Как изменилась процедура санации банков? Как привлечь к ответственности беглых банкиров? И может ли повышение НДС привести к экономическому прорыву? На эти и другие вопросы в интервью политическому обозревателю “Ъ FM” Дмитрию Дризе в рамках Восточного экономического форума ответил председатель правления банка «ФК Открытие» Михаил Задорнов.
Фото: Иван Водопьянов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Иван Водопьянов, Коммерсантъ / купить фото
— Что сейчас происходит с банком «Открытие»?
— Санация завершилась формально 2 июля, то есть два месяца назад. Мы работаем, конкурируем с другими коллегами абсолютно уже на рыночных условиях. То есть мы работаем уже как обычный банк. При этом, если взять первое полугодие текущего года, то у нас прирост кредитного портфеля примерно 25% при том, что, скажем, корпоративное кредитование вообще в стране не выросло, мы здесь идем против рыночной тенденции. Мы заработали как банк по международным стандартам за полугодие 23 млрд руб. чистой прибыли, как группа — в группу «Открытие», помимо банка, входит еще и «Росгосстрах», и негосударственный пенсионный фонд, лизинговые компании — мы заработали 33 млрд руб. за полугодие. Поэтому с точки зрения роста и бизнеса, и финансовых результатов не можем пока пожаловаться. Хотели бы пожаловаться, как это в России принято, но не на что. Хорошо достаточно растем, я благодарен и нашим клиентам, и коллегам. Это одна из задач банка была — наращивать бизнес и демонстрировать рост эффективности, поскольку мы организация обновленная и с очень амбициозными планами.
— Возможно ли в итоге возвращение капиталов, которые были старыми акционерами выведены?
— Очень часто не выведены, а просто бездарно потрачены. Часть выведена, большая часть просто бездарно потрачена. Мы внимательно изучаем все операции на балансе и «Открытия», и Бинбанка, проверяем, подвергаем сомнению. Соответственно, идем в суды тогда, когда считаем, что можем и обязаны опротестовать некоторые сделки. Это работа за 2018-й, первую половину 2019 года привела к тому, что где-то около 300 млрд руб. кредитов было погашено, возвращено активами, в той или иной форме это сейчас возвращается государству.
При этом я отмечу, что для удобства работы, специализации, рационального подхода — все-таки «Открытие» занимается сейчас полностью новым бизнесом — вот эти судебные иски мы сосредоточили на Банке непрофильных активов, и там находятся именно те договоры, по которым идет истребование долга. И вот как раз Банк непрофильных активов «Траст» активно судится еще с прошлыми акционерами, с группой «Сафмар», которая владела Бинбанком, и с целым рядом более мелких акционеров, заемщиков. Цель у «Траста» — около 60 млрд руб. вернуть за этот год. Причем это уже не какие-то активы, это живые деньги, которые должны вернуться Центральному банку. И по итогам работы в прошлом году «Траст» в первом квартале где-то около 40 млрд руб. вернул Центробанку — те, которые были как депозит предоставлены ему для работы. Поэтому сейчас мы постепенно усиливаем команду Банка непрофильных активов. Но тоже надо понимать, что, по сути, проблемы предыдущих собственников — во многом, это было не воровство, а просто часть активов были проблемными еще с кризиса 2008-2009 года. Они камуфлировались, камуфлирование на банковском балансе стоит больших денег, особенно если ты делаешь это несколько лет, и это абсолютно негодная бизнес-модель.
— То есть банк «Открытие» не был разворован, как любят писать и говорить, это было просто плохое управление?
— Когда мы проверим все операции на балансе банка, тогда можно будет подвести итоги. Мы, безусловно, сделаем это публично, чтобы понимало общество, которое является все-таки собранием налогоплательщиков и платит в бюджет, а деньги в капитал в период санации дал Центральный банк, это те же самые государственные деньги…
— Вот поэтому и критикуется политика санаций — потому что государственные деньги направляются на погашение. На вытягивание из плохой ситуации неэффективных банков из-за неэффективного менеджмента идут государственные деньги. Или акционеры, грубо говоря, неэффективно распорядились деньгами, а ЦБ за счет государственных активов потом это спасает. Вы как оцениваете такую ситуацию?
— Первое — именно поэтому был изменен механизм прямого управления ЦБ, фактически сейчас механизм санации — где ЦБ непосредственно участвует в ней — существенно сократил объем этих денег, по сравнению с прошлой схемой санации банков через АСВ.
— Под влиянием чего?
— Просто стало очевидно, что прошлый механизм неэффективен. Вот мы провели санацию «Открытия» и Бинбанка за полтора года — таких результатов прошлая схема не давала. Об эффективности нашего бизнеса судить не нам, но здесь цифры говорят сами за себя. Во многом будет, конечно, критерием, удастся или не удастся продать часть капитала банку в 2021 году на рынок. Если рынок купит этот продукт, значит, фактически это уже работающий капитал, опять-таки деньги вернутся Центральному банку, деньги вернутся государству. Это второе важное замечание. Третье — я абсолютно с вами согласен, что предыдущие собственники должны отвечать за свои деяния.
Как минимум, если они довели банк либо какую-то другую организацию до банкротства, то должны, в моем понимании, по-простому отдать все свои активы.
Ведь ты, по сути, довел свою организацию до банкротства — ты никакие прочие бизнес-активы не должен иметь, это справедливо, так и должно быть. И в этом как раз состоит работа сейчас Банка непрофильных активов, который внимательно изучает все операции за последние три года до ввода временных администраций и в «Открытии», и в Бин, и в Промсвязьбанке, идет отработка в судах, идет работа собственника. С кем-то мы договариваемся, кто-то отказывается, бежит за границу, судимся с заграницей…
— Лондон вот можно назвать столицей беглых банкиров. Эта проблема существует не первый год. Но у меня складывается впечатление, что она не решается и сейчас.
— Неправда. Вы не осведомлены до конца. Мы прекрасно понимаем, что отношения между Россией и Великобританией не самые лучшие, скажем мягко, особенно последние два года. А когда отношения между государствами плохие, это значит, что правительства большую помощь друг другу в удовлетворении каких-то судебных исков и работе прокуратуры на территории другой страны не склонны оказывать. Тем не менее, в этих условиях банк непрофильных активов сейчас заканчивает судебные дела, мы скоро узнаем резолютивную часть, по бывшим собственникам «Траста» — это Юров, Беляев, Фетисов — будет оглашение решения лондонского суда. И мы надеемся, что, по сути, все их активы будут не просто арестованы, сейчас это уже произошло, но и взысканы. Это будет решение Высшего суда Лондона. Сейчас возбуждено такое же дело после уголовного расследования в России по активам семьи Минцев. Мы добились запрета на распоряжение активами на общую сумму в $572 млн на территории не только Великобритании, но и России, и по всему миру. И дальше идет уже сбор доказательств и рассмотрение. Оно, к сожалению, там небыстрое, как и в наших судах. Я могу привести примеры и других банков. Я хочу сказать, что сейчас собственники банков и менеджеры уже совершенно четко понимают, что ни Лондон, ни Сингапур, где, кстати говоря, тоже довольно многие скрываются, ни другие юрисдикции, не будут защитой, если ты уведешь какие-то активы из российской банковской системы.
— Они воровать от этого меньше не станут, вот в чем дело. Найдут другие гавани...
— Ничего подобного. Могу возвращаться к Карамзину или к «Слову о полке Игореве»…
Мы иногда склонны заниматься самобичеванием.
Мы можем привести примеры и в других странах. Но последние два-три года ломают представление, что, условно, «я сейчас выведу деньги за границу, сбегу туда и мне ничего не будет».
— Хочется еще обсудить вопрос экономического прорыва, экономического роста. Вы сказали, что повышение НДС — неправильная мера, что надо идти другим путем, дать людям зарабатывать, я правильно вас понимаю?
— По итогам восьми месяцев, я думаю, профицит федерального бюджета будет порядка 3,5% ВВП — это очень большие деньги. И он, собственно говоря, до конца года сохранится, потому что, очевидно, государство сейчас собирает много налогов, не только из-за повышения НДС, хотя это 650-700 млрд руб. дополнительных сборов только в федеральный бюджет в текущем году. Кстати говоря, региональный бюджет себя тоже хорошо чувствует, ну и другие также растут сборы.
— То есть деньги в России есть, грубо говоря?
— Деньги в России есть. Вот деньги лучше отдать людям и бизнесу, они лучше распорядятся этими деньгами, чем государство.
Государству деньги нужны всегда, но жизнь показывает — не только в России, но и в других странах, — что государство не самый лучший распределитель денег.
Если оно деньги соберет и не сможет их эффективно потратить — то, что мы и наблюдаем — то произойдет следующая история: у нас опять возникнут какие-нибудь гигантские проекты, куда эти деньги будут закопаны. И просто очень тревожит меня, что появляются самые фантастические проекты, некоторые оживают со времен Иосифа Виссарионовича Сталина какие-то недостроенные вещи. Конечно, территория России большая, в ней закопать можно сколько угодно денег. И на фоне нацпроектов может ситуация двинуться в не самое лучшее распределение НДС. Поэтому давайте лучше мы налоги снизим и оставим деньги тем, кто их зарабатывает, будь то бизнес или люди просто. Как правило, коллективный разум-то поумнее, чем разум государственный.
— Может, вам в правительство вернуться?
— Спасибо, у нас, видите, какие важные ответственные задачи в нашем бизнесе. Здесь еще много чего нужно сделать.