навстречу выборам
Вчера в Манеже масштабной политической провокацией закончился форум политических партий "Выборы-2003". Главными ее участниками стали, по свидетельству специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, юноша с пакетом майонеза и председатель ЦИКа Александр Вешняков.
Попрощаться с коллегами и с избирателями в Манеж пришли лидеры далеко не всех политических партий. По-человечески понятно, что за те шесть дней, что шел форум, им, наверное, до смерти надоели и те и другие.
Возле сцены, по полу которой уже повалил довольно густой белый дым, предшествующий появлению главных действующих лиц на такого рода шоу, стоял председатель Центризбиркома Александр Вешняков.
— Скажите, будут у нас честные выборы? — с некоторым вызовом спросил его пожилой мужчина.
— Будут,— уверенно ответил господин Вешняков.— Если вы нам поможете.
Мужчина широко раскрыл глаза. Он хотел что-то ответить, но не мог. Казалось, он просто раздавлен внезапно свалившейся на него огромной ответственностью.
— А если он не поможет? — пришел я ему на помощь.— Что, неужели не будет честных выборов?
— Ну вы же знаете, один ведь в поле не воин,— пожал плечами председатель Центризбиркома и тяжело вздохнул.
Стало как-то даже немного жаль его, такого одинокого в этом бушующем мире. В этот момент объявили его выход. Под умеренные аплодисменты он поднялся на сцену.
— Что же вы предателей раскручиваете? — с упреком спрашивала в это время высокая пожилая женщина лидера КПРФ Геннадия Зюганова.
— Да нет, предателей мы изгоняем из своих рядов,— поправил ее господин Зюганов.
— Так, да не так! А одного-то раскручиваете! — стояла она на своем.
— Вы про Глазьева, что ли? — с досадой переспросил лидер КПРФ.
— А про кого же еще? Сидел-сидел у вас три года, не рыпался. А оказался гнидой!
— Ладно, сейчас разберемся,— рассеянно пообещал господин Зюганов.
Дама хотела что-то добавить, но тут конферансье выручил господина Зюганова, объявив и его выход. Тем временем лидер Аграрной партии Михаил Лапшин тщетно пытался объяснить коллеге из "Единой России" разницу между двумя субъектами федерации — Алтаем и Горным Алтаем. Похоже было, впрочем, что он и сам ее до конца не осознает.
Председатель оргкомитета Андрей Пржездомский, выступая со сцены с заключительным словом, рассказал, что за эту неделю форум как только ни называли: и предвыборным собранием, и выставкой достижений партийного хозяйства. А еще чаще ее называли цирком шапито.
— Каждая из этих формулировок так или иначе имеет право на существование,— признал господин Пржездомский.— Но факт остается фактом: форум состоялся.
По его словам, за неделю форум, на котором были представлены более 40 политических партий, посетили более 150 тысяч человек. Он напрямую транслировался в США, Великобританию и Австрию (трудно, правда, сказать, смотрел ли кто-нибудь там эти трансляции). Обнадеживают и результаты социологического опроса, проведенного в эти дни в Манеже. Всего 6 процентов опрошенных, по сообщению господина Пржездомского, высказали явное неудовольствие увиденным.
Господин Лапшин признался, что не ожидал такой посещаемости стенда своей партии. Он связывает это с тем, что члены Аграрной партии предлагали его посетителям липецкие яблочки и подмосковную морковку (конечно, посетителей можно понять: до Даниловского рынка от Манежа добираться минут двадцать).
— Партий много, а пахарь один,— закончил Михаил Лапшин, со скромным видом отойдя от микрофона.
Можно было с большой долей вероятности предположить, что он имеет в виду себя. С меньшей долей — что анонсирует выступление следующего оратора. Им был Геннадий Зюганов.
Впрочем, это было не выступление, а крик измученной души. Ведь его не показывают по телевизору. Кто бы мог подумать, что лидеру КПРФ так будет не хватать самого себя в телевизоре. Геннадий Зюганов заявил протест по этому поводу. Он рассказал, что его, участвующего в работе форума, показал вчера только один телеканал, да и тот Euronews. Господин Зюганов предупредил, что он подписал договор с другими партиями о том, что выборы будут честными, с одной оговоркой: в течение двух недель этот же договор должны подписать президент страны и руководители всех силовых министерств, которые развязали информационную войну против КПРФ.
Коллеги из других партий в этот момент смотрели на лидера коммунистов с нескрываемым удивлением. Было очевидно, что они впервые слышат про оговорку.
Почему же информационную войну развязали руководители силовых министерств, а не руководитель министерства информации? Дело в том, что первые, похоже, заставляют руководителей телевизионных каналов не показывать населению страны Геннадия Зюганова. Он от этого явно страдает, держится из последних сил и предупреждает представителей высших эшелонов власти:
— У нас много достойных (то есть пока в рамках подписанного и парафированного, но не ратифицированного договора.—Ъ) методов борьбы, чтобы заставить вас!
Боюсь, что, к огорчению для господина Зюганова, вызов может быть принят.
Господин Жириновский, напротив, был чрезвычайно, демонстративно благодушен и даже предложил переименовать Манеж в Дворец новой русской демократии.
— В чем тут смысл? — спросил он.— В том, что раньше тут были лошади, а теперь мы.
Между прочим, во время его выступления в воздух над головами журналистов взмыли листовки Национал-большевистской партии с нарисованными на них черепом и костями. Бросал их молодой человек с фотоаппаратом, стоявший перед сценой. Тут-то бы и насторожиться людям, отвечающим за безопасность этого мероприятия. Но нет, они, похоже, наоборот, расслабились. Какая же страшная это была ошибка!
И вот с заключительным словом выступает председатель Центризбиркома господин Вешняков. Он длительно рассказывает о том, что ЦИК, со своей стороны, готов сделать этот замечательный форум, смотр политических партий, собрание таких разнообразно думающих людей хорошей доброй традицией.
Но вряд ли Александр Вешняков еще когда-нибудь решится повторить эти слова. Потому что как только он их произнес, и произошло непоправимое. Тот же человек с фотоаппаратом, который бросал листовки, вдруг выхватил откуда-то из-под рубашки довольно большой полиэтиленовый пакет с майонезом и, расстроенно крикнув: "Честных выборов не будет!", с расстояния метра в четыре удивительно ловко пустил тонкую и длинную струю майонеза из пакета прямо в господина Вешнякова. Да что уж там, он просто расстрелял его в упор.
Конечно, сразу возник вопрос: что за майонез? Отстирается ли? Компетентный в такого рода вопросах председатель Аграрной партии, на которого, по-моему, тоже попало несколько капель, вряд ли разглядел со сцены его название, а вот фотограф Ъ, стоявший рядом, видел все. Так что с уверенностью сказать, что сегодня утром проснулись знаменитыми изготовители "Золотой семечки".
Майонез, который некоторые доверчивые сотрудники информагентств сначала приняли за обычную сметану, залил господину Вешнякову весь пиджак. Председатель ЦИКа старался держаться молодцом. Мне, правда, показалось, что он сильно побледнел. Но он смог закончить свою речь и по инерции даже сказал еще несколько слов про добрую политическую традицию. Правда, тут же он сделал и робкую попытку прокомментировать случившееся:
— Провокаторы бывают везде.
Впрочем, если бы не растекающийся по пиджаку майонез, было бы непонятно, к чему он это сказал.
Между тем провокатор в это время был уже прижат к стенке коридора одного из служебных помещений Манежа. Я хорошо видел, как его схватили люди, так бездарно до сих пор охранявшие господина Вешнякова. Они не уберегли своего шефа, по крайней мере от публичного унижения. А ведь должны были. Но ни один из них не смог и даже не попытался заслонить его собой. Да и хотел ли, возникает теперь законный вопрос. А ведь ясно, что струя майонеза, выпущенная из пакета, летит намного медленнее, чем пуля, выпущенная из пистолета. Вот о чем я задумался бы на месте их шефа.
И вот теперь они, не справившись со своими обязанностями, вымещали злобу на бедном пареньке с фотоаппаратом. (Позже у него нашли удостоверение сотрудника газеты "На краю".) Через несколько секунд юноша и правда, похоже, был на краю. Его озверело били ногами. Потом один из охранников догадался захлопнуть дверь в коридор, и я не видел, чем закончилась эта бессмысленная бойня.
А на сцене Владимир Жириновский, единственный человек, который не только не растерялся, а наоборот, кажется, мгновенно обрел прекрасную форму и требовал уже покарать не только исполнителей, но и организаторов этой преступной акции, которая не омрачит смотр политических сил, если они сумеют собраться и продемонстрировать решимость идти до конца перед лицом этой страшной угрозы с фотоаппаратом и пакетом майонеза в руках.
Тем временем несколько взметнувшихся на сцену женщин спустили господина Вешнякова вниз, надежно прикрывая его своими телами, отвели в один из уголков Манежа и теперь осторожно снимали с председателя ЦИКа пиджак. Смысл был в том, чтобы не запачкать брюки. Теперь я хорошо видел, что председатель заметно деморализован. Он не ответил ни на один мой вопрос (заданы были громко и прозвучали отчетливо) и только, как казалось, внимательно смотрел на меня и приветливо улыбался.
— Где охрана?! — жалобно спрашивала одна из этих внезапно оказавшихся вокруг Александра Вешнякова простых русских женщин (такие без страха подходят к плакатам "Бей жидов!" на обочинах дорог и вырывают их из земли).— У него есть охрана?!
Охраны не было. Потом все-таки появилась. Один из этих ребят даже начал зачем-то толкать меня. Что-то он, наверное, имел в виду. Может, именно это он и считал исполнением своих обязанностей.
По сценарию предполагалось, что после заключительного слова председатель ЦИКа должен вместе с лидерами партий несколько минут посвятить общению с избирателями, которых, как обычно, представляли прежде всего журналисты. И когда хорошо поставленный голос за кадром объявил о схождении со сцены в народ, Александр Вешняков, уже в рубашке, как-то машинально пошел туда, куда сказал диктор. Его сразу окружили телекамеры. И он наконец прокомментировал случившееся.
— Люди, которым нечего показать на стендах нашей выставки, решили таким образом показать себя,— довольно складно произнес председатель ЦИКа.
А на вопрос, ожидал ли он чего-то подобного, он ответил, что в России всего можно ожидать. Александр Вешняков, таким образом, на глазах приходил в себя.
Между тем пресс-конференцию, аккредитацию на которую придирчиво составляла накануне пресс-служба ЦИКа, тут же отменили.
— Нет, с инцидентом это никак не связано,— поясняли эти же сотрудники.— В принципе мы ничего и не планировали.
Но они, конечно, планировали. В комнатке рядом с залом для пресс-конференции даже был накрыт стол для ее участников. Может быть, в самый последний момент решили, что не пропадать же столу. Может быть, договорились, что председатель ЦИКа должен уверенно расставить все точки в этой истории. Но так или иначе минут через двадцать пресс-конференцию все же решили провести. Пускали на нее именно по этим спискам.
— Мое отношение к происшедшему даже положительное! — воскликнул на этот раз господин Вешняков.— Этот инцидент демонстрирует, что у подонков в России нет будущего!
Слышать это было отрадно, но какое отношение к инциденту имела эта мысль? Минут через пять, после ответа на вопрос о необходимости таких же форумов в регионах, он добавил:
— Организаторы случившегося продемонстрировали беспомощность и бессилие. У них слов-то нет! А тут даже и матюков не хватило!
Нет, все-таки он так до конца, похоже, и не оправился от удара.
Еще через несколько минут, когда Александр Вешняков уже уехал к себе в Центризбирком, Владимир Жириновский, отвечая на вопрос одного радиожурналиста о возможности легализовать проституцию, говорил, что единственным минусом цивилизации на сегодняшний день является сексуальная неудовлетворенность. Я спросил его, не связан ли сегодняшний инцидент с кризисом сексуальной неудовлетворенности в современном мире. Господина Жириновского, и без того необычайно оживленного, просто залихорадило:
— Конечно! Элементарное отсутствие нормального функционирования организма! Вот у тебя ноги работают? Руки работают? Голова? Ну... а все остальное? Тоже? Либидо удовлетворено? Молодец! А у этого парня — нет! Неудовлетворенное либидо! Известно, что это такое?
Примерно мне, конечно, известно. Влечение некое, что ли. Так вот что же именно за влечение было с этой точки зрения у члена НБП к господину Вешнякову? И эта бьющая струя майонеза... Так-то складывается, конечно, довольно стройная картина происшедшего.
Следствие, в общем, уточнит детали.
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ