|
Украшения строптивых |
 |
| Фото: EMAILOFF |
Цена вопроса
Для начала некоторая статистика. В 1999 году в России, по данным Государственной инспекции пробирного надзора (Пробирная палата), было заклеймено 7,2 млн золотых изделий общей массой 19,2 т (в пересчете на золото 585-й пробы). В 2000 году — 9,7 млн при массе 24,6 т. В 2001 году — 13,2 млн, или 33,7 т, в 2002 году — 17,6 млн, которые потянули на 42,7 т. Таким образом, вот уже три года рост производства в отрасли колеблется в районе 30%. За шесть месяцев 2003 года было заклеймено 10,1 млн изделий общим весом 24,6 т. Учитывая, что основной объем продаж ювелирных изделий приходится на конец года, на 2003 год можно прогнозировать те же 30% роста.
Другой отрасли, которая развивалась бы такими же темпами, в легальном секторе экономики пока не видно. Однако являются ли данные Пробирной палаты объективным показателем роста ювелирного рынка? Еще совсем недавно доля продаж неклейменых изделий, которые завозились в Россию контрабандой, а также изделий с фальшивыми клеймами составляла, по разным оценкам, до 70% всего ювелирного рынка. Теперь же, как считают некоторые эксперты, она снизилась до 30%, но показатели общего оборота рынка практически равны докризисным.
Валерий Радошевич, вице-президент ассоциации "Гильдия ювелиров России": По данным Госкомстата РФ, в минувшем году в России было продано ювелирных изделий на $707,2 млн. Если прибавить сюда продукцию, которая продается не совсем легально, получим $1 млрд. Именно этой цифрой мы оценивали оборот рынка до кризиса, и именно на эту сумму, по нашим оценкам, продается ювелирной продукции сегодня. Сейчас уровень благосостояния российских граждан примерно сравнялся с докризисным, то есть спрос на изделия просто вышел на прежний уровень. Рост же количества изделий, пробированных Пробирной палатой, объясняется только перераспределением части нелегального рынка в рынок легальный. Одна из причин этого — полная отмена акциза и изменение методики расчета НДС. Рынок постепенно цивилизуется.
Другие эксперты отмечают, что рост объемов клеймения связан не только с изменением структуры рынка, но и с ростом спроса на ювелирные изделия. При этом оценки Гильдии ювелиров России некоторым кажутся существенно заниженными.
Павел Сидоренко, директор по маркетингу ювелирной группы "Адамас" (согласно данным Пробирной палаты, группа "Адамас", выпустившая в 2002 году изделий общей массой в золоте 6,9 т, является на сегодняшний день крупнейшим российским ювелирным предприятием): Мы оцениваем объем ювелирного рынка, отталкиваясь от объемов и стоимости изделий трех групп. На изделия без камней — их принято называть "бескаменкой" — приходится 60% всего золота, их стоимость около $435 млн; на изделия с недрагоценными и полудрагоценными камнями — 28%, они стоят чуть больше $250 млн. На изделия с драгоценными камнями приходится примерно 12% золота, но они стоят значительно дороже изделий первой и второй группы — это еще примерно $432 млн. Итого почти $1,2 млрд только на легальную часть рынка, весь же он — с учетом теневого и серебряного секторов — тянет, мы считаем, примерно на $1,8 млрд.
 |
| Фото: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ, "Ъ" |
| Производственный процесс на заводе "Адамас". Золото заливается в гипсовую форму, получается "елочка" — пирамидка с золотыми изделиями. Их аккуратно отделяют и доводят до продажного состояния уже вручную |
Отметим, что изделия класса "люкс" Радошевич, Сидоренко и Гумеров не учитывали. Между тем только за последний год средняя цена покупки одного такого изделия в компании Mercury (торгует в России продукцией западных ювелирных брэндов класса "люкс") возросла с $5-7 тыс. до $15-20 тыс., так что оборот рынка может оказаться еще больше. Достоверно оценить объем продаж изделий этой ценовой группы не представляется возможным (по оценкам торговцев таким товаром, порядка $500 млн), при этом ясно, что мотивация приобретения ювелирных изделий заметно изменилась — это уже в большей степени не инвестиционный товар, а именно украшения.
Между тем благосостояние россиян продолжает расти, и, по мнению опрошенных нами экспертов, объем российского рынка в ближайшие годы может увеличиться и в два, и в три раза. Правда, может случиться, что заработают на этом не российские, а иностранные производители.
Производственные проблемы
Согласно данным Пробирной палаты, в 2002 году доля ювелирных изделий зарубежного производства в продажах составила чуть более 1% в весовом выражении — 0,59 т. На самом деле иностранной ювелирки продается много больше — даже на легальном рынке.
Андрей Белов, заместитель руководителя Пробирной палаты: Объем импорта и экспорта изделий из драгоценных металлов до сих пор является государственной тайной, но наши представители работают на всех таможенных пунктах, через которые осуществляются подобные операции, и знают, что значительная часть изделий поступает в Россию в виде так называемых полуфабрикатов. Это, по сути, готовые вещи, которые закупают известные российские производители и клеймят у нас уже как собственную продукцию. Никакого криминала тут, разумеется, нет — такая схема работы является полностью легальной, но факт остается фактом — производство ювелирных изделий за границей куда дешевле, чем в России.
Валерий Рудаков, председатель комитета ТПП РФ по поддержке предпринимательства в сфере добычи, производства, переработки и торговли драгоценными металлами и драгоценными камнями и изделиями из них: Возьмем для примера Италию, крупнейшего мирового производителя ювелирных изделий,— более 500 т золота в год. Даже если оставить за скобками более льготное, нежели в России, налогообложение, существует два фактора, которые делают производство ювелирных изделий в этой стране весьма рентабельным. Во-первых, НДС. В России производители покупают в банках золото по цене Лондонской биржи плюс НДС, в Италии сырье таким налогом не облагается. Во-вторых, стоимость кредитов. Во всем мире ювелирная промышленность работает на кредитные деньги. В Италии стоимость кредита от 1,5% до 2% в год, в России — в районе 20%. Российские производители либо пользуются подобными кредитами, что сказывается на себестоимости продукции, либо работают на собственные деньги, что сказывается на возможностях дальнейшего развития — я говорю о покупке нового оборудования и проч.
Флун Гумеров: Дело даже не в том, что зарубежные предприятия не платят НДС,— в случае завоза товара в Россию этот налог все равно взимается. Дело в том, что в России НДС вообще взимается неправильно. НДС — это налог на добавленную стоимость, так? Значит, этим налогом и нужно облагать лишь добавочную стоимость, а на деле облагается вся стоимость товара, фактически это — налог с оборота. С учетом высокой стоимости кредита это сделает отечественную продукцию неконкурентоспособной на внутреннем рынке в случае присоединения России к ВТО. Сейчас ведь импортная пошлина составляет 30%, и если она будет снижена, российским ювелирам придется туго.
Понятно, что все эти сложности работы на внутреннем рынке касаются не только ювелирной промышленности. Однако предприятия в других отраслях с ними как-то мирятся, можно сказать, работают, стиснув зубы, ювелиров же упомянутые проблемы донимают, похоже, особенно сильно.
Аркадий Гутерман, директор ювелирной фабрики "Топаз" (Кострома): Дело в высокой доле стоимости сырья в стоимости готовой продукции. Затраты по самой работе — если речь идет о крупносерийном производстве — по сравнению со стоимостью материала невелики, в итоге проблемы и с НДС, и с оборотными деньгами под закупку продукции в ювелирной отрасли приобретают гипертрофированные размеры.
Ярослав Молчанов, генеральный директор Русской гильдии содействия ювелирной торговле: Ситуация усугубляется тем, что Россия является, пожалуй, единственной страной в мире, где ювелирные изделия традиционно продаются буквально на вес — издержки отсутствия практики брэндирования товаров. Разумеется, ювелирные компании наперебой говорят об усилиях по выводу на рынок своих брэндов, но в действительности эти усилия пока не принесли сколько-нибудь значительного успеха. При том что спрос на высокохудожественные изделия в России сегодня объективно растет, сама по себе марка производителя особой роли не играет: при прочих равных условиях купят то изделие, которое стоит дешевле в расчете на грамм веса. В итоге по "бескаменке" рентабельность в 10% считается очень хорошей; если речь идет об изделии с камнем, рентабельность может быть выше, но, как правило, и в этом случае она не превышает 30%.
10%, а тем более 30% для иных рынков — совсем неплохо. Но ювелирная промышленность — сфера специфическая.
 |
Весь цикл от производства до продажи украшений подчас растягивается на несколько месяцев, до полугода. И дело здесь в особенностях не только технологического процесса, но и сбыта этого товара. Торговля предпочитает брать ювелирные изделия на реализацию.
Флун Гумеров: С начала 90-х у магазинов, торгующих ювелирными изделиями, был выбор — приобретать изделия либо на черном рынке (не только турецкие, но и те, что производились в подпольных мастерских), либо у самих производителей — в этом случае изделия стоили, естественно, значительно дороже. Такие тоже брали, но на реализацию, что в условиях дорогого кредита и при небольшом собственном оборотном капитале резко снижало доходность работы производителей.
В итоге производителям ничего другого не оставалось, кроме как создавать собственные торговые сети. Неплохая в принципе вещь, но в российских условиях их наличие — фактор неоднозначный.
Валерий Радошевич: Наша гильдия, пытаясь хоть как-то облегчить положение производителей, хотела снять НДС с сырья, перенести налог целиком на торговлю. Тогда производители могли бы покупать золото без уплаты НДС. Но в итоге, когда мы практически добились этого, они отказались от этого переноса. Дело в том, что большинство производителей уже имели свои сети розничных продаж и им было удобнее платить НДС при покупке металла, а затем зачитывать его при розничных продажах, нежели платить весь НДС сразу с торговли.
Александр Ивлев, художник-ювелир: Еще один фактор, иногда значительно растягивающий процесс оборачиваемости ювелирных изделий,— необходимость клеймения их в Пробирной палате. Сотрудники Пробирной палаты не укладываются в сроки, возникает дополнительная задержка в одну-две недели, иногда ждать приходится по месяцу.
Андрей Белов: Сегодня, когда на Пробирную инспекцию возложены функции специального контроля за организациями, задействованными в обороте ювелирных изделий, мы, в общем, не очень бы расстроились, если бы нас по закону освободили от клеймения. Все равно проблему с продажей неклейменых изделий это не решает — ну выявляем мы неклейменые изделия по мере сил, и что? Если проба соответствует заявленной, мы обязаны вернуть товар в торговлю, если не соответствует — тоже, штраф за это правонарушение предусмотрен незначительный. Во всем мире вопрос соответствия фактической пробы заявленной находится в сфере взаимоотношений потребителя и производителя, который клеймит изделия собственным клеймом, тут все основывается на доверии. Есть несоответствие? Строгие санкции. Это, кстати, могло бы стимулировать процесс брэндирования товаров.
Доводы резонные — особенно если вспомнить, что драгоценные камни, с которыми возможностей для махинаций много больше, никак не клеймятся, все строится на том самом доверии.
Есть и еще один фактор, снижающий эффективность работы ювелирной отрасли в России,— это очень низкий уровень ее цивилизованности. Простая иллюстрация. Ни один из производителей ювелирки, с которыми мы общались (некоторые из них упомянуты в статье), не был готов назвать свои финансовые показатели по итогам 2002 года. Речь даже не о чистой прибыли — предприятия, заявляющие, что работают полностью "вбелую", даже свой оборот почему-то считали коммерческой тайной.
 |
| Фото: ДМИТРИЙ ЛЕБЕДЕВ, "Ъ" |
| Флун Гумеров: "По нашим оценкам, объем российского рынка ювелирных изделий сегодня — примерно $1,37 млрд. С учетом нелегального сектора — не менее $2 млрд" |
Кстати, результаты участия россиян в зарубежных выставках пока нельзя назвать убедительными — возможно, потому, что им не удавалось договориться между собой об организации общего стенда. Каждый был сам за себя.
Александр Иванюк, председатель высшего совета Гильдии ювелиров России, гендиректор Московского завода спецсплавов: Каждое крупное предприятие сегодня стремится обзавестись всем комплексом оборудования, начиная от литья заготовок и заканчивая изготовлением замков для цепей. Инвестиции — вещь похвальная, но в итоге сходное оборудование закупается несколькими предприятиями, а загрузить его полностью не получается, в итоге растет себестоимость. Например, в той же Италии себестоимость шпрингельного замка для цепей составляет $0,12 за грамм, в России — $2 за грамм. У нас из-за отсутствия доверия такое разделение труда пока редкость, хотя, конечно, иногда встречается.
Другая сторона медали
Впрочем, у ювелирного рынка есть и другая область — мелкосерийное и штучное производство, и ситуация здесь несколько иная.
Ильгиз Фазулзянов, частный предприниматель, владелец торговой марки "Ильгиз Ф.": Штучный мелкосерийный товар пользуется отличным спросом, в том числе за границей. Мировые брэнды, такие, как Bvlgari или Cartier, производят очень хорошую продукцию, но продукция эта массовая. Я уже имел опыт работы с Францией, Италией, Испанией — интерес есть, но поставщики требуют хотя бы по 50-100 единиц товара, а такие объемы мне не по силам. Мои изделия продаются, естественно, не на вес — даже в России норма прибыли может составлять и 100%, и 200%, и 400%, все зависит от конкретного изделия. Если бы нашелся инвестор, готовый вложить деньги в это дело, он бы не пожалел. Правда, нельзя рассчитывать на быструю отдачу — при правильном подходе такой быть не может.
То, что определенные перспективы у российских ювелиров на внешних рынках есть, подтверждает и опыт некоторых других российских ювелирных компаний — таких, как "Сирин" и "ЮТэ-Ювелирный Театр" (торговая марка "ЮТэ"), продающих значительную часть своей продукции за рубежом.
 |
| Фото: ДМИТРИЙ ЛЕБЕДЕВ, "Ъ" |
| Валерий Радошевич: "Российский ювелирный рынок — один из немногих, где отечественный производитель сохранил свои позиции" |
Справедливости ради отметим, что ресурс небольших производителей, выпускающих изделия мелкими сериями, сегодня используется достаточно полно — большая часть ювелирных торговых домов, представленных на выставке "Ювелир-2003", тесно сотрудничает с подобными компаниями, размещая у них заказы и продвигая их продукцию на рынке. Но пока это сотрудничество, как правило, лишено участия финансовых структур — а ведь именно это является залогом успешного развития того или иного производства.
Павел Батасов, владелец журнала "Московский ювелир": В современной экономике ни одна уважающая себя отрасль не может обходиться без средств финансовых институтов. Однако в ювелирной отрасли России эффективные механизмы взаимодействия капитала, производства и торговли пока не сформированы. Я как бывший сотрудник банка знаю, что отсутствие интереса крупных финансистов к ювелирке связано не только с тем, что она менее доходна, чем, например, добыча нефти, но и с тем, что отрасль эта уж больно специфическая, тут требуется специальная проработка вопросов, связанных с кредитованием под залог товаров в обороте. Пока до всего этого у банков просто руки не доходили, но, как мне кажется, соответствующая смычка может произойти уже в ближайшем будущем — время пришло.
Заметим, что опыт удачного сотрудничества банковских и ювелирных структур на российском рынке все же имеется. Например, акционером питерского ОАО "Русские самоцветы" уже несколько лет является Ланта-банк (который также владеет рядом золотых приисков), в тесной кооперации с ювелирами замечен и Москомприватбанк. Во время проведения выставки "Ювелир-2003" заместитель председателя правления Сбербанка России Александр Захаров в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы", посвященном перспективам развития рынка драгметаллов, высказался в том смысле, что Сбербанк считает сотрудничество с ювелирной промышленностью очень перспективным, поскольку оно увеличивает сбыт золота на внутреннем рынке. Правда, подобное сотрудничество не носит пока массового характера, но, наверное, Батасов прав — подобных примеров скоро будет больше.
 |
| Анна Коноваленко (слева — Наум Николоевский): "Не исключено, что через несколько лет российские ювелирные изделия станут весьма популярны на внешних для России рынках" |
Впрочем, упомянутая Батасовым смычка — это лишь одно из обстоятельств, которое может помочь российским ювелирам не только выстоять после вступления России в ВТО, но и расширить рынки сбыта, хотя бы на первом этапе и за счет СНГ. Другой важный момент мы уже упоминали — это необходимость создания брэндов, которое, безусловно, увеличит рентабельность ювелирного производства.
Брэндостроением можно заниматься по-разному. Например, компания "Адамас" проводит агрессивную рекламную политику, продвигая свою продукцию по России. Сегодня рекламный щит "Адамаса" есть даже в селе Красное-на-Волге — исторически сложившемся ювелирном центре России (репортаж из Красного-на-Волге см. на стр.***). Большую часть продукции "Адамаса" нельзя назвать дизайнерской, это массовый продукт, но именно узнаваемость торговой марки позволила относительно молодой компании стать крупнейшим в России производителем ювелирных изделий.
Сергей Шкапров, президент Национальной ассоциации ювелирной торговли: Если речь идет о дизайнерской, высокохудожественной продукции, что называется от кутюр, то, на мой взгляд, перспективным является продвижение ее через западные рынки. Изделия компании Vasily Konovalenko Art сначала стали известны на Западе — теперь и в России им никакая реклама не нужна, покупают и так.
Наша марка
Надо сказать, что пример с Коноваленко — не вполне корректный. Известный художник Василий Коноваленко эмигрировал в США в начале 80-х, однако факт остается фактом: сегодня продукция Vasily Konovalenko Art (после смерти Василия компанией управляют его супруга Анна и ее брат Наум Николоевский) весьма востребованна, в том числе и в России.
Но в принципе Шкапров безусловно прав: крупным российским ювелирам для создания узнаваемого брэнда не стоит пренебрегать западным рынком. Да и сам по себе выход за рубеж что-нибудь да значит.
Владимир Захаров, генеральный директор ОАО "Русские самоцветы": Уже сегодня мы продаем продукцию в 21 страну, в основном в Германию, Францию, Италию, СНГ; доля экспорта — примерно 20-25% всей продукции, но мы работаем над увеличением рынка сбыта. Сейчас идут переговоры с зарубежными партнерами по схеме работы, в которой присутствуют элементы франчайзинга.
 |
| Фото: ДМИТРИЙ ЛЕБЕДЕВ, "Ъ" |
| Ильгиз Фазулзянов: "Мои изделия продаются, естественно, не на вес — даже в России норма прибыли может составить и 100%, и 200%, и 400%" |
Надо сказать, что в последнее время на ювелирную ниву обратили свой взор дизайнеры, ранее достаточно далекие от этой сферы деятельности, но, как оказалось, имеющие связи и возможности для реализации там своих амбиций.
Стас Жицкий, партнер дизайнерской компании Open! Design & Concepts: Хорошему дизайнеру все равно, чем заниматься, талант при желании может быть использован в любой области. Вообще, я считаю себя знатоком и ценителем ювелирных украшений, по возможности стараюсь следить за модой в этой области, регулярно приобретаю ювелирные изделия и так далее. Но в какой-то момент я понял, что на рынке просто нет нужных мне вещей. Ни у Chopard, ни у Bvlgari, ни у Cartier, ни у прочих мировых брэндов, не говоря уже о российских изделиях. Все производят ширпотреб — весь вопрос в качестве и цене. И тогда мы с моим партнером Сергеем Кужавским решили такие изделия разработать. Мы уже создали несколько 3D-моделей коллекций, которые включают в себя кольца и серьги. Причем это не просто какой-то там классический или модерновый дизайн. Каждая коллекция несет в себе некую идею, ранее не использованную. Например, кольцо, которое состоит как бы из двух колец, то есть эту вещь можно носить днем в ее скромной ипостаси, а вечером — в более шикарной. Мы уже показывали наши разработки на Западе — интерес есть, но нам не очень интересно работать в качестве обычных дизайнеров. Мы хотим участвовать в бизнесе. Сейчас ведем переговоры с несколькими дистрибуторскими компаниями, которые продают в России изделия западных производителей. Они заинтересованы в налаживании производства коллекций и продвижении их в том числе и за пределами России. При этом мы намерены разместить производство где-нибудь в Италии, к российским ювелирам пока доверия нет.
Похожая история с российским дизайнером Анатолием Климиным (создатель и владелец торговой марки Tom Klime). Правда, его проект уже находится в стадии реализации, и выпускать свои изделия Климин намерен в России.
Анатолий Климин: Я постоянно ищу новые сферы, где я мог бы поработать как дизайнер, и примерно год назад обратил внимание на ювелирку. Мне показалось, что мировой рынок страдает от недостатка идей, на дворе — XXI век, а украшения, в общем, не особо изменились. Даже так называемые модерновые коллекции известных мировых брэндов мне показались недостаточно модерновыми, и я решил организовать выпуск изделий собственного дизайна. Помимо самореализации в этой области меня привлекли возможности для успешного бизнеса: украшения можно продавать с бешеной рентабельностью, причем они вовсе не обязательно должны быть золотыми — изделие западного брэнда из обычной стали порой стоит в разы дороже, чем иное золотое. Правда, я остановился на сплавах на основе золота и титана, а также на платине. Целый год занимался созданием коллекций, для опытного цеха было закуплено оборудование — примерно на $5 млн. Поточное производство я планировал наладить в Италии, но потом пришел к выводу, что лучше сделать завод в России — он будет построен в Подмосковье, на это потребуется еще примерно $5 млн. С деньгами проблем вообще нет. Во-первых, на меня работает мое имя, во-вторых, продав на Западе несколько опытных партий, я получил очень хорошие отклики — у меня уже сегодня было бы заказов примерно на $80 млн, если бы производство позволяло.
Резюме. Российская ювелирка имеет неплохие перспективы, но, чтобы они стали реальностью,
 |
| Фото: ВАСИЛИЙ ШАПОШНИКОВ, "Ъ" |
| Анатолий Климин: "Мировой рынок страдает от недостатка идей. На дворе — XXI век, а украшения не особо изменились. Даже так называемые модерновые коллекции известных мировых брэндов кажутся недостаточно модерновыми, и я решил организовать выпуск изделий собственного дизайна" |
Валерий Радошевич: Российский ювелирный рынок на сегодняшний день уникален по соотношению отечественной и зарубежной продукции. По сути, это один из немногих рынков, на котором российский производитель сохранил свои позиции. Зачем их сдавать? Ведь рынок может быть отброшен на два-три года назад, и объем нелегального сектора снова резко возрастет.
Все остальное российские ювелиры сделают сами. Во всяком случае, в финансовой поддержке государства они не нуждаются.
|