 |
ФОТО: REUTERS  Кубинский диссидент Элисардо Санчес категорически не согласен с тем, что он работал на кубинскую госбезопасность, но не отрицает: контакты с властью у него были |
Когда в 1999 году в Гаване проходил саммит лидеров стран Латинской Америки, Испании и Португалии, помимо девяти глав государств у него был десятый, неформальный участник — известный кубинский диссидент Элисардо Санчес. Съехавшиеся по случаю дипломатического раута в кубинскую столицу иностранные корреспонденты уделяли Санчесу, пожалуй, даже больше внимания, чем президентам, премьер-министрам и министрам иностранных дел. Президент Кубы Фидель Кастро, обычно предпочитающий игнорировать диссидентов, как бы не признавая их существование, выступил с гневным заявлением, обвинив журналистов в том, что они "создали виртуальную реальность из крошечного оппозиционного движения". Это высказывание кубинского лидера тоже стало своеобразной победой диссидентов: впервые президент публично признал наличие оппозиции своему режиму.
Кубинский Сахаров
Бывший профессор марксизма Элисардо Санчес считается чуть ли не самой значительной фигурой в среде кубинских оппозиционеров. Его диссидентство началось, как и у многих интеллектуалов в СССР, с советского вторжения в Чехословакию в 1968 году. Как позже напишет Андрей Сахаров, последние иллюзии относительно советского режима таяли "под грохот танков на улицах непокорившейся Праги". С 1977 года Санчес уже известный нонконформист, а в 1980-м следует первый арест (позже их будет еще три). В общей сложности он отсидел в кубинских тюрьмах за "вражескую пропаганду" восемь с половиной лет. В 1987 году Элисардо Санчес создал и возглавил кубинскую "Комиссию прав человека и примирения" (аналог созданного Сахаровым "Комитета прав человека в СССР"), ставшую мозговым центром диссидентского движения и главным источником информации о положении дел на Кубе для международных правозащитных организаций, таких как Amnesty International и Human Rights Watch.
 |
ФОТО: AP |
 |
ФОТО: AP В качестве диссидента Элисардо Санчес (на обоих фото слева) получил почетную медаль от президента Франции Жака Ширака, а в качестве тайного сотрудника госбезопасности, как утверждается в новой книге,— от кубинских властей (внизу) |
На прошлой неделе в Гаване состоялась презентация книги "Хамелеон", написанной двумя близкими к властям журналистами и посвященной Элисардо Санчесу. Авторы Ласаро Барредо и Арлеен Родригес утверждают, что с 1997 года Элисардо Санчес является тайным агентом кубинской госбезопасности под кличкой Хуана. "Элисардо по собственной воле вступил в контакт с организациями государственной безопасности в 1997 году",— сообщил Барредо, совмещающий журналистскую деятельность с депутатством в кубинском парламенте. Он сказал, что за шесть лет своего сотрудничества с органами Санчес предоставил властям подробную информацию о других диссидентах, а также об иностранных журналистах и дипломатах, с которыми он общался, в том числе о советнике президента США Джорджа Буша по кубинской тематике Отто Райхе.
В книге приведены многочисленные фотографии, на которых Элисардо Санчес запечатлен с представителями кубинских властей. На одной из них диссидент изображен вместе с полковником госбезопасности, награждающим его медалью "За отличную службу" — как пояснили Барредо и Родригес, "за содействие в выявлении агентов ЦРУ США в кубинских органах власти". Еще одно фото демонстрирует момент передачи Санчесом каких-то бумаг сотруднику кубинской контрразведки на скамейке в одном из парков Гаваны. На естественный вопрос, зачем вдруг кубинским властям понадобилось раскрывать столь ценного агента, авторы книги пояснили, что после мартовских арестов диссидентов агент Хуана уклонялся от сотрудничества с госбезопасностью и потерял, таким образом, свою ценность.
 |
ФОТО: ПАВЕЛ КАССИН Александра Солженицына, Андрея Синявского и Владимира Максимова в свое время тоже обвиняли в сотрудничестве с КГБ |
Несмотря на все разногласия с Санчесом, кубинские оппозиционеры заявили, что разоблачения властей — ложь. "Клевета на нашего брата Элисардо Санчеса даже не заслуживает ответа",— заявил известный гаванский диссидент Освальдо Пайя. Сам Санчес начисто отрицает обвинения в работе на госбезопасность. "Это гигантская ложь,— сообщил он журналистам.— Эта кампания по дискредитации и замалчиванию диссидентов очень похожа на ту, которая велась в Советском Союзе".
Проведенная Санчесом параллель с советской историей весьма интересна. Наряду с лагерями, психиатрическими больницами, ссылкой и выдворением из страны КГБ СССР применял в отношении инакомыслящих и более оригинальный метод борьбы — вбрасывание слухов об их сотрудничестве с органами. Правда, этот метод использовался весьма редко, так как был неэффективным: инсинуациям Лубянки чаще всего не верили. Однако несколько громких случаев подобных пиар-акций все же известны. Так, в работе на КГБ безрезультатно обвиняли писателя Андрея Синявского, с чьего ареста (вместе с Юлием Даниэлем) в 1965 году, собственно, и началось активное диссидентское движение в СССР. Еще менее действенной оказалась акция Лубянки по дискредитации прозаика Владимира Максимова, издававшего в Париже журнал "Континент". Стремясь испортить отношения Максимова с друзьями и спонсорами на Западе, КГБ запустил слух о том, что писатель на самом деле "наш человек". А в 1978 году в московском издательстве "Прогресс" вышла книга чешского журналиста (и сексота КГБ) Томаша Ржезача "Спираль измены Солженицына", в которой автор "Архипелага ГУЛАГ" назывался доносчиком, тайным информатором МГБ и лагерным стукачом. Книга вышла аккурат к знаменитой "Гарвардской лекции" Солженицына, однако на устоявшийся авторитет и репутацию писателя в мире никак не повлияла.
Возможно, и Элисардо Санчес — всего лишь жертва преднамеренной дезинформации со стороны кубинских властей. Однако нельзя исключать и другой вариант.
 |
ФОТО: СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВ |
Узнав о публикации книги, Санчес разволновался и подтвердил, что действительно встречался с представителями кубинских спецслужб "для установления диалога и улучшения положения с правами человека на Кубе". "Я готов говорить хоть с сатаной, если это улучшит ситуацию в нашей стране",— добавил диссидент. Однако он так и не смог объяснить происхождение опубликованных в книге фотографий, при этом не называя их фальшивкой. Более того, Санчес подтвердил подлинность своей фотографии с полковником госбезопасности — правда, сказал, что тот, "кажется, подарил мне ручку", а вовсе не наградил медалью. Версию о сотрудничестве диссидента с кубинскими спецслужбами нельзя назвать заведомо неправдоподобной — в ходе суда над оппозиционерами этой весной выяснилось, что как минимум 12 кубинских диссидентов были тайными сотрудниками госбезопасности.
Если вернуться к предложенной самим Санчесом аналогии с Советским Союзом, можно вспомнить, что подозрения в сотрудничестве с КГБ падали и на советских диссидентов, в том числе на биолога Жореса Медведева и на одного из руководителей подпольной партии ВСХСОН ("Всесоюзный социал-христианский союз освобождения народа") Михаила Садо.
 |
ФОТО: АЛЕКСЕЙ КУДЕНКО |
Что касается Михаила Садо, то сидевший с ним вместе в лагере Сергей Ковалев назвал его в интервью "Власти" "не примитивным стукачом, а скорее консультантом КГБ". "За руку его никто не поймал,— уточнил Ковалев.— Но КГБ явно заваливал его гонорарами. Я однажды помогал ему перенести чемоданы из каптерки — так в них оказались икра, колбаса, сало, кофе, то есть все то, что на зоне было в ужасном дефиците".
Наиболее известным (и доказанным) случаем сотрудничества диссидентов с КГБ остается процесс над Петром Якиром и Виктором Красиным. Арестованные летом 1972 года члены "Инициативной группы защиты прав человека" Якир и Красин согласились помогать следствию. В результате они передали КГБ имена более 200 инакомыслящих, а также подписали заявление с "чистосердечным раскаянием", в котором квалифицировали действия советских диссидентов как клевету и призвали бывших соратников немедленно прекратить борьбу с советской властью. Летом 1973 года Якир и Красин даже согласились участвовать в организованной КГБ пресс-конференции для западных журналистов, на которой публично повторили все свои заявления.
Установить, кто именно — авторы книги "Хамелеон" или Элисардо Санчес — говорит правду, разумеется, невозможно. При желании имеющимися данными можно доказать обе версии. Однако показательно, что европейские структуры, обычно весьма оперативно реагирующие на выпады кубинского режима против диссидентов, на этот раз предпочли не принимать чью-либо сторону. "Кто-то в этом деле мутит воду,— заявил на условиях анонимности один европейский дипломат.— Все это укрепляет в мысли, что кубинская оппозиция наводнена агентами властей и никому верить невозможно". Другими словами, вдохновители гаванской публикации в любом случае достигли своей цели. Старый советский способ оказался на Кубе куда более действенным, чем в стране своего изобретения.
ВЛАДИМИР КАРА-МУРЗА
 |
ФОТО: ЭДДИ ОПП |
— Вы допускаете, что Санчес — агент кубинских спецслужб?
— Нет. Это провокация кубинского режима, метод дискредитации влиятельного оппонента. Ну, посудите сами: зачем кубинскому ГБ раскрывать своего агента? ГБ никогда не станет раскрывать свою агентуру, ведь это ударит прежде всего по ним самим, им же будет труднее вербовать людей. Цель очевидна: внести раскол в диссидентское движение, посеять недоверие, насторожить друзей на Западе. Режим сейчас в тяжелом положении — Фидель стареет, его политика зашла в тупик. Он панически боится конца своей власти и пытается помешать оппозиции.
— КГБ СССР когда-нибудь действовал таким образом?
— Конечно. Это был довольно распространенный способ дискредитировать нас — распространить слухи о сотрудничестве с КГБ. Правда, никакого эффекта они не имели — ну явная деза! Мы к этому привыкли и соответственно к этому относились. Володя Максимов вообще никогда никаким боком не имел отношения к ГБ. Вот с Синявским, кстати, была более сложная история. Он, а особенно его жена Мария, действительно имели с КГБ некие контакты. Агентами они, конечно, никогда не были, а вот сделки заключали. Помните, ведь Синявского досрочно освободили и выпустили в Париж. Когда Ельцин в 1992 году открыл секретные архивы, я нашел документы, подтверждающие наличие контактов Синявского с КГБ. Они опубликованы в моей книге "Московский процесс".
— Но ведь наверняка были случаи внедрения агентов КГБ в ряды диссидентов?
— Среди наиболее активных диссидентов — а таких в Советском Союзе было около 2 тыс.— агентов не было и быть не могло. А вот что касается информаторов на периферии нашего движения, то таких было сколько угодно. Естественно, КГБ старался подослать к нам людей, внедрить их в наш круг общения, чтобы быть в курсе наших дел. Ко мне многих таких приставляли. Однажды приехал ко мне одноклассник Алик Никитинский — у него отец был генерал КГБ,— сказал, что работает на таможне в Шереметьево, и спросил, не нужны ли мне какие-нибудь иностранные журналы. Даже Playboy предлагал. Я его сразу раскусил.
— А нашумевшее дело Якира--Красина? Они ведь пошли на публичное сотрудничество с КГБ.
— Таких, кто ломался на следствии, было очень много, Якир и Красин — просто наиболее известный случай. Мы, кстати, к этому довольно спокойно относились и никакому остракизму их не подвергали: ну что поделаешь, человек слаб. А были и такие, кто сначала ломался, а потом находил в себе силы снова примкнуть к движению. Например, Гарик Суперфин, выпускающий редактор "Хроники текущих событий" и архивист Солженицына (мы его называли "наш компьютер": он всегда все помнил). Он вообще на следствии раскололся полностью, написал им все, что знал! А на суде вдруг встал и сказал: "Я подонок, я отказываюсь от всех показаний". Такое тоже бывало.
— Но ведь был еще Жорес Медведев, про которого вы пишете в "Московском процессе".
— Ну, Жорес Медведев, как и его брат Рой, никогда не были диссидентами, они всегда были либеральными коммунистами. Всегда держались особняком, никаких наших писем не подписывали. А что касается сотрудничества Жореса Медведева с КГБ, это никогда не было доказано, но есть ряд потрясающих косвенных свидетельств. Приведу только один пример. В 1975 году, когда Сахарову дали Нобелевскую премию, Жорес поехал в Осло и заявил там, что негоже присуждать премию мира создателю оружия массового уничтожения. Ну сказал и сказал. А в 1992 году, когда я по просьбе Ельцина готовил материалы для суда над КПСС, я нашел в архиве докладную записку Андропова "О мерах по дискредитации присуждения Сахарову Нобелевской премии мира", в которой он дает указание распространить на Западе "по нашим каналам", то есть по каналам КГБ, мысль о том, что абсурдно присуждать премию создателю оружия массового уничтожения. Вот вам и Жорес Медведев.
Беседовал Владимир Кара-Мурза