Слезы Италии

Президент Max Mara Fashion Group Луиджи Марамотти и Ивона Блазвик, директор уважаемой лондонской галереи Whitechapel, впервые встретились в 2004-м благодаря пиар-агентству, которое занималось поддержкой модной группы в Великобритании. И решили, что искусство способно соединить марку и британскую аудиторию. В итоге все вышло еще масштабнее — Max Mara Art Prize for Women стала международно признанной и престижной наградой, дающей возможность женщинам-художникам заявить о себе миру, представив большой сольный проект сразу в двух городах — Лондоне и Реджо-Эмилии. Вспоминая, как все начиналось, Ивона Блазвик отмечает, что во многом при учреждении премии Луиджи Марамотти двигало желание дать возможность художницам исследовать его родину — Италию. Марамотти вдохновили гранд-туры XVIII века: художники, поэты, писатели посещали места, связанные с культурным— от античности до Ренессанса — наследием региона. Луиджи захотелось повторить этот опыт, но показать современную Италию. Вместе с директором Whitechapel (в этой галерее художницам всегда уделяли большое внимание) он придумал творческую резиденцию длительностью в полгода. Важно, что она рассчитана на начинающих, а не на уже состоявшихся художниц: по статистике, более половины выпускников арт-школ — женщины, но если посмотреть на статистику рынка искусства, то сразу заметишь, что дамы занимают лишь малую его часть. Был принят во внимание и тот факт, что многие художники работают десятилетиями, не получая признания, поэтому участие в резиденции не ограничено возрастом. Чтобы отобрать претенденток, была придумана специальная система. Есть жюри, которое номинирует художниц и коллегиально выбирает победительницу. Раз в два года состав жюри меняется, за его выбор отвечают сотрудники Whitechapel. Среди членов жюри — художник, куратор, критик, коллекционер и галерист. Такая диверсификация не случайна: все они постоянно находятся в поисках новых талантов, при этом каждый может вынести на обсуждение тех, кого, возможно, не знают другие. И несмотря на то что раз в два года Max Mara Art Prize for Women достается лишь одной художнице, многие из номинанток получают поддержку своей художественной практики от членов жюри.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Из лонг-листа в ходе дебатов остается пять кандидатов, затем члены жюри, номинировавшие этих художников, готовят материалы и представляют их остальным. Окончательное решение принимается после личной встречи с каждой художницей, которая должна поделиться своими мыслями о том, чем бы ей было интересно заниматься в резиденции. Но резиденция — это только одна часть премии; вторая — финансовая поддержка создания нового произведения искусства, которое сначала будет показано в Whitechapel Gallery в Лондоне, а потом в здании Collezione Maramotti в Реджо-Эмилии. Ивона Блазвик отмечает, что приз сильно изменился с 2005 года — проекты становятся все более амбициозными. Так, если первая художница-победитель Маргарет Салмон исследовала жизнь только одного города, то Хелен Кэммок, лауреат VII премии Max Mara Art Prize for Women, побывала в шести — Болонье, Флоренции, Венеции, Риме, Палермо и Реджо-Эмилии.

Выставка Кэммок «Che si puo fare» («Что ты можешь сделать»), которая была представлена в Whitechapel с 25 июня по 1 сентября, а 13 октября почти на пять месяцев откроется в Collezione Maramotti, заимствует название из текста преоперного плача, написанного в 1664 году итальянским композитором Барбарой Строцци. Экспозиция состоит из серии принтов, фриза с трафаретной печатью и трехканального видео (для него художница взяла интервью у итальянок, которых повстречала в шести городах, где побывала). Среди героинь — активистки, мигрантки, беженки, члены религиозного ордена, католическая монашка и женщины, которые боролись с диктатурой. Фильм наглядно демонстрирует, какую силу — в самом широком смысле — имели голоса женщин, начиная с эпохи барокко и до сегодняшнего дня. На открытии выставки видеопоказ был дополнен перформансом: интересная параллель между барочной музыкой XVIII века и джазом, которые объединяет тема плача — от утраты свободы, любви, жизни с близкими людьми.

Описывая художественную практику Хелен Кэммок, Ивона Блазвик отмечает ее полифоничность: Хелен работает и в жанре визуальной поэзии, пишет тексты и стихи, снимает фильмы, фотографирует, использует свой голос, но еще делает принты — монохромные абстракции. И интересуется как нарративными формами искусства, так и абстрактными. По мнению директора Whitechapel Gallery, практика Кэммок — ровно то, как выглядит сегодня современное искусство.

Хелен Кэммок, лауреат VII премии Max Mara Art Prize for Women, номинант на премию Тернера 2019 года

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В чем состоит идея видео?

В нем голосами итальянских женщин рассказано о переживаниях, выражаемых в плаче,— в разные исторические периоды и в разных регионах. Мое понимание плача — это понимание потери и тоски, но еще это сопротивление и стойкость. Таким образом, истории, сплетенные вместе, олицетворяют силу потери. Многие из них трагичны, но они всегда демонстрируют силу. Эти голоса говорят о несправедливости, они говорят о том, как нормы общества и религия в какие-то моменты заставляют женщин замолчать, однако, с другой стороны, они рассказывают истории женщин—чемпионов и борцов, женщин, переживших великое угнетение, протестующих и сопротивляющихся. В фильме использована музыка XVII века, написанная женщинами-композиторами, которые со временем почему-то затерялись в музыкальной истории.

Как вы выбирали женщин для перформанса?

Мы позвонили в организации, которые поддерживают женщин в Тауэр-Хамлетс (районе, где расположена галерея Whitechapel.— «Коммерсантъ. Арт»), нас интересовали женщины разного возраста и происхождения. До репетиций они не были знакомы друг с другом. Плюс ко всему я преподаю в художественной школе, поэтому пригласила несколько своих учениц.

Будет ли перформанс на открытии выставки в Collezione Maramotti в октябре отличаться от того, что могли видеть зрители в галерее Whitechapel в июне?

Представление будет отличаться, потому что движения и жесты участниц напрямую связаны с их собственными историями плача, хотя постановкой займется тот же флорентийский хореограф Федерика Паретти. Выбирая героев, мы связались с общественной организацией, которая работает со всеми культурными сообществами на территории Реджо-Эмилии, и проектом поддержки женщин, с которым я познакомилась, когда была в резиденции. Участницы уже отобраны, мы провели с ними серию семинаров: они поделились своими историями плача и сделали изображения, а также текст, который появится в каталоге выставки Che Si Puo Fare (он выполнен в формате artist’s book).

Александр Щуренков