Глава МИД Индии Субраманиам Джайшанкар посетил Москву, где провел переговоры со своим российским коллегой Сергеем Лавровым. Его визит стал последней сверкой часов перед пятым Восточным экономическим форумом (ВЭФ) во Владивостоке, главным гостем которого в этом году впервые станет премьер-министр Индии Нарендра Моди. О новом этапе «привилегированного стратегического партнерства» двух стран и том месте, которое Россия занимает в глобальных приоритетах Индии, перед отлетом в Дели Субраманиам Джайшанкар рассказал корреспонденту “Ъ” Сергею Строканю.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
— Это ваш первый визит в Москву после того, как в мае вы возглавили внешнеполитическое ведомство Индии. О чем вы говорили с Сергеем Лавровым?
— В дипломатии мы очень тщательно подбираем слова, и они значат многое. Мы называем наше сотрудничество с Россией «особым и привилегированным стратегическим партнерством». Я хочу сделать особый упор на этих двух словах — «особое» и «привилегированное». Мои переговоры с Сергеем Лавровым стали отражением этого. Мы обсуждали двусторонние отношения, мы готовились к пятому Восточному экономическому форуму во Владивостоке и встрече премьер-министра Нарендры Моди с российским президентом Владимиром Путиным, мы обсуждали ситуацию в мире и в наших регионах. Это был разговор, который могут вести только настоящие друзья.
Что касается предстоящего форума во Владивостоке, то мы достигли заметного прогресса. Я думаю, у нас будет много соглашений, и мы получим очень большой практический результат.
Мы достигли взаимопонимания по многим вопросам. Среди вопросов, которые мы обсуждали,— события в Афганистане, Европе, Восточной Азии и ситуация в тех международных организациях, в которые входят Индия и Россия: ООН, БРИКС, ШОС. Есть вопросы, в которых наше взаимодействие приобретает особое значение. Среди них — борьба с терроризмом.
Кроме того, я выразил министру Лаврову благодарность за полное понимание последних законодательных шагов Индии по Джамму, Кашмиру и Ладакху (историческая и географическая область в Индии.— “Ъ”). Эта позиция была сформулирована в российском заявлении от 9 августа. Это заявление содержало полную поддержку нашей позиции и подчеркивало, что изменения были осуществлены полностью в рамках конституции Индии. Россия всегда исходила из того, что все вопросы между Индией и Пакистаном должны решаться на двусторонней основе в соответствии с Симлскими соглашениями и Лахорской декларацией.
Обсуждая ситуацию в мире, мы придерживались схожих позиций по очень многим вопросам. При этом нам удалось продвинуться по всем практическим вопросам двусторонних отношений, касавшимся того, как развивать деловое сотрудничество, улучшать военно-технические связи, увеличить поток туристов. Так что я очень доволен своим визитом. Что касается Сергея Лаврова, то среди других министров иностранных дел он по многим показателям может считаться образцом.
— Ваш приезд в Москву проходит накануне пятого Восточного экономического форума, главным гостем которого впервые станет премьер-министр Моди. Чего вы ждете от форума?
— Мы ждем от Владивостока многого и тщательно готовились к этому форуму. На Дальнем Востоке побывала высокопоставленная индийская делегация, в которую вошли представители индийских штатов, мы обсуждали очень много далеко идущих конкретных бизнес-предложений, касающихся Дальневосточного региона. Мы видим здесь большой потенциал для роста. До недавнего времени мы в большей степени сотрудничали с западными регионами России, теперь же мы открываем для себя огромный потенциал ее восточных регионов.
— В этом году форум во Владивостоке совпадет с российско-индийской встречей в верхах. Как бы вы более подробно определили смысл российско-индийского привилегированного стратегического партнерства?
— Я хочу обратить внимание на различные аспекты «привилегированного стратегического партнерства». Отношения между такими партнерами являются очень структурированными и взаимодополняющими. Меняется мир, меняются страны, но, если отношения имеют прочную основу, они останутся устойчивыми и позитивными. За последние 50–60 лет мир изменился до неузнаваемости. Но посмотрите на российско-индийские отношения — они всегда были и остаются стабильными и позитивными.
Второй аспект «привилегированного стратегического партнерства» связан с тем, что такой формат позволяет делать совершенно особые вещи, чувствительные и при этом необычайно важные вещи, идет ли речь о военно-техническом сотрудничестве, освоении космоса или других областях.
Третий аспект — это особые отношения между лидерами наших стран — премьер-министром Моди и президентом Путиным. Свидетелями этих отношений мы были и остаемся на протяжении последних пяти лет. В общем, это и есть слагаемые «привилегированного стратегического партнерства» Индии и России.
— А какое место занимает Россия в глобальных приоритетах Индии?
— Россия — это очень устойчивый фактор в индийском видении мира. Мы, в свою очередь, всегда пытались быть устойчивым фактором в российском видении мира. Мы считаем мир многополярным. Эпоха доминирования одной, двух или пяти держав ушла в прошлое. Сейчас в мире формируется новый баланс сил и влияния, который формируют разные регионы.
В общем, это во многих смыслах гораздо более сложно организованный мир.
Я думаю, что эпоха альянсов тоже подходит к концу. Ей на смену приходит эпоха конвергенции, когда страны сближаются, взаимно дополняя друг друга на основе общих интересов. Это происходит в отношениях Индии и России.
В этом все более многополярном мире еще более важно то, как будут взаимодействовать между собой ключевые игроки.
Мы уделяем особое внимание России, в полной мере осознавая ее вес и влияние в международных делах.
— В свое время вы много лет проработали послом в Китае и США. Как отличаются отношения Индии с этими двумя глобальными державами?
— В самом деле, я работал в этих двух странах — сначала в одной, потом в другой. Отношения с каждой из них имеют для нас очень важное значение, но при этом они очень отличаются по своей природе. При этом эти две страны — два наших ведущих торговых партнера.
Что касается Китая, то это наш сосед, это еще одна азиатская культура, наряду с нашей, и наши отношения имеют давнюю историю. Когда большинство индийцев говорят о Китае, они прежде всего имеют в виду тот огромный экономический прогресс, которого добилась страна, в определенном смысле это пример того, как осуществляется успешно модернизация огромного общества. Ведь китайское общество, как и индийское, насчитывает более миллиарда человек, и других таких обществ в мире больше нет.
Подъем Китая способствовал формированию того многополярного мира, который отвечает интересам Индии.
При этом у нас есть территориальный спор с Китаем, наши политические системы сильно отличаются друг от друга.
США — это демократия, в этой стране проживает очень влиятельная и преуспевающая индийская диаспора, которая служит эффективным мостом между нашими обществами.
При этом между США и Индией наблюдается очень сильная конвергенция по многим ключевым вопросам, в частности, связанным с борьбой с терроризмом, обеспечением безопасности морских перевозок, построением мира, где будут соблюдаться закон и порядок. Наши взгляды с США по многим вопросам совпадают, при этом у нас сильное экономическое и научно-техническое сотрудничество.
В целом, как видите, с каждой из этих двух стран — Китаем и США — у нас глубокие, содержательные отношения, хотя они и очень отличаются друг от друга.
— Есть мнение, что Индия заняла жесткую позицию по отношению к Пакистану после февральской террористической атаки в Пулваме (Джамму и Кашмир) и последующих событий. Есть ли способ снять напряженность?
— Вы задаете вопрос так, будто позиция, которую мы занимаем, нечто ненормальное. Но посмотрите: это наш единственный сосед, который имеет проблемы в торговле с нами, сосед, который никогда не мог создать режим наибольшего благоприятствования в торговле. Сосед, который не идет на то, чтобы обеспечить нормальное сообщение с Индией, не позволяет Афганистану и другим азиатским странам использовать свою территорию для связей с Индией. И самое главное — это страна, которая на протяжении очень многих лет использует терроризм как инструмент против Индии.
Но давайте спросим любую другую страну: вот если бы у вас был такой сосед, как бы вы на это реагировали? Вы бы всегда проявляли такую выдержку и дисциплину, как это делали мы столько лет? Так что сегодня нужно прямо взглянуть в глаза этой реальности. Вашим читателям я хочу сказать: Пакистан — это не только проблема Индии, это проблема всего мира. Посмотрите на различные регионы мира, где действуют террористы, и спросите, кто их обучал, финансировал. Так что это глобальная проблема.
Мы надеемся, что когда-то Пакистан откажется от такой политики и станет ответственным, нормальным соседом, как все наши другие соседи, с которыми мы имеем прекрасные отношения. Это и есть та задача, над которой предстоит работать во взаимодействии с другими странами.
— Если говорить об Индо-Тихоокеанском регионе, то ваша страна одновременно вписана в два треугольника — Россия—Индия—Китай и США—Индия—Япония. Что это означает для политики Дели в Индо-Тихоокеанском регионе?
— Я уже говорил, что мы живем в многополярном мире, где все взаимодействуют со всеми. Успех любой дипломатии — это как можно больше договоренностей и как можно меньше разногласий. Наше участие в каждом из этих форматов — одно из проявлений признания глобальной роли Индии. Тот факт, что мы можем работать одновременно с Россией и Китаем с одной стороны, и с США и Японией — с другой стороны, говорит многое о нас и о том мире, в котором мы живем. Это проявление нашей способности сближать позиции и вносить вклад в общее дело, когда это касается решения вопросов, затрагивающих всех.
— Как профессиональный дипломат с 40-летним стажем работы, вы начинали карьеру в Москве в золотой век советско-индийской дружбы. Позднее вы работали во многих странах. Как вы видите профессию дипломата и роль дипломатии в современном мире?
— Сейчас мы живем уже в золотой век российско-индийской дружбы. Моя же карьера как профессионального дипломата закончена. Я стал политиком — министром, который в прошлой жизни был дипломатом. Я вижу ситуацию так: все, что происходит в мире сегодня, в гораздо большей степени затрагивает жизнь каждого из нас, чем это было 20, 40, 60 лет назад. Сегодня мы живем в гораздо более взаимозависимом, взаимосвязанном мире. В этом мире решать, что хорошо, что плохо, кто прав, кто виноват, не должна одна страна. Здесь необходимо вырабатывать коллективное видение. В этом и состоит роль и миссия дипломатии, которая становится все более важной.
Конечно, дипломатия должна отстаивать национальные интересы, но на ней лежит и гораздо большая ответственность. Это задача построения более демократического и гармоничного мира, объединяющего различные страны, экономики и культуры.