 |
ФОТО: ВАСИЛИЙ ШАПОШНИКОВ  |
Ирина Хакамада, зампред Госдумы. Ежегодно сдаю деньги на ремонт школы. На это уходит порядка 10% зарплаты, поэтому стараюсь контролировать их расходование. У меня мама — бывшая учительница. Я знаю беды наших школ и согласна, что родители должны давать школам деньги. Но прежде всего нам надо принять закон о попечительских советах. Они могли бы контролировать сданные родителями деньги.
Александр Школьник, руководитель дирекции детских программ "Первого канала". Много, зато один раз в год, поскольку детей я отдал в частную школу. А так называемая помощь родителей школе — это элементарное вымогательство и уголовное преступление. Если уж школы берут дополнительные деньги, то должны делать это цивилизованно — через банковский счет — и отчитываться за все расходы.
Олег Морозов, лидер парламентской группы "Регионы России". Ничего мы не платили, все ограничилось расходами на репетиторов и выпускной вечер. Я много слышал о школьных поборах и считаю это полным безобразием. Деньги директорам нужно искать не у родителей, а у местных властей.
Олег Попцов, гендиректор ТВЦ. Не помню сколько, но мы выполняли все запросы школы. Она была не частная, так что запросы были вполне умеренные. А вообще, сегодня образование — самый выгодный бизнес.
Денис Молчанов, первый замминистра культуры. Перед каникулами я передавал в школу несколько банок краски и кисти на ремонт. Каждый родитель может оказывать посильную помощь школе, иначе она не выживет. Главное, чтобы это не превратилось в долговую систему.
Алексей Венедиктов, главный редактор "Эха Москвы", учитель истории. Сын еще маленький, но мы копим жирок на помощь школе. При нынешнем финансировании это неизбежно. В свое время я предлагал создать движение под лозунгом "Подари школе компьютер". Если бы президент сделал это, все чиновники понесли бы компьютер. Когда я был классным руководителем, родители тоже помогали. Но я не прикасался к этим деньгам, ими распоряжался родительский комитет.
Геннадий Зюганов, лидер КПРФ. Как и в прошлом году, 1 сентября поеду в несколько школ и, конечно, не с пустыми руками. Компартия шефствует над рядом школ — обычно на уровне первичных и региональных организаций.
Алексей Бинецкий, руководитель адвокатского бюро "Бинецкий и партнеры". Я плачу много — близко к уровню хорошей западной школы. У нас частная православная школа при патриархии, расходы контролирует попечительский совет. За обучение я плачу в кассу, а остальное — парты, стулья, компьютеры — идет как благотворительные взносы. Все праздники устраиваются за счет родителей. Но это все действительно добровольно, поборами тут и не пахнет.
Сергей Доренко, журналист. Я ежемесячно перечислял в кассу школы существенную сумму. Школа, которую посещали мои дочери, была частной, и они обучались по индивидуальной программе. А в простых школах правительство консервирует неравенство возможностей, и получается, что, если у родителей нет денег, ребенок обречен быть дворником.
Андрей Державин, певец. Мы сдавали деньги на праздники, дни рождения. Но это были суммы, доступные каждому. С поборами я не сталкивался.
Виктор Баранов, президент Союза независимых производителей газа. Несколько раз я перечислял на счет школы по $5 тыс. Когда мой ребенок поступал в эту гимназию, я заключил с ней договор о материальной поддержке на добровольной основе. Поступить можно было и без договора, но это было бы гораздо сложнее, пришлось бы долго упрашивать.
Борис Щербаков, гендиректор представительства американской корпорации Oracle в СНГ. Нисколько. За дополнительные уроки по информатике, этикету, социальным наукам я готов доплатить, особенно если бы этими предметами заменили иезуитскую физкультуру, после которой дети болеют. Но эти услуги не предлагаются.
Сергей Иваненко, первый зампред партии "Яблоко". Не знаю, всем этим жена занимается. Я только писал в МИД, чтобы ускорить выезд в Англию группы из школы, где учится моя дочка.
Олег Седов, гендиректор издательства "Амфора". Я с удовольствием формирую школьную библиотеку. А деньги плачу частным преподавателям. Родители должны оплачивать обучение детей.
Андрей Макаров, заместитель губернатора Кемеровской области. Особых поборов нет. Хотя одна учительница принципиально не ставила хорошие отметки детям, которые не посещали ее платные занятия. Но в принципе я прекрасно понимаю: эта система поборов объективна. Нельзя учителям в школах платить такие гроши.
Сергей Калашников, заместитель госсекретаря Союза России и Белоруссии. Ни копейки. Мой ребенок учился в обычном красногорском лицее. Мы сдавали деньги только на экскурсии. А вот друзья, чьи дети учатся в московских школах, действительно страдают от поборов. У одних дочка ходит в обычную муниципальную школу, так они около $100 в месяц отдают. Это антиконституционные поборы!
Павел Крашенинников, председатель комитета Госдумы по законодательству. Не знаю, но от жены часто слышу, что надо сдать деньги на ремонт. Меня это не возмущает. Образование стало таким же, как бесплатная медицина. Мы же не возмущаемся, когда приходится носить в больницу постельное белье и покупать лекарства. А дети не должны учиться в антисанитарных или аварийных условиях.
Татьяна Михалкова, президент благотворительного фонда "Русский силуэт", жена режиссера Никиты Михалкова. Иногда Никита Сергеевич показывает в школах свои фильмы, выступает на праздниках. Родители должны по мере сил помогать школам — кто-то материально, а кто-то другими способами. Но эта помощь должна быть только добровольной.
Сергей Беляев, президент фонда "Региональные программы". Мы ни рубля не платим. Дочь учится в обычной гимназии, где главное — не родительские деньги, а знания ученика. И никаких взносов мы не делали. Я даже не знал, что подобные поборы могут быть в Москве.
Павел Астахов, адвокат. Все расходы я не помню, но они составляют значительную часть заработка. Оба ребенка учатся в платных школах. Я плачу взносы, оплачиваю дополнительные занятия, при том что дети учатся прекрасно, экскурсии. Дети некоторое время учились в США, так там образование много дороже и хуже. Племянники учатся в госшколах, в которых, бывает, навязывают репетиторство, но вот потребовать в такой школе ничего нельзя.
Евгения Добровольская, актриса. Это не настолько большие деньги, чтобы о них говорить. Обычно мне звонят из родительского комитета и говорят, сколько надо сдать. С откровенными поборами я не сталкивалась. А за охрану готова платить столько, сколько скажут. Это позволяет мне быть уверенной, что в школьный туалет не принесут наркотики, шприцы и алкоголь.
Валерий Меладзе, певец. Я плачу только за обучение дочери. Но многие родители платят дважды — сначала в бюджет, затем самой школе, до которой бюджетные деньги не доходят. Это позволяет власти не искать средства на образование, что ведет к деградации системы финансирования школ. Пусть государство зафиксирует обязательные взносы школам и на эту сумму уменьшит налог родителям.
Александр Гафин, вице-президент Альфа-банка. Старшая дочка идет в 11-й класс платной гуманитарной школы. Мы заранее знаем, на что пойдут наши деньги: программа повышения зарплаты учителей, техника. Новые программы обсуждаются всеми родителями. Поборы в госшколах мне понятны: им нелегко. Главное, чтобы средства шли на образование детей. А то есть школы, где плата очень большая, знаний мало, зато учителя говорят: "Мы их икрой кормим".
Маннэ Венгборг, министр по политике посольства Швеции в России. Когда дети учились, ни на ремонт, ни на какие-то мероприятия с нас деньги не собирали. В Швеции большинство школ — государственные. Мы помогали организовать праздники, концерты, соревнования, поездки. Цветы дарить учителям у нас тоже принято. Сам я иногда читаю в школах лекции, а посольство опекает шведскую школу в Москве.
|
ВОПРОС НЕДЕЛИ / ГОД НАЗАД*
Куда делись новые русские? Десять лет назад газета "Коммерсантъ" ввела в обиход термин "new russians" для обозначения формирующейся элиты российского общества "с новым менталитетом и стилем жизни". В последнее время о новых русских что-то ничего не слышно. Александр Зубков, заведующий кафедрой уголовного права Института экономики и предпринимательства. Они сменили цепи на галстуки и работают в большом бизнесе. Их принимают Вольский и Путин — они стали олигархами. А детей они посылают учиться за рубеж, чтобы те грамотно вели бизнес. Валерий Лынник, гендиректор свободной экономической зоны "Шерризон". Они получили или купили образование и стали работать по-другому. Десять лет назад ко мне приходили бандиты и говорили: "Плати, и мы будем помогать". Сейчас куда более представительные внешне люди предлагают выстроить финансовые потоки. Михаил Фрейдлин, исполнительный директор Международного делового форума. Они были, есть и будут. А то, что не видно растопыренных пальцев, говорит об улучшении культуры. По большому счету все олигархи, вся нынешняя деловая и политэлита вышла из новых русских. Геннадий Райков, лидер парламентской группы "Народный депутат". Часть лежит на кладбище, часть сидит, часть в бегах, а часть в криминальных структурах. А вот хорошие новые русские на подходе: они учатся в вузах. Юрий Кобаладзе, управляющий директор инвестиционной компании "Ренессанс Капитал". Они превратились в постных буржуа. Бывшие новые русские идут в большую политику, как, например, Хлопонин,— и это нормально. Олег Филимонов, замначальника Главного управления исполнения наказаний Минюста России. Никуда они не делись, просто стараются не светиться. В нашей системе, к сожалению, их бывает немного и они стараются выглядеть обычными тихими, скромными зэками. Из крупных у нас "гостили" Климентьев и Быков, Гусинский заглянул. *Должности указаны на момент опроса. |