Пусть говорят?
Сплетня не порок, а средство коммуникации
52 минуты в день — именно столько, согласно ученым, сплетничают люди сегодня. Откуда взялась эта привычка: перемывать косточки? И стоит ли ее стыдиться? Выяснял «Огонек».
Свежее исследование, проведенное в Калифорнийском университете в Риверсайде (США), доказывает: считать женщин жуткими сплетницами не стоит! Неужели развеяно вековое заблуждение? «Огонек» обратился за разъяснениями к одному из авторов работы, доценту департамента психологии Меган Роббинс. Эксперт подтвердила: желание развеять мифы было одной из причин, почему она взялась за работу.
Итак, что же ей удалось узнать? Ну, например, считается, что женщины зло сплетничают о других гораздо больше мужчин. Так вот оказалось: они действительно сплетничают больше, но только вполне нейтрально (в исследовании сплетни делились на нейтральные, позитивные и негативные).
Интересно, что другие ученые приходят к еще более радикальным выводам: например, исследовательская компания OnePoll и вовсе установила, что мужчины сплетничают 76 минут в день, в то время как женщины — всего лишь около 50 минут!
Но вернемся к Меган Роббинс. Вот еще одно открытие, сделанное в ее работе: считается, что бедные (или те, у кого более низкий социальный статус) сплетничают больше богатых. И снова оказывается, что это не так: и те и другие перемывают косточки одинаково. Зато желание посплетничать сильнее у экстравертов, причем тип личности для сплетников оказался гораздо важнее, чем пол, доход или, скажем, образование.
Наконец, совсем неожиданный поворот: пересуды в основном касались общих знакомых, а не каких-нибудь селебрити, причем с огромным отрывом (3292 примера сплетни против 369). То есть, несмотря на все старания таблоидов, обсуждать мы предпочитаем тех, кто рядом, а не звезд с обложки. Да и миф о старушках, сплетничающих на завалинке, тоже пора корректировать: оказалось, что самые злые сплетни ходят среди молодых.
Что в целом подтверждается и прочими исследованиями — молодые сплетничают даже больше, чем старики!
Всего, как выяснили эксперты, мы в среднем тратим на сплетни 52 минуты в день. Другими словами, из всех наших дневных разговоров 14 процентов — обмен сплетнями.
Что еще нам сегодня известно о сплетнях? Информация из разных источников позволяет нарисовать удивительную картину. Вот, к примеру, опрос, опубликованный на немецком портале Deutsche Welle (со ссылкой на статистический портал Statista и журнал Reader’s Digest). 18 процентов респондентов, принявших в нем участие, признаются, что сплетничают один раз в неделю, а 11 процентов и вовсе делают это ежедневно. Кто становится объектом пересудов? Пожалуйста: на первом месте соседи и коллеги (по 16 процентов опрошенных), на втором — родственники (их любят обсуждать 15 процентов респондентов), а на третьем — друзья (14 процентов). Для сравнения: начальство становится предметом толков лишь 11 процентов опрошенных.
Похоже, сплетни сегодня — это офисная болезнь. Согласно другому опросу, в котором участвовали американские белые воротнички, среди офисных сплетников лидируют миллениалы (81 процент против 58 процентов бебибумеров). А вот и вовсе неожиданный факт: 30 процентов опрошенных признались, что поделиться сплетнями их… просило начальство, все для того, чтобы быть в курсе царящих на работе настроений!
Как распространяются сплетни? На этот вопрос попытались ответить в Иллинойском университете в Чикаго (США). Один из авторов исследования, математик Лаура Шапосник в интервью «Огоньку» предложила свои расчеты. Разработанная ею модель показывает: 25 инициаторов сплетни достаточно, чтобы она овладела умами 10 тысяч человек (или как минимум половины из них), при условии, что член сообщества слышит о ней от двух других (различающихся, допустим, по политическим взглядам), а сам рассказывает еще 20.
Скажете, отвлеченные цифры? Не совсем: эти выкладки будут интересны, например, в маркетинге, так как позволяют установить, сколько разных людей (от таксистов до коллег) должны рекомендовать вам тот или иной товар, прежде чем вы купите его и, в свою очередь, станете рекомендовать другим! Так что у науки о сплетнях есть и вполне практическое приложение.
Но самый любопытный вывод, который делают многие исследователи, в другом. Оказывается, сплетни — это полезно. Или по крайней мере не так страшно, как принято считать. Не будем перечислять все исследования на эту тему, благо в западной и отечественной науке их немало. Напомним лишь самые любопытные выводы: ну, например, популярность сплетен может объясняться хотя бы тем, что другие люди — идеальная тема для разговоров, без которой нам было бы вовсе не о чем поболтать. К тому же сплетни (речь, правда, о сплетнях в позитивном ключе) помогают скорректировать собственную жизнь, извлечь уроки. А злые сплетни — и тут можно развеять еще одно заблуждение — зачастую не преследуют цели нанести вред другому человеку. Зло сплетничают, чтобы прежде всего прорекламировать самих себя.
Вообще, отмечают ученые, сплетня не только про другого, но и про тебя самого. То, о ком или о чем человек сплетничает, помогает собеседнику лучше понять, стоит ли ему доверять или, допустим, можно ли взять в союзники?
Все эти выкладки, впрочем, пока не сильно повлияли на отношение к сплетням в целом — оно как было, так и остается отрицательным. К примеру, в конце прошлого года на сплетни обрушился сам папа римский Франциск: он сравнил их с терроризмом — мол, сплетники «бросают бомбы своими языками», и эти бомбы уничтожают репутации. А затем и вовсе припечатал: «Сплетничать — значит убивать». Так что, похоже, споры о сплетнях, как и сами сплетни, не закончатся никогда.
Экспертиза
Школа позлословить
— Почему мы так любим сплетничать? Речь о какой-то базовой потребности?
Дмитрий Горбатов, доктор психологических наук, профессор кафедры менеджмента массовых коммуникаций СПбГУ
— В любой религиозной или светской традиции сплетники подвергаются неизменному осуждению. Однако у этого феномена множество функций. Среди них — контроль за теми, кто нарушает нормы, информирование о проблемных лицах в вашем окружении, развлечение, самовыражение, персональное влияние, укрепление межличностных связей, вторичная социализация (то есть усвоение различных нюансов в системе социальных отношений, связей, правил и ролей). Уже поэтому сплетни были и всегда будут в нашей жизни.
По мнению американского антрополога Робина Данбара, беседы о проступках других людей внесли больший вклад в развитие языка, чем труд или охота. Объяснение следующее: в отличие от сплетен, информация о стаде бизонов, пасущихся у озера, или о векторе удара при изготовлении каменных орудий не предполагала обсуждения стольких нюансов социальных отношений.
— С человечеством в целом понятно. А что вы можете сказать о россиянах? Любим ли мы сплетничать? И вообще, отечественные ученые интересовались этим вопросом?
— Число научных публикаций отечественных психологов, социологов и филологов по данной проблематике уверенно приближается к сотне. При этом мне не известно о кросскультурных исследованиях, показывающих, что один народ сплетничает больше других или делает это как-то иначе. А вот, скажем, связь с профессиями давно установлена.
Считается, чем больше человек общается с другими людьми, тем сильнее у него выражена и склонность посплетничать.
В этом плане преподаватели, продавцы, актеры, политики и журналисты вне конкуренции.
— Насколько сплетни изменились в эпоху новых медиа, социальных сетей?
— За исключением сплетен о знаменитостях, обычными «мишенями» подобных бесед являются лица из непосредственного окружения человека. Так вот онлайн-взаимодействие расширило круг наших знакомых, в результате как потенциальных «мишеней», так и «проницательных судей» стало на порядок больше. Увеличились массивы информации, которую нужно обсудить. Появилась возможность с ходу снабдить сообщение «доказательствами» в виде фотографий, видео- или аудиофайлов. Однако человеческая природа не изменилась. И даже когда компьютеры окажутся встроены в наше тело и сопряжены с нервной системой (а это неизбежно), мы сохраним желание иногда позлословить.