается процедурам сомнительной медицинской ценности, а Жоана неустанно молится, посещает «автоисповедь» и спасает чужие браки, ожидая за это награды свыше.

Помимо чтения Библии и обычных психологических приемов на установление доверия группа практикует и менее ортодоксальные методы. Пары здесь меняются партнерами, но это оправдывается высшим благом, ведь секс не самоцель, а только средство для создания новой жизни, и, согласно уставу «Божественной любви», «семя должно быть посажено только в родную землю». «Тот, кто любит, не предает. Тот, кто любит, делится всем с любимым» — эти слова из того же устава Жоана почитает как заповедь. Правда, позже выяснится, что Данилу такой степени просветления еще не достиг. Если по умолчанию предполагается, что все обновленное бразильское общество только и ждет второго пришествия, то на деле отдельные несознательные граждане оказываются к нему совсем не готовы.

Фильм Маскару — вполне недвусмысленный ответ на недавние политические события в Бразилии, а именно на избрание президентом Жаира Болсонару, деятеля крайне правых взглядов, уже получившего прозвище Тропический Трамп. Выступления против абортов и однополых браков, видение главного предназначения женщины в том, чтобы рожать детей,— все это нашло отражение в том антиутопическом государстве всеобщей любви, которое рисует режиссер. Кстати, Болсонару действительно не любит карнавал, по поводу чего ему даже пришлось объясняться с избирателями, так что его отмена в «Божественной любви» выглядит не так уж нереалистично.

При этом в фильме нет заполошных алармистских интонаций — картинки недалекого будущего разворачиваются постепенно под успокаивающий синти-поп, подсвечены розовым и голубым неоном. Сцены секса сняты довольно откровенно, но в то же время нарочито эстетски, как в какой-нибудь эротической мелодраме (оператор Диего Гарсиа работал с Маскару над его предыдущей лентой «Неоновый вол» и некоторые визуальные приемы перенес и в новую картину). А самые традиционалистские и пуританские аспекты общества без видимых противоречий сочетаются с тем, что принято считать истинно бразильским гедонизмом. Ничего откровенно ужасного на экране вроде бы не происходит, просто главная героиня почти незаметно для себя оказывается в сложной ситуации, где все те принципы, за которые она так искренне и деятельно выступала, оборачиваются против нее. Именно поэтому от предсказаний Маскару не получается отмахнуться как от слишком смелых — изменения к худшему здесь, как и в реальности, происходят исподволь.

Однако фильм устроен сложнее, чем просто злободневный политический и антиклерикальный памфлет. Его авторы задаются и вполне вечными вопросами, волнующими людей в любой стране вне зависимости от того, кто сейчас ее президент. Какова природа веры? Что такое любовь? Ответов создатели картины не дают, напоминая лишь, что путь, выложенный благими намерениями, приводит совсем по другому адресу.