Как стало известно “Ъ”, Рязанский гарнизонный военный суд отказался признать незаконным увольнение из воздушно-десантного училища курсанта Владимира Головина. Он являлся одним из участников акции с демонстративным снятием погон, которые положили к памятнику создателю десантных войск генералу армии Василию Маргелову курсанты в знак протеста против якобы планировавшейся замены на них голубого цвета зеленым. Из пятерых уволенных участников акции восстановиться попытался только один.
Фото: vk.com/alexandrsherinldpr
Фото: vk.com/alexandrsherinldpr
С иском о признании незаконным приказа начальника Рязанского воздушно-десантного командного училища о своем увольнении в военный суд обратился бывший курсант Владимир Головин. Напомним, что пятеро военнослужащих факультета, где готовят будущих офицеров спецназа, в апреле демонстративно сняли погоны, положив их к памятнику создателю воздушно-десантных войск (ВДВ) генералу армии Василию Маргелову, чье имя носит училище. Таким образом они выразили свой протест против якобы планировавшейся смены привычных голубых погон десантников на обычные зеленые полевые.
«Снимая с нас погоны, вы хороните память! Прости нас, Василий Филиппович!» — написали на погонах военнослужащие.
Поступок вызвал скандал, который, впрочем, вскоре назвали улаженным. Дисциплинарный проступок был налицо, но как депутат Госдумы, бывший главком ВДВ Владимир Шаманов, так и руководство Минобороны заверили, что суровых репрессий в отношении курсантов ждать не стоит, объясняя их поведение юношеским максимализмом и тем, что ничего плохого молодые люди не замышляли. А потому их пообещали не увольнять.
Как пояснил “Ъ” адвокат несостоявшегося офицера спецназа Владимира Головина Сергей Скрехин, некоторое время назад к нему обратились представители ветеранских объединений бывших офицеров спецподразделений, которые попросили оказать молодому человеку юридическую помощь.
«Я сам в прошлом офицер разведки, был в свое время курсантом и сразу согласился»,— пояснил защитник. Как он уточнил, участники истории с погонами сначала действительно получили всего лишь дисциплинарные наказания. Но уже в мае-июне, по словам господина Скрехина, пришло указание «сверху» уволить всех пятерых курсантов. Причем делалось это по линии заместителей командиров по воспитательной работе. «Двух из курсантов заставили написать заявления по собственному желанию»,— сообщил адвокат, пояснив, что трое остальных отказались это сделать. Однако на них почти сразу наложили по два дисциплинарных взыскания, после чего уволили за «систематическое нарушение воинской дисциплины». «Эти взыскания надуманны, их не было как таковых, их не объявляли перед строем и так далее»,— уверяет Сергей Скрехин. По его словам, обжаловать приказы об увольнении хотели все пятеро курсантов, но было принято решение подать сначала один иск, чтобы посмотреть, чем все закончится. Дело в том, что ряд бывших учащихся сейчас проходят службу в других подразделениях, в том числе специального назначения, и не исключают возможности в будущем восстановиться в Рязанском училище, чтобы все-таки получить офицерское звание.
Рассмотрение иска Владимира Головина о признании приказа начальника училища о его увольнении незаконным и о восстановлении в должности курсанта училища шло в Рязанском гарнизонном военном суде два дня. Господин Скрехин пояснил, что судья Дмитрий Охременко вообще формально мог не рассматривать обстоятельства проведения акции с погонами, так как они, согласно официальным документам, не имеют отношения к увольнению. Однако суд внимательно выслушал все аргументы истца. Сам бывший курсант пояснял, что на поступок со снятием погон его и товарищей толкнули разговоры о смене цвета погон на курсантской форме с голубого на общевойсковой, а отсутствие разъяснений породило у курсантов самые различные версии, вплоть до «унижения десантных символов и традиций». После того как началось давление со стороны командования, Владимир Головин, как он заявил “Ъ”, «выбрал меньшее из зол», написав рапорт: «Меня ставят (руководство училища.— “Ъ”) перед фактом: либо я ухожу по собственному желанию с последующим восстановлением и нормальной характеристикой, либо меня увольняют за нарушение дисциплины и устава, что полностью закрывает мне доступ в войска».
Между тем представители командования училища настаивали, что первое предупреждение о неполном служебном соответствии курсант получил за случай с погонами, а потом еще одно — уже за никак не связанную с предыдущим случаем «самоволку».
При этом Владимир Головин якобы сам, без какого-либо давления написал несколько рапортов об отчислении в связи с нежеланием учиться на офицера, после чего с ним несколько раз проводили беседы командиры. Однако тот все же настоял на своем, якобы заявив, что намерен в дальнейшем учиться и стать юристом. Адвокат Скрехин утверждает, что его клиент подписал эти документы лишь из-за того, что находился в зависимом положении от офицеров и был «лишен свободы волеизъявления». Защитник также отметил, что в суде просил вызвать для допроса в качестве свидетелей двух бывших непосредственных командиров Владимира Головина — командира роты и взвода. Но оказалось, что первый офицер в звании капитана после инцидента со снятием погон был отправлен служить с майорской должности на соответствующую старшему лейтенанту в Кострому, и командование части не разрешило ему выехать для дачи показаний. Второй же офицер оказался в отпуске, а суд отказался его искать и уведомлять. Правда, письменные показания прислал другой уволенный курсант, и их приобщили к материалам дела. Любопытно, что в суд были предоставлены и вещдоки — аудиозаписи, сделанные курсантами, когда на них якобы «давили» командиры-воспитатели. Однако оказалось, что курсанты записали беседы на мобильный телефон. При этом использование таких устройств на территории воинской части категорически запрещено. В результате судья Дмитрий Охременко принял решение отказать в прослушивании записей, но постановил приобщить их к материалам дела, которые могут быть изучены в суде апелляционной инстанции. Впрочем, этого, скорее всего, не произойдет: Владимир Головин, по словам его адвоката, решил не обжаловать решение гарнизонного суда.