дело Ахмеда Закаева
Вчера на процессе по делу Ахмеда Закаева в Лондоне выступил приглашенный обвинением эксперт Генпрокуратуры РФ Владимир Бессарабов. В его задачу входило объяснить суду, что в Чечне идет не война, а антитеррористическая операция. Однако вместо этого он неожиданно признал господина Закаева вице-премьером законного правительства Чечни. С подробностями из зала суда корреспондент Ъ ВЛАДИМИР Ъ-КАРА-МУРЗА.
Перед тем как давать показания в суде, замдиректора НИИ укрепления законности и правопорядка при Генпрокуратуре РФ Владимир Бессарабов направил судье Тимоти Уоркману экспертный отчет на 80 страницах, объясняющий, что все, происходящее в Чечне с 1994 года, является законной антитеррористической операцией. Прежде всего господин Бессарабов заверил суд, что процесс над Ахмедом Закаевым в случае его экстрадиции в Россию будет проходить в открытом режиме в присутствии представителей СМИ и правозащитников, так как это "необычный, нерядовой процесс". Кроме того, замдиректора отверг все подозрения о политическом заказе уголовного дела господина Закаева со стороны президента РФ Владимира Путина, сообщив, что в России "исполнительная власть может только пожелать, но не может ничего приказать Генеральной прокуратуре". (Процесс в суде Лондона официально называется "Правительство Российской Федерации против Ахмеда Закаева" --Ъ.)
Владимир Бессарабов также обещал суду, что в случае возвращения в Россию вице-премьер Ичкерии не попадет в Лефортовский изолятор ФСБ, так как "российская общественность этого не позволит". Эксперт пояснил, что он имеет в виду: по его мнению, "шесть пятых российских СМИ сегодня проводят ту линию, что господин Закаев невиновен".
Однако адвоката господина Закаева Эдварда Фитцджеральда больше всего заинтересовало именно определение событий в Чечне как антитеррористической операции. Адвокат поинтересовался у эксперта Генпрокуратуры, знает ли он о существовании мирного договора между Россией и Чеченской республикой Ичкерия от 12 мая 1997 года, подписанного Борисом Ельциным и Асланом Масхадовым. Господин Бессарабов признал, что такой договор был, после чего долго спорил с господином Фитцджеральдом о его названии. Последний утверждал, что документ назывался "Договор о мире", а эксперт — "Договор о принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой Ичкерия". Для того чтобы найти текст договора, понадобилось около часа. Когда он наконец прибыл, оказалось, что он называется "Договор о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой Ичкерия".
После этого представителя Генпрокуратуры попросили подтвердить законность избрания Аслана Масхадова президентом Чечни (что тот немедленно и сделал), а также существование договора от 1998 года "О взаимной юридической помощи между РФ и ЧР", подписанного генпрокурором РФ Юрием Скуратовым и генпрокурором Ичкерии Хавашем Сербиевым.
— Странное соглашение для подписания с бандой террористов, не правда ли? — поинтересовался адвокат Фитцджеральд.
— Этот договор плохо исполнялся,— как бы оправдываясь, ответил господин Бессарабов.
— Так вы признаете Ахмеда Закаева вице-премьером законного правительства Чечни? — встрепенулся адвокат Фитцджеральд.
— Не возражаю,— согласился эксперт Бессарабов.— Если, конечно, сам господин Закаев не против.
Господин Закаев кивнул, давая понять, что должность его вполне устраивает. А представители Генпрокуратуры РФ во главе с заместителем генпрокурора Сергеем Фридинским заметно напряглись. Но на этом Владимир Бессарабов не остановился.
— Я признаю, что Закаев политик,— продолжил эксперт Генпрокуратуры.— Мы его неоднократно видели по телевидению. И я как эксперт не стал бы ставить его в один ряд с террористом Темирбулатовым, который отстреливал головы безоружным парням.
По мнению Владимира Бессарабова, главным аргументом в пользу того, что в Чечне проходит именно антитеррористическая операция, является факт, что Чечня — составная часть РФ. В подтверждение своих слов он даже достал и передал судье Уоркману ксерокопию договора 1807 года о добровольном присоединении Чечни к Российской империи.
Ъ продолжает следить за процессом.