В начале этого века в США был создан Nike Oregon Project (NOP) — легкоатлетический центр в штате, который у любого американца ассоциируется с глушью (это там, в Орегоне, создатели забавного анимационного сериала «Гравити-Фолз» расположили городок, населенный фриками и всякой аномальной нечистью). Альберто Саласар, сам в прошлом хороший бегун, его возглавил. Центр специализировался на подготовке стайеров и добивался успехов. Это в NOP у Саласара с 2011 по 2017 год занимался, например, Мо Фара — четырехкратный олимпийский чемпион, культовая фигура в родной Великобритании. И это Саласар воспитал в NOP новую суперзвезду женского стайерского бега Сифан Хассан (она выступает за Нидерланды), которая в Дохе взяла золото на дистанции 10 000 м. В общем, продуктивность была завидной.
Заместитель заведующего отделом спорта “Ъ” Алексей Доспехов
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Заместитель заведующего отделом спорта “Ъ” Алексей Доспехов
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Проблемы у Альберто Саласара возникли в 2015 году, когда вышло расследование BBC Panorama и ProPublica, в котором руководителя NOP обвинили в нарушениях антидопингового регламента. Сразу после этого USADA открыла расследование в отношении тренера и его ближайшего соратника — эндокринолога Джеффри Брауна, тоже получившего четырехлетнюю дисквалификацию.
Самое любопытное в итогах этого расследования — это на основании чего Саласар с Брауном угодили под бан. Прямых, обличающих в лоб, без вариантов улик против них USADA так и не нашло.
Ни один из спортсменов Саласара на допинге не попался — притом что тренировать он продолжал и в то время, когда велось расследование, а Фара от его услуг отказался лишь в 2017 году.
Обвинение, строившееся прежде всего на показаниях обитавших в орегонском центре тренера Стиве Маньесса, массажиста Джона Стайнера и бегуньи Кары Гуше, свелось к тому, что, по версии USADA, специалист «практически наверняка» нарушал антидопинговые правила, давая атлетам легальный препарат L-карнитин, но — в нелегальных дозах, проводил эксперименты по втиранию им тестостерона (чтобы проверить, фиксирует ли его повышенный уровень в этом случае допинг-тест) и вообще «неоправданно рисковал» здоровьем спортсменов, рекомендуя им ненужные лекарства.
Альберто Саласар написал огромную объяснительную записку. Он утверждал, что тестостерон хранил для себя, как прописанное врачами лекарство от гипогонадизма, и что никаких запрещенных инъекций и втираний не совершал. Но от санкций это его не спасло. А кейс явно нельзя считать исчерпанным, поскольку Nike, могучий спонсор орегонского проекта, уже объявил, что поддержит апелляцию Саласара, так как не видит связи между его деятельностью и «допинговыми процессами».
В общем, кейс странный. А еще странно, что те, кто о нем рассказывал,— да та же, по сути, его инициировавшая BBC, не рассказали о том, что в России, чаще всего упоминаемой сейчас в контексте допинга, был ведь похожий.
Тоже мощный легкоатлетический центр поодаль от мегаполисов — в Саранске. Тоже кудесник-тренер — только готовящий не стайеров, а ходоков. Даже более успешный кудесник, чем Саласар, потому что ходоки Виктора Чегина приносили медали — олимпийские, чемпионатов мира — буквально стопками. И тоже — крах в виде пожизненной дисквалификации от национального антидопингового агентства, РУСАДА.
Но при всей схожести стилистические, что ли, отличия двух историй существенные, можно сказать, принципиальные. История с Саласаром должна занимать прежде всего тех, кому интересны юридические и регламентные нюансы. История с Чегиным — тех, кого интересует загадочная душа российских спортивных функционеров, которые с удовольствием награждали тренера орденами и медалями, совершенно не рефлексируя по поводу того, что число уличенных в применении допинга его учеников потихоньку сравнивается с числом медалистов, а наказание ему вынесли лишь в феврале 2016 года. К этому моменту отечественная легкоатлетическая федерация уже очутилась под отстранением, в стране разгорался до сих пор, судя по всему, не потухший пожар допингового кризиса, а количество положительных проб, взятых у спортсменов, в основном — именитых, Чегина, приблизилось к двум с половиной десяткам. Занимательной эту историю точно не назовешь.