|
Дисковод международного класса |
 |
| Фото: СЕРГЕЙ СИЛЧЕВ |
-- Я знаю, что ты в России впервые. Российская клубная культура от европейской как-то отличается?
— Я могу сказать, что Россией сегодня интересуются и в Испании, и в Великобритании. Клубная культура у вас развивается просто бешеными темпами, поэтому в специальных европейских журналах для диджеев постоянно пишут о русском феномене. У нас похожий всплеск был несколько лет тому назад.
— Получается, что работать в московском или питерском клубе для европейского диджея престижно?
— Да. Особенно для британца. Испанцы почему-то больше ориентированы на внутренний рынок. Причем в самой России гораздо лучше знают именно английских диджеев, потому как Великобритания — номер один в сфере музыкального маркетинга. Здесь умеют делать звезд и продавать музыкальную продукцию.
— Какие клубные площадки сегодня считаются наиболее престижными в Европе?
— Клуб Space на Ивисе. Каждое воскресенье там проходят вечеринки, на которых выступают лучшие диджеи мира. Ту музыку, под которую танцуют на Ивисе этим летом, все остальные услышат только к концу года.
Есть еще клуб под названием Fabric в Лондоне. Это заведение активно поддерживает талантливых диджеев и новые направления электронной музыки. Я сам там бываю не столько с выступлениями, сколько с целью уловить последние тенденции, услышать все самое модное.
— В Барселоне знают какие-нибудь русские клубы, русских диджеев?
— Молодежь — не уверен, что знает. А вот среди диджеев на слуху "Пропаганда", "16 тонн".
Что же касается русских диджеев, то в Лондоне я встретил одного, Вадима. Несколько лет назад он окончательно туда переехал. Он играет джаз, industrial.
Но дело в том, что сказать "он диджей" — это не сказать ничего. Диджеи как писатели: один пишет новеллы, другой — любовные романы, третий — философские трактаты, четвертый — детективы. Или художники: кто-то рисует цветы, а кто-то баталии. Среди диджеев то же самое.
Далеко не все играют tehno или house, есть разные стили: deep, tech, funk, тот же house может быть и progressive tech, и minimal и так далее.
— В каком стиле играешь ты?
— Свободный стиль — freestyle. Я смешиваю различные музыкальные направления: house, techno, hip-hop, acid house. Мне нравится играть стилями. Это отражает мой внутренний мир, настроение. Главное — не люблю однообразие в музыке. Это все равно что носить каждый день одну и ту же одежду.
— Где ты учился работать с винилом?
— Я стопроцентный самоучка. С детства слушал музыку, потом коллекционировал диски. У меня их около пяти тысяч. Всю жизнь я покупаю музыку. А началось все с того, что в 1988-м я с большой компанией отправился на Ивису. Это был год всплеска популярности диджеев, так называемое лето любви. Я был юным, и меня так все это впечатлило, что я закупил много дисков и начал практиковаться дома, слушая попутно тех диджеев, которые мне нравились.
— То есть ты просто сидел дома и пытался работать с вертушкой, делать миксы?
— В 1988-м в Испании была очень сложная ситуация с музыкой, невозможно было достать что-то новое. Мы с другом ездили в Лондон за дисками, а потом делали свою музыкальную программу на одной из нелегальных радиостанций Барселоны. Таким образом, барселонцы смогли услышать нашу музыку, наши миксы, и им это все понравилось. Мы становились все популярнее, стали организовывать вечеринки под названием "Музыкальная амнезия". Это была смесь различных музыкальных стилей: pop, electro, industrial. Благодаря этому о нас узнало все больше людей.
— Ты говорил, что твоя музыка звучала сначала на нелегальной радиостанции. Легальные радиостанции вашу музыку не признавали?
— Наш формат для них был слишком андерграундным.
— А сейчас?
— Сейчас всю эту музыку — и не только мою,— всю, которая раньше была неформатной, слушает масса людей. И сегодня я мог бы делать легальную радиопрограмму, но у меня нет на это времени. Раньше, когда мы начинали, то делали музыку для меньшинства. Сегодня ситуация изменилась. Например, в Барселоне уже в течение десяти лет проходит музыкальный фестиваль электронной и мультимедийной музыки под названием SONAR, который является хорошей школой для диджеев.
— А обычные учебные курсы, школы диджеев в Барселоне есть?
— Есть, но я о них мало знаю, потому что являюсь противником каких-либо школ. Я за самообучение, так как очень сложно давать советы типа "Поставь диск вот так, а вот эту композицию смешай с этой". Гораздо лучше, чтобы каждый сам практиковался, слушал: это лучше любых объяснений.
— Сегодня ты занимаешься только диджейством?
— У меня есть своя студия звукозаписи, административная работа в клубе, на фестивале SONAR.
— Как отбирают участников фестиваля?
— Так как это лучший европейский и, возможно, мировой фестиваль электронной музыки, попасть сюда достаточно сложно. Но зато в результате SONAR очень качественный по составу участников. В течение года мы с коллегами слушаем записи, которые нам присылают потенциальные участники. Любой диджей любой страны может отправить нам свои CD. Из России, кажется, тоже были участники когда-то. Точно не помню. Мы прослушиваем все записи и отбираем участников. Это еще одна моя работа.
— И у тебя еще остается время время от времени открывать новые ночные клубы?
— Действительно, мы с моим другом открыли клуб под названием Octopussy, который постепенно стал одним из ведущих клубов Барселоны. Здесь всегда звучала очень незаурядная, я бы сказал некоммерческая музыка. Потом появились Row и Hawai 5.0. Конечно, все это занимает много времени и требует выполнения административных обязанностей. Но и это не все. Я еще работаю кулхантером в компании Diesel.
— А это еще что?
— Ну, например, какая-нибудь мировая торговая марка хочет открыть магазин — допустим, в Берлине или Москве. И менеджерам компании нужен человек, который бы знал толк во всех последних модных тенденциях, вращался среди молодежи и мог посоветовать все то, что здесь cool, то есть лучшее — фотографы, клубы и так далее. Например, в этом году я целый месяц провел в Лиссабоне, очень много фотографировал. И если Diesel захочет там устроить вечеринку в честь открытия нового магазина, то я представлю компании информацию о самом лучшем барселонском клубе и т. д. За это очень хорошо платят.
— Но ты за рубеж все-таки больше ездишь как диджей?
— Да. Я часто езжу в Германию, в Берлин, где сейчас очень активно развивается электронная музыка. Также во Францию, на Ивису — туда, где моя музыка востребована.
— А в Россию?
— И в Россию я приехал диджеем. Кулхантером в этом году я работал в Португалии, Испании и Франции. Но все равно в Москву я приехал с фотокамерой. Меня и моих спонсоров очень интересует, как одевается молодежь в тех или иных странах, что модно в том числе и в России.
— Есть ли площадки, на которых ты мечтаешь поработать?
— Я мечтаю о легендарном нью-йоркском клубе Twilo. Это модное, стильное место, где кипит клубная жизнь. Все, что звучит в этом клубе, впоследствии становится суперпопулярным и распространяется по всем миру. Меня туда как-то приглашали поработать, но из-за ряда обстоятельств не получилось.
— Назови несколько минусов профессии диджея.
— Очень большой минус состоит в том, что моя жизнь, как и у любого диджея, течет в противоположном от общества направлении. Так, все рано утром встают и отправляются на работу, а диджей — наоборот. Мои девушки обычно меня понимали, но очень сложно совместить свою жизнь с жизнью другого, когда у вас абсолютно разные распорядки дня. Например, моя девушка хочет в десять вечера побыть со мной дома, а я должен хватать диски и бежать в клуб. Зачастую возвращаешься в пять утра, а ей уже скоро вставать и идти на работу. Кроме того, там, где я бываю, встречаются другие красивые девушки...
— Диджеи в Испании — богатые люди? Есть ради чего мириться с минусами?
— Если ты хочешь стать богатым — вполне реально этого достичь. Но для меня главное не деньги, а музыка. Хотя мы зарабатываем выше среднего уровня.
— Расскажи о своем обычном рабочем дне.
— Каждый день немного сумасшедший. Просыпаюсь в половине десятого, занимаюсь музыкой в домашней студии. Потом встречаюсь с друзьями. Мы идем в компанию звукозаписи или в музыкальный магазин. Сейчас с музыкой в Барселоне все в порядке, есть даже ряд специальных музыкальных магазинов для диджеев. Это своего рода клубы, где мы встречаемся с коллегами, отбирая при этом для себя и своих миксов музыку.
Мы обедаем вместе, обсуждаем музыкальные проекты. Мой день сравним с днем бизнесмена, только я целый день говорю не о деньгах, а о музыке с коллегами и директорами звукозаписывающих компаний.
— А ночью работа в клубе?
— Не каждый день, так как это сильно выматывает. Мне уже все-таки 34 года. Я работаю в нескольких барселонских клубах, сам выбираю места, где меньше работаешь и больше зарабатываешь. И куда приходят люди для того, чтобы послушать именно меня. Моя публика — люди в возрасте 20-35 лет, имеющие определенный уровень музыкальной культуры, понимающие мою музыку. А не пляшущие подо все подряд подростки.
То есть сейчас я уже нахожусь на втором этапе своего творческого развития, пройдя первый безумный этап становления как диджея, когда, чтобы завоевать популярность, надо быть всегда и везде и очень много работать. Дальше я могу и хочу заниматься продюсированием молодых музыкантов.
— Для человека твоей профессии это потолок?
— Нет, конечно. А вообще, если говорить о будущем,— я хотел бы иметь более спокойное будущее. Но я никогда и ничто не планировал в своей жизни. И не знаю, до какого возраста, к примеру, буду работать диджеем. Возможно, в душе я немного хиппи, но живу только настоящим.