|
"Я стал выяснять, как можно создать банк, не имея в кармане ни копейки" |
 |
| Фото: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ, "Ъ" |
— Как родилась идея создать банк?
— В мае 1988 года вышел закон о кооперации в СССР. Впервые после НЭПа было разрешено создание коммерческих банков, но только кооперативных. В это время я заведовал кафедрой организации управления во Всесоюзном (теперь Всероссийском) заочном финансово-экономическом институте. Я немедленно заинтересовался этим делом. Ждать я не стал и стал выяснять, как можно создать банк, не имея в кармане ни копейки денег, только одну профессорскую зарплату. Она была неплохая по тем временам, но все-таки на банк ее не могло хватить. Но в России этот закон не был признан. Это был закон о кооперации в СССР, и то, что он не признан в России, выяснилось через год или два. Но поскольку кооперативных банков к тому времени было немало, было дано разъяснение, что можно создавать банки паевые. С самого начала мы назывались Московский кооперативный банк, а позднее перерегистрировались как Московский акционерный коммерческий банк с новым названием "Премьер". Я начал подготовку к открытию банка в мае 1988 года, я стал выяснять, как это делается.
— Откуда взялись деньги на банк?
— Как только я начал организовывать банк, естественно, встал вопрос о пайщиках. Я их нашел. Но опять — Госбанк не знал, что с ними делать: процедуры-то нет, а время не терпит. Поэтому я посоветовался в Госбанке и получил кредит на месяц в одном из государственных банков — 1 млн рублей.
— Я слышал, что это был банк, которым руководил Виктор Букато.
— Ну раз вы уже знаете, я могу подтвердить. Мы с Виктором Ивановичем Букато и до этого были неплохо знакомы. Он дал нам кредит на месяц, но я его вернул досрочно, потому что стало известно, что взнос пайщиков можно вносить в капитал банка. В результате мы собрали деньги и вернули Виктору Ивановичу Букато. Но все равно большое ему спасибо, тем более что он помог не только деньгами, но и советами.
— Как вам удалось зарегистрировать банк?
— В Москве начали создаваться сотни кооперативов. Чтобы получить печать, надо было простоять полтора суток. И я все это делал сам. Перед этим я должен был получить разрешение отделения милиции. Все эти этапы мы прошли, и я явился с документами в Госбанк. Госбанк потребовал прежде всего устав. В самом Госбанке никакой "болванки" устава не было. Я принял во внимание уставы иностранных банков. Но их полностью перенести в нашу действительность было нельзя, и наш устав получился достаточно самостоятельным. Примерно через три недели в Госбанке появился Чимкентский банк. Я не могу сказать, что "болванка" устава, которая через некоторое время появилась в ЦБ, была полностью списана с нашего устава, но она не кардинально отличалась.
— Вам кто-то мешал?
— Я на Минфин до сих пор имею зуб. Госбанк очень тщательно подходил к процедуре регистрации, но я на них не в обиде, поскольку на них лежала очень большая ответственность, и они справедливо предъявляли требования. Нас долго тормозил именно Минфин, поэтому мы оказались даже не вторыми, а третьими. Если бы меня спросили, я бы сам попросил, чтобы нас зарегистрировали не первыми. Ведь у первого банка газета "Известия" должна была взять интервью, а нам такая реклама была совсем не нужна. Тем не менее меня Госбанк дважды заслушивал на правлении — это небывалый случай. Народу на этих слушаниях было много. Я думаю, всех интересовало, что такое коммерческий банк и с чем его едят.
— Как вам удалось в этих условиях зарегистрировать банк?
— В законе было сказано, что нас должны поддержать объединения кооперативов. Я представил поручительство от союзов кооперативов Киевского и Свердловского районов. Но нас завернули, сказали: "Вы называетесь Московский кооперативный банк, вот и представьте бумагу от московского союза". А его еще не было. Через неделю я принес бумагу и от них. Я представил бумагу от этого союза в Госбанк и спросил: "Все?" Мне говорят: "Нет, не все. Вы называетесь как? Московский кооперативный банк. А где согласие председателя Моссовета?" Я получил и его согласие. Тогда вопрос перешел в плоскость денег.
— Вы собирались сделать крупный банк?
— Был введен минимальный норматив для коммерческих банков 500 тыс. рублей. Мы собрали миллион. С самого начала я для себя сделал вывод: ни в коем случае не делать крупный банк. Я не говорю, что это для всех верно, но у нас была такая концепция. Банкиры говорят, что для того чтобы заработать большие деньги, требуется смелость, для того чтобы удержать деньги, требуется мудрость, а для того чтобы преумножить — искусство. Но одно дело — смелость в 20 лет, а другое дело — в 70 лет. Смелость у меня была, но с поправкой на возраст. А в остальном — банк жив до сих пор. Некоторые будущие олигархи ко мне приходили консультироваться. Они отличались от нас тем, что я был нищий профессор, а за ними стояло крупное кооперативное дело. Они ко мне приходили узнавать, как обстановка. У них смелости хватало. Олигархи, которые ко мне приходили за советом, окружали себя охраной, отправляли семьи за границу. А я хотел ходить на работу пешком и не волноваться о безопасности. Потом с возрастом менталитет сильно меняется.