Правила счета

На Второй сцене БДТ в Санкт-Петербурге 21 и 22 сентября представят премьеру необычного балетного спектакля «1234». Каждый из четырех постановщиков ведает своей пронумерованной частью балета, но кто какой — зрителю намеренно не сообщают. Придумали международную творческую лабораторию «1234» Юрий Смекалов и его творческое объединение M.A.D. Company. Сам Смекалов выбрал трех других хореографов из разных стран — Германии, Португалии и Израиля. «Коммерсантъ Арт» поговорил со всеми четырьмя постановщиками, чтобы понять, что же это за лаборатория.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Как и когда родилась идея проекта?

Чуть больше года назад мы с хореографом Ксенией Вист были на фестивале современного танца в Берлине FUR IMMER TANZ, на постановке хедлайнера программы — очень известного сегодня хореографа. Наше ощущение после просмотра было неоднозначным. Именно тогда родилась идея сделать спектакль, в котором не раскрывались бы имена хореографов.

Сначала мы обсуждали это в шутку, но постепенно сложилась концепция постановки, в которой участвовали бы хореографы из разных стран. У каждой страны свой «танцевальный лексикон» и свой способ формирования хореографического текста. Хочется вовлечь зрителя в игру, где ему придется самому угадывать, к какому народу принадлежит автор той или иной части спектакля.

Что для вас эти цифры?

Цифра «1» для меня — это символ личности, это индивидуум, который может созидать, быть автором идеи, автором версии, откуда произошла цивилизация. Цифра «2» связана с определением пары, гармонии, в которой рождается жизнь. Это дуэт, создающий диалог, который ведет к развитию.

Цифра «3» крайне сложная. С одной стороны, она священна, особенно для нашей культуры, но может иметь как созидательное, так и разрушительное значение. И в любом случае она связана с мощнейшим энергетическим взрывом.

Цифра «4» — это четыре стороны света и четыре времени года, неизменные ориентиры для человека. Форма квадрата и креста — символ порядка и канона. Четыре стихии организуют природные циклы жизни на Земле. После энергетического взрыва (цифра «3») появляется сила порядка, и она дает возможность перерождения, становления новой структуры.

Я предложил каждому хореографу самостоятельно выбрать цифру. Первой — Ксении Вист, поскольку в нашем с ней диалоге родился замысел постановки. Затем уступил право выбора Яэль Цибульски, следом, из двух цифр, выбирал Хелдер, а моим выбором руководила судьба. И мне кажется, все получилось логично и правильно.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Как и почему была выбрана музыка Бхимы Юнусова?

Для проектов M.A.D. Company я каждый раз стараюсь выбрать композитора, который сможет создать музыку, точно попадающую в концепцию постановки. В спектакле «1234» нам нужно было современное звучание, которое отозвалось бы в каждом из хореографов.

Мы учитываем музыкальные предпочтения хореографов из разных стран. Но в этом проекте музыка, как и сценография, костюмы, световое оформление — это элементы, помогающие создать цельный спектакль.

А почему решили предложить Газпромбанку стать партнером проекта? В чем важность роли спонсора в этом проекте?

Я знаю, что Газпромбанк активно поддерживает развитие спорта, образования, культуры, особенно театра. Поэтому для меня выбор партнера был очевиден. И я счастлив, что здесь я встретил людей, которые ценят мое творчество и заинтересованы в становлении современного танца.

«1234» — это невероятно сложный проект с точки зрения логистики, организации участия хореографов из разных стран, составления графика для очень востребованных артистов… Реализовать все технические аспекты было бы невозможно без серьезной поддержки. Тем более что это не коммерческий проект, а чистый эксперимент в искусстве, его главная ценность — попытка организовать уникальное сотрудничество и дать возможность большим артистам творить вместе. Невероятно ценно, что Газпромбанк поверил в нашу идею и согласился ее поддержать.

Почему именно «1234» и четыре постановщика, а не, например, «12345»?

Мой постановочный опыт показывает, что идеальный спектакль сегодня состоит из двух актов, более крупную форму современному зрителю сложно воспринимать. То есть увеличивать спектакль — это неправильно. Еще более неправильно сокращать время частей для каждого из хореографов. За 5–10 минут невозможно раскрыть идею и показать мастерство, стилистику страны, которую представляет постановщик. 4 части по 25 минут — оптимальное время.

Почему решили сохранить в тайне до премьеры, кто какую часть ставил?

Хочется, чтобы зритель смог увидеть отличительные черты в хореографии каждой страны: в использовании ритма, игре с техниками и ассоциациями. Хореограф передает свои эмоции через тело артиста, их во многом определяет среда, в которой сформировался постановщик,— традиции и обычаи, сегодняшняя культурная и политическая ситуация.

Конечно, в зале будут профессионалы и фанаты балета, и они без труда определят, где израильская, а где немецкая хореография. Но для обычного зрителя такая игра станет новой задачей, которая, я надеюсь, позволит установить обратную связь с залом.

В рамках проекта есть и образовательные мероприятия для зрителей, в том числе лекции, посвященные четырем балетным школам. А в чем вы видите главные особенности каждой из представленных в проекте школ?

Для меня лично хореография разных стран отличается подачей и формой. Если мы проанализируем работы израильских постановщиков, то увидим, что это всегда накаленная эмоциональность, постоянное переживание. Любовь, дружба, агрессия, страсть — чувства выкручены на максимум, это видно в движениях, концепции, композиции.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Сложнее с Португалией и Бельгией. В этой хореографии, думаю, больше силовых, экстремальных элементов. Концепция более абстрактная, она допускает множественность ассоциаций. В работе Хелдера Сеабра ощущается внутренняя свобода, и самые сложные трюки у него выглядят легко. Он умеет показать простоту в сложности. Даже драка в его хореографии — это игра, где попеременно тобой владеет желание доминировать и быть ведомым. В таком пинг-понге выстраивается рисунок танца.

Напротив, немецкая хореография очень конкретная. Каждый образ точный, выверенный. Ксения Вист выбрала для себя сложную и интересную задачу — воплотить в танце философскую идею, показать через движение, как строится взаимодействие личности с социумом.

Что касается русского танца, то в нем ощущается большое влияние классической школы. Поэтому для меня, например, очень важна масштабность, массовость, синхронность линий. И конечно, общий подход к хореографии, где форму определяет содержание. Идея предшествует движению.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Что дает зрителю незнание имен постановщиков?

Это незнание дает возможность зрителю сложить объективное мнение: на него не давят имя и заслуги хореографа. Мне кажется, сегодня часто случается, что слава постановщика становится определяющей. Люди идут на модное имя, и не так важно, хороший или плохой балет, спектакль, кино, выставка,— это касается не только танцевальных постановок.

Что в проекте для вас самое сложное?

Трудно сказать, поскольку спектакль еще не состоялся. Мне кажется, самый сложный момент впереди: когда приедут все четыре хореографа, когда будет мало времени, а каждому окажутся нужны дополнительные репетиции. Еще важно проследить, чтобы все гармонично сложилось — музыка, свет, костюмы, переходы… Это будет непросто!

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

А если все это оставить в стороне, то самым сложным было планировать репетиции в Петербурге. Каждый вечер приходилось работать над расписанием — попытаться составить его так, чтобы все успеть и использовать время с максимальной пользой.

Как бы вы описали ваш стиль в хореографии?

Мне кажется, самое главное — это ощущение музыки и ритма в хореографии. Для меня музыка — главный элемент постановки. В «1234» участвует много современных танцовщиков, которые меня очень вдохновили. Я попыталась использовать то, что они предлагали, развивая мои идеи.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Затея «1234» не показалась вам рискованной? Вообще, вы любите рисковать?

Я через пару лет после того, как начал танцевать, бросил учиться на архитектора, подал заявку в школу танца Анны Терезы Де Керсмакер P.A.R.T.S в Бельгии, переехал туда из Португалии. В новую страну. Без семьи, друзей и денег. Так что да, я люблю непростые задачи и риск. И в постановках, и в реальной жизни.

Мне сразу понравилась идея, выходящая за рамки привычного. Я почувствовал, что это подходящая для меня история. Мне кажется, Юрий, как и я, амбициозен и любит рисковать. И при этом стремится, какой бы безумной идея ни казалась вначале, воплощать ее в жизнь.

Каково было работать над проектом с точки зрения хореографии?

Я бы описал свою хореографию для этого проекта словами Брюса Ли: «Будьте как вода. Не имея формы, вода может принять любую форму: в чашке — форму чашки, в вазе — форму вазы, огибая стебли цветов. В чайнике она становится чайником. Понаблюдайте, как приспосабливается вода».

Вы родились в Португалии, но ваш стиль сформировался в Бельгии. Как бы вы описали бельгийскую школу танца?

Тут есть лучшее из возможного. И период расцвета бельгийского современного танца еще не скоро закончится. А начался этот расцвет стого, что получило название Vlaamse Golf — «Фламандская волна», движение 1980х.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Итогом всех изменений стала сложная, богатая, гибридная танцевальная культура. Танец перестал быть дисциплиной с четкими рамками, он стал эдаким сплавом многих художественных практик.

Что было самым сложным в проекте «1234»

Языковой барьер! Чтобы четко объяснить задачу, которую я ставлю, помочь правильно настроиться, создать нужную атмосферу, коммуникация должна быть предельно ясной.

Я говорю на шести языках, поскольку верю: это помогает мне не только наилучшим образом общаться с людьми, оказавшимися передо мной, но и понять их культуру, образ мысли, привычки. Конечно, в основном мы общались на английском, но он не всегда выручал. Так что я в процессе репетиций постарался чуть-чуть заговорить по-русски, чтобы быть ближе к танцовщикам.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Помните, что почувствовали, когда впервые услышали о проекте?

Я была смущена и взволнована, а потом мне стало невероятно любопытно и интересно.

Есть ли в вашей жизни тот, кого бы вы назвали гуру?

И не один. Для меня учителя — повсюду, потому что каждый человек может тебя чему-то научить. Если говорить о движении, то мой главный гуру — ученый Моше Фельденкрайз, потому что он поменял наш взгляд на то, что вообще есть движение (Фельденкрайз — основоположник системы развития человеческого потенциала, основанной на самосознании и понимании себя в процессе работы над движением тела.— «Коммерсантъ Арт»).

Что бы вы, по своему опыту, назвали самыми сильными и слабыми сторонами российской балетной школы?

У большинства российских танцовщиков сильная балетная подготовка, но при этом освоена не очень широкая палитра движений современного танца. А если говорить о самой сильной черте — это обжигающе горячее сердце и прекрасно тренированное тело.