Вторая волна американских санкций по «химическому» пакету вызвала ажиотаж в СМИ, но мало повлияла на ожидания инвесторов в отношении России. Августовские меры вряд ли можно назвать безобидными. Но в сравнении с нервозной атмосферой прошлого года и угрозами драконовских санкций решения американских властей радикально не изменили уровень рисков.
Программный директор РСМД Иван Тимофеев
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Программный директор РСМД Иван Тимофеев
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Принятые санкции являются ответом на проблемный, но понятный политический сюжет. Это часть рутинного правового процесса, за которым не стоит принципиально нового политического кризиса. Говорить о новом качестве эскалации пока преждевременно. Кроме того, в отношениях России и Запада появляется пусть слабая, но все же позитивная динамика, что также ограничивает риски.
После деликатного напоминания конгрессменов Энгела и Маккола о том, что пора бы ввести вторую серию «химических» санкций против России, Трамп подписал указ 13883, обозначив ограничительные меры по проблематике нераспространения. Госдеп и Минфин США оперативно отработали указ в виде конкретных решений по России. Запрет на поддержку со стороны США финансирования России по линии международных институтов наблюдатели сразу отмели как несущественный. Москва давно не берет у них кредиты. Ограничения на определенные категории экспорта и импорта также пока не вызвали беспокойства. Вопрос находится в ведении Минторга США, и радикальных мер там пока принято не было.
Запрет американским финансовым институтам на покупку нового российского долга, который номинирован не в рублях, стал наиболее заметной мерой. Но назвать ее критической тоже сложно. Большая часть российских облигаций номинирована в рублях, да и сам рынок облигаций относительно невелик. Под санкции не попали обязательства государственных компаний, что также стало хорошей новостью.
Вторая волна по «химическому» пакету может повлиять на возможные санкции по тематике «вмешательства».
Если Конгресс примет поправку Шермана—Уотерс, то она, по всей видимости, будет иметь смысл с учетом предложений сенаторов Рубио и Ван Холлана. В июле они предложили вводить ограничения против российского суверенного долга в том случае, если будут обнаружены новые попытки российского «вмешательства» в выборы. Тогда как в изначальной версии поправки такие санкции предлагалось вводить сразу и отменять только в случае отсутствия новых эпизодов «вмешательства». Ограничения по «химическому» пакету делают предложения Рубио и Ван Холлана более логичными. В противном случае придется вводить одни и те же меры по двум разным сюжетам. Это тоже не исключено — ограничения по суверенному долгу могут быть попросту расширены. Однако держать такие меры в качестве угрозы с практической точки зрения для американцев все же удобнее. Тем более что тема «вмешательства» постепенно уходит на второй план.
Небольшие подвижки в российско-украинских отношениях пока создают благоприятный политический фон.
Планируемый обмен пленными — важный символический шаг. Он задает конструктивную атмосферу предстоящей встречи «нормандской четверки». Украинское руководство нацелено на решение проблемы Донбасса, и со стороны Москвы есть настрой на работу с новыми властями в Киеве. Выполнение минских соглашений вряд ли возможно в обозримой перспективе. Но снижение напряженности на линии соприкосновения — вполне достижимая задача. Любое продвижение по Донбассу будет ограничивать риски санкций. Отмена ограничений по «украинскому пакету» вряд ли произойдет. Но и аппетит на новые санкции будет существенно меньше. Особенно со стороны ЕС.
Спокойную обстановку может нарушить непредвиденный политический кризис вроде очередного «дела Скрипалей». Спрогнозировать такие инциденты сложно. Однако системные факторы пока играют на ограничение риска.