«Противно, дико и как будто не мое»
Что думали писатели, художники и композиторы, глядя на свои труды
Осенью 1869 года, после шести лет работы, Лев Толстой закончил писать «Войну и мир». Роман, расхваленный тогдашними критиками и ставший одним из главных бестселлеров своего времени, сам Толстой невзлюбил и называл «пустяком» и «дребеденью». К 150-летию завершения великого труда вспоминаем, как другие авторы оценивали свои произведения после окончания работы над ними
Как я счастлив, что писать дребедени многословной вроде «Войны» я больше никогда не стану. Лев Толстой «Война и мир»
Лев Толстой, 1909
Фото: В.Г.Чертков
Ну, драма вышла крикливой, суетливой, и — кажется, пустой, скучной. Очень не нравится она мне. Непременно зимой же буду писать другую. Очень захватила меня эта форма письма. Максим Горький «Мещане»
Я еще раз позволил себе написать звезды слишком большими, и снова провал. Теперь с меня довольно! Ван Гог «Звездная ночь»
Приятно было закончить эти стога. Но теперь, когда я нарисовал стога сена в конце лета, мне надо нарисовать их в конце осени. А когда я нарисую их в конце осени, придется рисовать их в конце зимы. А потом и в конце весны. Дерьмо. Клод Моне «Стога сена (конец лета)»
Кончил книгу, которую писал. Не получилась. Разумеется, все писатели пишут плохие книги, но сейчас, именно в это время, мне обидно. В ней есть несколько отличных фарсовых сцен — но только на первых страницах. Дальше — скучно. Ивлин Во «Люди при оружии»
Я сочинил «Пеллеаса и Мелизанду». Ну и что? Пеллеас! Как же мне наскучил этот господин! Теперь я задаюсь вопросом, не буду ли я «переделывать» его до бесконечности. Мне бы этого совсем не хотелось. Мне надо идти дальше. В противном случае лучше заняться… сельским хозяйством. Клод Дебюсси «Пеллеас и Мелизанда»
Баллада кончена, и все последующее уже не существует для поэта. Фридрих Шиллер «Ивиковы журавли»
Кстати о стихах: сегодня кончил я поэму «Цыганы». Не знаю, что об ней сказать. Она покамест мне опротивела, только что кончил и не успел обмыть запревшие муде. Александр Пушкин «Цыганы»
В сущности, я совершенно не знаю сам, что я такое послал. Но сколько могу иметь мнения — вещь не очень-то казистая и отнюдь не эффектная. Федор Достоевский «Идиот»
У газетчика случайно на Кузнецком увидел 4-й номер «России». Там — первая часть моей «Белой гвардии». Не удержался и купил номер. Роман мне кажется то слабым, то очень сильным. Разобраться в своих ощущениях я уже больше не могу. Михаил Булгаков «Белая гвардия»
При виде отпечатанного произведения своего я совсем отупел. Оно показалось мне самым заурядным. Я вижу в нем буквально одно лишь мрачное. В этом большой недочет, и необходим предварительный успех, чтобы заглушить голос моей совести, который твердит мне: «Сорвалось!» Гюстав Флобер «Госпожа Бовари»
Теперь, когда я гляжу на результат, я осознаю всю грандиозность катастрофы. Мое детище вырвалось из-под контроля, я породил монстра: невероятно длинный, сложный, довольно горький и крайне пугающий роман, совершенно непригодный для детей. Дж. Р. Р. Толкин «Властелин колец»
Дж. Р. Р. Толкин, 1937
Фото: The Tolkien Trust
«Ревизор» сыгран — и у меня на душе так смутно, так странно… мое же создание мне показалось противно, дико и как будто вовсе не мое. Николай Гоголь «Ревизор»
Все, чего я добивался,— это свежести, той особенной свежести, которую всегда чувствуешь в натуре и не видишь в картинах. Писал я больше месяца и измучил ее, бедную, до смерти. Валентин Серов «Девочка с персиками»
Часа полтора тому назад я кончил, наконец, свой роман... Не знаю, каков будет успех. «Современник», вероятно, обольет меня презрением за Базарова и не поверит, что во все время писания я чувствовал к нему невольное влечение. Иван Тургенев «Отцы и дети»
Пьесу я кончил. Называется она так: «Чайка». Вышло не ахти. Вообще говоря, я драматург неважный. Антон Чехов «Чайка»
Получилась очередная заурядная картина о погоне — только в обертке псевдопсихоанализа. И вообще фильм слишком запутан, а концовка совсем высосана из пальца. Альфред Хичкок «Завороженный»
Последняя глава. Самая последняя. Не знаю. Надеюсь, что книга не вовсе плоха. Но иногда охватывают тяжелые сомнения. В одном я уверен твердо: это не та великая книга, которую я мечтал написать. Это весьма заурядная книга. Самое ужасное, что, похоже, это лучшее, на что я способен. Джон Стейнбек «Гроздья гнева»
Лебединое озеро. Минута абсолютного счастья. Но только минута. Петр Чайковский «Лебединое озеро»
Я взялся за современную тему, за баррикады. Может, я и не сражался за свою страну, но теперь я хотя бы рисовал для нее. Это восстановило мое душевное равновесие. Эжен Делакруа «Свобода на баррикадах»
Ничего не изменилось. То есть изменилось колоссально много: я окончил роман, исполнил долг, завещанный от Бога, но кругом ничего не изменилось. Борис Пастернак «Доктор Живаго»
Борис Пастернак, 1958
Фото: Jerry Cooke/The LIFE Images Collection via Getty Images/Getty Images
Я занялся «Звездными войнами» просто потому, что хотел понять, осилю ли такой масштаб. Теперь все закончено и нет нужды повторять заново. Я вернусь к экспериментальному кино. Джордж Лукас «Звездные войны. Эпизод IV: Новая надежда»
Поэма любви Обломова кончена: удачно ли, нет ли — не мое дело решать, пусть решают Тургенев, Дудышкин, Боткин, Дружинин, Анненков и публика, а я сделал, что мог. Иван Гончаров «Обломов»
Вот рукопись. Мне совершенно безразлично, когда рассказ будет напечатан, в следующем году или через год. Читайте и плачьте! Франц Кафка «Превращение»
Я не в восторге от книги, но и не то чтобы вовсе недоволен. Я думаю, идея была хорошей, а исполнение могло бы быть и лучше, если бы не туберкулез. Джордж Оруэлл «1984»
С некоторым трепетом посылаю вам «Заповедник». Как всегда, ни малейшей уверенности в качестве. Сюжета нет, идеи нет, язык обыкновенный. Короче, ознакомьтесь. Сергей Довлатов «Заповедник»
Признаюсь по секрету, что я ужасно разочарован своей картиной «Садко», с каким бы удовольствием я ее уничтожил... Я думаю даже не выставлять «Садко», а прямо сдать его по принадлежности; ну, да, впрочем, увидим. Илья Репин «Садко»
Илья Репин, 1905
При первом просмотре фильм мне совсем не понравился — слишком нравоучительный, какой-то ханжеский. Я подумал тогда, что если это лучшее, на что я способен, то лучше бы мне не давали денег на производство фильмов. Вуди Аллен «Манхэттен»
Свой «Солярис» я сделал. Он стройнее «Рублева», целенаправленнее и обнаженнее. Он гармоничнее, стройнее «Рублева». Хотя при чем тут сравнения? Сделал и сделал, и кончено об этом. Андрей Тарковский «Солярис»
Что вышло, не знаю — мучительно желал бы показать тебе,— даже, кажется, превозмогу лень, перепишу и отправлю тебе в Париж. Право, для меня прошло время писать из любви к процессу писания — было бы из чего убиваться, говоря словом Фета. Он мою вещь очень хвалит. Николай Некрасов «Несчастные»
В какие-то моменты мне кажется, что я создал свой лучший фильм, но через мгновение все, что я вижу на монтажном столе, представляется мне таким банальным, скучным и пустым, что я физически ощущаю, как меня влечет к себе кишащая акулами вода под мостом Золотые Ворота. Милош Форман «Пролетая над гнездом кукушки»
Это мог нарисовать только сумасшедший. Эдвард Мунк «Крик»
Эдвард Мунк, 1927
Фото: Munch Museum, Oslo
Я, и притом единственный раз в своей жизни, налгал на русский народ. Издевательства народа над боярином — это неправда, это нерусская черта. Рассвирепевший народ убивает и казнит, но не издевается над своей жертвой. Художнику не следует такими вещами шалить. Модест Мусоргский «Борис Годунов»
«Расёмон» — не такой уж и хороший фильм. Хотя мы, японцы, всегда чересчур критичны к своим произведениям. Акира Куросава «Расёмон»
Я никогда не пожалею о «Лолите». Есть какое-то странное, нежное очарование в этой сказочной нимфетке. Владимир Набоков «Лолита»
«Травиата» прошлой ночью провалилась. Моя ли это вина или исполнителей? Время покажет. Джузеппе Верди «Травиата»
30-го августа я кончил инструментовать Симфонию. Черт знает, как я боюсь, чтоб она не была утомительной. Сергей Рахманинов «Симфония № 1»
Жаль, что публика будет требовать и непременно отыщет в моей книге мораль... Еще хуже, что они воспримут ее серьезнее, чем надо... Слово джентльмена — в ней нет ни одной серьезной строки… Джеймс Джойс «Улисс»
Мою музыку называют непонятной, сложной, утомительной. Что ж, в этот раз я написал оперу, которая вся — ясность и живость, полна цвета и мелодии. Она-то уж будет увлекательной. Жорж Бизе «Кармен»
Посылаю тебе рукопись в отдельном конверте. Роман вроде получился прозрачный. На всякий случай прилагаю главу с описанием мексиканского гей-бара. Если описание новоорлеанского гей-бара не вырежут, то мексиканский вариант прекрасно дополнит картину. Уильям Берроуз «Джанки»
«Копперфильд» закончен после двух дней поистине тяжкого труда — и, по-моему, получилось сногсшибательно. Его первый кутеж, надеюсь, заслужит одобрение читателей своей гротескной правдивостью. Чарльз Диккенс «Дэвид Копперфильд»
Мой новый роман «Великий Гэтсби» появится в конце марта. Работал я над ним около года, но, мне кажется, он лет на десять лучше всего, что я написал до этого. Все свои жесткие умничанья — главный недостаток моих работ, отвлекающий и уродующий тексты, хотя и вызывающий иногда сардонический смех,— я безжалостно выкинул. Фрэнсис Скотт Фицджеральд «Великий Гэтсби»
В этот раз, когда просмотр закончился, я на верху блаженства. Я увидел фильм, который, если судить совершенно объективно, считаю великолепным. Я знаю... Неловко говорить такое о собственной работе. Клод Лелуш «Мужчина и женщина»
Галопом одолеваю «Миссис Д.», перепечатываю ее с самого начала. Если честно и откровенно, то, думаю, это самый удачный из моих романов. Критики скажут, что он отрывочный, потому что сцены безумия не связаны со сценами, в которых появляется миссис Дэллоуэй. А я полагаю, здесь есть в высшей степени замечательная проза. Вирджиния Вулф «Миссис Дэллоуэй»
Или я ужасно, непростительно ошибаюсь, или «Пиковая дама» в самом деле будет мой chef-d’oeuvre. Я испытываю в иных местах, например, в четвертой картине <…> такой страх, ужас и потрясение, что не может быть, чтобы и слушатели не ощутили хоть часть этого. Петр Чайковский «Пиковая дама»
Петр Чайковский (портрет Татьяны Федоровой)
Трагедия моя кончена; я перечел ее вслух, один, и бил в ладоши и кричал: ай да Пушкин, ай да сукин сын! Александр Пушкин «Борис Годунов»
