"Короткого замыкания в здании не было"

Следственное управление при РУВД Адмиралтейского района Санкт-Петербурга возбудило уголовное дело по факту умышленного поджога художественно-декорационных мастерских Мариинского театра (Ъ сообщал о пожаре 6 сентября). Впрочем, ни подозреваемых, ни мотивов поджога следователи пока не установили. С подробностями — ВЛАДИСЛАВ ЛИТОВЧЕНКО и ЕЛЕНА ГЕРУСОВА.

Основанием для возбуждения уголовного дела по статье "умышленное уничтожение или повреждение имущества" стало заключение пожарной экспертизы, которая установила, что "огонь был привнесен в театр извне". Как сказал один из дознавателей УГПС, "в здании короткого замыкания не было, это однозначно". При этом, что именно стало источником привнесенного извне огня — непотушенный окурок или канистра с бензином, дознаватели так и не установили. Соответственно, и о том, что поджог был умышленным, пока можно говорить с натяжкой.
       По словам дознавателей, они обследовали пепелище и нашли очаг пожара. Он находился в одной из комнат на первом этаже. Поскольку этот этаж мастерской был "загружен горючими материалами", пламя быстро охватило все помещение и затем ушло вверх по перекрытиям.
       Как уже сообщал Ъ, пожар в старинном кирпичном здании на улице Писарева, 20, начался 5 сентября около трех часов ночи. Здание склада, как и сама Мариинка, охраняется милицией. Кстати, по одной из предварительных версий, именно халатность охранников могла послужить причиной пожара. По словам дознавателей УГПС, им удалось найти свидетелей из числа жильцов окрестных домов, которые видели, как в здание заходили какие-то люди с канистрами. А дежурившие в ту ночь сотрудники вневедомственной охраны в этот момент ушли на другой объект попить чаю с коллегами.
       Склад находился не только под милицейской, но и под пожарной охраной (в Мариинском театре есть собственная пожарная часть, а на складах был один из ее постов). Однако пожарная сигнализация на складе не работала, и пожарных вызвал сторож. Бойцы 19-й части УГПС, первыми оказавшиеся на месте инцидента, рассказывали, что на момент их прибытия площадь пожара не превосходила 200 кв. м и, произойди вызов чуть раньше, здание, возможно, было бы спасено.
Сгоревшие мастерские Мариинки были старейшим театральным складом, век назад считавшимся лучшим и передовым. В 1900 году трехэтажное кирпичное здание 1834 года постройки на улице Писарева перестроили специально для императорских театров, помимо склада и театральных мастерских здесь был устроен и театральный магазин. После того как система императорских театров была уничтожена, общий склад отошел Мариинскому театру, благо здание склада находилось в 500 м от него. К настоящему времени помимо склада декораций здесь располагались художественные мастерские (столярный цех с кладовыми лакокрасочных материалов, цех по производству бутафории и зал росписи декораций), которые выполняли заказы не только Мариинского, но и других российских театров. Таким образом, театр лишился не только хранившегося на складе имущества, но и значительной части производственных площадей.
В театре не сомневаются, что средства на восстановление декораций будут найдены, но вот что именно придется восстанавливать, до сих пор не говорят. Объявленная предварительная сумма ущерба (7 млн рублей) — это только балансовая стоимость здания без учета стоимости склада жестких декораций. При этом баланс здания был составлен в 1960-е годы без учета исторической и художественной ценности кирпичного неоготического дома.
Естественно, вокруг пожара раздуваются домыслы. По сообщениям информагентств, художественный руководитель и директор театра Валерий Гергиев, бывший в тот момент в Роттердаме, заявил, что сгорел реквизит 30 спектаклей и что стоимость реквизита одной постановки может доходить до $1 млн. Скорей всего, его слова процитированы неточно, что подтверждает и пресс-служба театра: "Вряд ли господин Гергиев говорил об имуществе, сгоревшем на складе. Скорее всего, речь шла о том, что в репертуаре театра 30 спектаклей и сколько стоит 'одежда' каждого. На сгоревшем же складе хранились лишь жесткие декорации — конструкции и каркасы, на которые натягиваются уже мягкие — живописные — декорации. Такие художественную ценность представлять могут в редких случаях, и восстановить их не так уж и сложно".
С другой стороны, официальных сведений о том, какие именно спектакли пострадали и насколько, театр не дает, своего страховщика тоже не называет, ссылаясь на коммерческую тайну. В администрации Мариинки заявляют лишь, что раритетов на сгоревшем складе вроде бы не должно было быть. Слухи о том, что на складе сгорели "Щелкунчик" Михаила Шемякина, занавес 1901 года к "Баядерке", написанный по эскизу Константина Коровина, и "Лебединое озеро", театр опроверг в первый же день. Впрочем, согласно закулисным слухам, в Мариинке, возможно, точно не знают, что на каком складе еще можно обнаружить. Но это относится скорее к вещам, представляющим материальный архив императорского театра: никто всерьез их архивированием или музеефикацией не занимается. Пожар случился, когда сезон в Мариинке был уже закрыт, и в театре уверяют, что на творческих и репертуарных планах происшедшее никак не отразится.