Инвестиции на спор

В России набирает популярность новый финансовый инструмент — инвестирование в судебные разбирательства (litigation finance). Заработать на судебных спорах теперь могут все желающие. Такие вложения могут принести значительный доход, но при этом остаются достаточно рисковыми. Как можно заработать на судебных исках и в чем опасность такого рода инвестиций, разбирались «Деньги».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

По западному образцу

Судебное инвестирование — новый инструмент лишь для российского рынка. На Западе такой механизм финансирования расходов на споры развивается еще с 1960-х годов, а в последние годы спрос на эту услугу за рубежом растет на 50% в год. В чем суть litigation finance?

В обычном судебном споре компания, что подает в суд на своего партнера или заемщика, вынуждена нести существенные издержки: расходы на адвокатов, на госпошлины, экспертизу, командировки сотрудников и т. д. «Стоимость судебного представительства в одной инстанции по простому спору начинается от 250 тыс. руб., а в сложных случаях может доходить до десятков миллионов рублей»,— рассказывает управляющий партнер National Legal Finance Group Максим Карпов. Когда дело доходит до суда, у многих компаний может просто не оказаться ресурсов для ведения спора. До последнего времени было два варианта решения проблемы — либо вынимать деньги из оборота, либо брать кредит в банке. С 2017 года есть и третий вариант: привлечь судебных инвесторов.

Судебный инвестор — в этом качестве может выступать любое физическое лицо или компания — берет на себя все обязательства по финансированию судебного разбирательства, находит хороших юристов и передает им дело. Для этого с истцом заключается договор уступки права требования. С этого момента истец (то есть компания без ресурсов) снимает с себя все заботы по суду. Их принимает на себя судебный инвестор. Его юристы отстаивают позицию истца в суде, инвестор оплачивает все расходы и через 12–15 месяцев (таков средний срок рассмотрения коммерческих споров) получает итоговое решение. Если все завершилось удачно и суд постановил заплатить истцу компенсацию, то судебный инвестор берет из этой суммы свою комиссию. «Она составляет от 20% до 40%»,— рассказывает основатель компании Platforma Ирина Цветкова. Оставшиеся деньги достаются истцу.

Как привлечь инвестора

У предпринимателей, которые решили воспользоваться для решения своих проблем чужими деньгами, есть два пути. Можно найти инвестора через интернет, обратившись в компанию, которая, по сути, является посредником между теми, кто хочет заработать на иске, и компаниями, которым нужны деньги на тяжбы. Вот как это работает. «Истец может на сайте оставить заявку на финансирование спора, вкратце описав суть и прикрепив документы, которые подтверждают его позицию»,— рассказывает Ирина Цветкова. Бэк-офис анализирует документы и, если дело отвечает необходимым параметрам, запрашивает дополнительную информацию. После анализа привлекается инвестор и подписываются все необходимые документы. На все процедуры уходит от одного до двух месяцев. «Однако только 2–3% обратившихся за финансированием получают деньги»,— предупреждает госпожа Цветкова. «Критерии очень строгие, ведь нам необходимо получить решение, которое можно будет исполнить, а не вести процесс ради процесса, как это делают юристы, получающие почасовое вознаграждение»,— поясняет эксперт.

По оценкам юристов, шансы на победу должны составлять 60–70%. Во-вторых, необходимо четко понимать сроки рассмотрения иска. У ответчика должны быть активы, за счет которых можно привести судебное решение в исполнение. Наконец, сумма иска должна быть от 10 млн руб., а соотношение суммы инвестиций и суммы иска не должно превышать 1:10. После окончания дела инвестор получает часть от присужденной суммы — от 20% до 40%. «Platforma также берет свою комиссию — до 10%»,— рассказывает Ирина Цветкова.

Новосибирский завод по производству стеклотары «Экран» профинансировал через Platforma несколько судебных процессов как в государственных судах, так и в Международном коммерческом суде. «У предприятия свободных ресурсов на тот момент не было. А расходы на ведение дела в нашем случае были серьезные — необходимо было провести много технических экспертиз, привлечь специалистов»,— приводит пример заместитель председателя правления по правовым вопросам «Экрана» Андрей Курбатов. В итоге через два года заводу удалось отсудить у энергетиков, которые не смогли обеспечить бесперебойную поставку электроэнергии, 45 млн руб. убытков. Часть полученных средств завод отдал судебному инвестору в качестве комиссии. «Мы считаем, что выплата средств инвестору за финансирование судебных разбирательств экономически оправданна, ведь мы не только возместили убытки, но еще и смогли обратить внимание энергетиков на проблему, теперь они по-другому относятся к нашим запросам. Раньше от наших пожеланий просто отмахивались»,— поясняет господин Курбатов.

Второй вариант — обратиться к практикующим юристам, которые собрали в фонд средства для финансирования судебных дел. Среди таких фирм National Legal Finance Group Максима Карпова. Вместе с партнерами он собрал в своем фонде около 1 млрд руб. на финансирование судебных дел в России. Суммарный размер исковых требований по делам, которые профинансировала NLF Group, по его словам, превышает 8 млрд руб.

Схема работы сходная. Сначала команда юристов анализирует дело. В случае если принимается решение о финансировании процесса, с истцом заключается договор. Средняя комиссия здесь в диапазоне от 20% до 40%. «Банкиры стараются финансировать тех, кому деньги не нужны, мы же стараемся брать только дела с хорошими перспективами на победу»,— иронизирует Максим Карпов. Дело может выглядеть сложным и безнадежным для неспециалиста, а для эксперта — иметь хорошие шансы на выигрыш. «Именно такие мы и берем. Сложность и трудоемкость процесса нас не пугают»,— говорит он. Впрочем, и в NLF Group не скрывают, что строгий отбор проходит только 2–3% дел.

Среди таких удачных кейсов — дело «Смарт Девелопмент» против владельца частного газопровода. «Компания построила коттеджный поселок на несколько сотен домов в Подмосковье, владелец газораспределительной сети запросил за подключение к газу более 140 млн руб.,— рассказывает Максим Карпов, чья компания вела это дело,— хотя по антимонопольному законодательству должен был предоставить право на подключение бесплатно». У компании выбор — нанять юристов или действовать своими силами. «От знакомых мы узнали о возможности привлечь судебного инвестора. И выбрали этот вариант»,— рассказывает генеральный директор «Смарт Девелопмент» Сергей Скворцов. Риски, по его словам, были велики — в случае проигрыша компания понесла бы не только репутационные издержки, но и большие финансовые убытки. Суды шли два с половиной года и завершились победой застройщика. «Я не уверен, что с другими юристами, которые не мотивированы на результат и не несут финансовой ответственности, мы одержали бы победу,— говорит Сергей Скворцов.— Ведь нанятым специалистам, по сути, все равно — они получают деньги за сам процесс». Экономический эффект для компании превысил 100 млн руб., гордится Максим Карпов.

Как заработать инвестору

На Западе компании, занимающиеся инвестированием, являются публичными и торгуются на рынке. Среди таких Burford Capital, которая обеспечивает своим инвесторам заработок около 30% годовых в долларах на протяжении уже десяти лет. У нас пока таких биржевых инструментов нет. Но инвесторы могут участвовать в финансировании процессов. К примеру, Platforma, по словам представителей компании, обещает прибыль в рублях от 33% до 500–600%.

Сейчас российские юристы собираются осваивать новый вид споров — это суды в западных юрисдикциях по делам, где ответчиком выступает компания или гражданин из России или стран СНГ. «Часто в коммерческих договорах, особенно в тех, что регулируют отношения между компаниями в странах бывшего СССР, в качестве места разрешения спора указывается Высокий суд Лондона и Лондонский арбитраж (LCIA)»,— рассказывает партнер юридической фирмы «Борениус» Андрей Гусев. Английское право применяется повсеместно, отмечает эксперт. Стоимость разбирательства в Лондоне в среднем составляет около £2 млн (примерно $2,5 млн). «Компании из России и СНГ часто сталкиваются с ситуацией, когда компания, задолжав своим партнерам существенную сумму, банкротится, а ее бенефициар вдруг обнаруживается в Лондоне и ведет вполне обеспеченную жизнь,— рассказывает исполнительный директор CSI Group Александр Хаки.— Совместно с компанией Trendlaw мы исследовали судебную практику и установили, что сейчас кредиторам удается вернуть лишь шесть копеек с рубля. Связано это и со сложностями признания активов за рубежом, и со сложностью взыскания, и с высокой стоимостью судебных процессов».

По словам господина Гусева, судебные инвесторы на Западе при запросе из России или стран СНГ склонны скорее отказать в финансировании, чем одобрить его. «Они считают, что это "сложные страны", из них приходят самые запутанные кейсы, связанные с несколькими юрисдикциями одновременно»,— отмечает эксперт. Максим Карпов со своими партнерами Александром Хаки и Андреем Гусевым создают фонд, ориентированный именно на поиск и взыскание активов за рубежом. «Доходность по инвестициям в таком фонде, мы полагаем, будет не ниже той, что показывают иностранные фонды судебных инвестиций, то есть от 30% годовых в долларах»,— говорит господин Карпов.

В этом же направлении идет и Platforma. «Компания заключает партнерства с несколькими западными фондами, чтобы западные инвесторы участвовали в финансировании споров с участием российских сторон в иностранных юрисдикциях,— рассказывает Ирина Цветкова.— Еще мы думаем над созданием публичного фонда, который сможет торговаться на бирже».

Риски велики

При всех плюсах подобных инвестиций они все же считаются довольно рисковыми, признают все юристы. Возврат вложений не гарантирован, и в случае проигрыша дела остается только смириться с потерями. Часто ли проигрывают такие дела? Из публичной отчетности Burford Capital следует, что в 2014 году из 18 дел компания проиграла 4, в 2015-м из 11 — 2, в 2016-м — только одно из 10, а в 2017 году все дела были выиграны. Иначе говоря, доходность инвестиций от таких вложений на промежутке в год сложно прогнозировать — они могут превысить трехзначную цифру, а могут и показать убыток. Около 10% таких дел проигрываются.

Российский рынок входит в фазу бурного роста, уверены юристы. «Рынок арбитражных дел в РФ с суммой взыскания более 10 млн руб. составляет около 100 млрд руб. в год»,— отмечает Ирина Цветкова. «Учитывая опыт западных стран, где в среднем рынок ежегодно растет более чем на 50% на протяжении последнего десятилетия, уверен, что в ближайшие годы российский рынок ждет отличное будущее и отечественные судебные инвесторы через четыре-пять лет выйдут на уровень ежегодных инвестиций в 5–10 млрд руб.»,— считает Максим Карпов.

Алексей Савкин