100 лет назад страны Антанты объявили Советской России экономическую блокаду, открыв тем самым целый век антироссийских санкций.
О том, что России к санкциям не привыкать, сегодня напоминают не только речи политиков, но и прилавки магазинов
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
О том, что России к санкциям не привыкать, сегодня напоминают не только речи политиков, но и прилавки магазинов
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
Однако, пожалуй, самый известный пример экономического давления на нашу страну — блокада 1919 года. В прессе ее и вовсе называют первыми санкциями против России.
Напомним контекст: на дворе — Гражданская война, Юденич, Деникин и Колчак наступают на большевиков. Несколько месяцев назад Колчак даже отверг возможность мирных переговоров при посредничестве Антанты — одна из удивительных развилок российской истории. Словом, победа белых кажется близкой как никогда.
А тут еще и накопившееся раздражение Антанты в отношении советской власти: когда правительство Ленина отказалось платить по царским долгам, национализировало иностранные предприятия и совершило ряд других недружественных шагов, США, Великобритания и Франция ввели запрет на торговлю с Советами. Кульминацией этого невидимого противостояния стал октябрь 1919-го: Верховный совет Антанты объявил о полном запрете на любые экономические отношения с Советской Россией. Занятно, что именно тогда с подачи премьер-министра Франции Жоржа Клемансо в широкий оборот вошло и выражение «железный занавес».
— Эти санкции были призваны максимально ослабить молодую советскую республику, повлиять на смену режима. Но чувствовалось и желание разграбить нашу страну, воспользовавшись ослаблением центральной власти,— говорит Наталья Еремина, профессор факультета международных отношений СПбГУ.— Другой вопрос, что государства, вводившие санкции, порой расходились друг с другом по «русскому вопросу». Так что говорить о полной внешнеполитической изоляции, конечно, не приходится.
В чем состояли санкции? Запрет на заход судов в российские порты, на торговлю, на банковские операции... Особенно чувствительной для России в условиях Гражданской войны, стала нехватка лекарств. И все же серьезных политических последствий у эмбарго не оказалось.
Сами санкции, в отличие от нынешних, просуществовали до смешного мало — всего около трех месяцев, до января 1920 года.
Почему? У историков есть объяснение.
— Это была попытка расширить состав участников экономической блокады, Клемансо хотел привлечь к ней либо те страны, с которыми у Советской России не было никаких контактов (например, Латинскую Америку), либо, наоборот, те, которые с ней активно сотрудничали,— говорит профессор МПГУ Василий Цветков.— Клемансо считал, что для Москвы это будет ощутимый удар. Речь шла, в частности, о Швеции и Дании, где у советского правительства установились коммерческие контакты (к примеру, Данию очень интересовало наше сельхозсырье). В коммерческих отношениях с Россией были заинтересованы и немцы. Так вот соответствующее обращение французского лидера было либо проигнорировано, либо отклонено (как в случае с Германией).
По словам эксперта, для большинства этих стран экономический интерес в итоге перевесил политический. Более того, после разгрома армий Деникина и Юденича те же самые англичане сами инициировали экономическое сотрудничество с Россией, правда, через систему кооперативов. Уже в 1920 году представительство Центрсоюза, объединившего все советские кооперативы, было открыто в Лондоне, и блокада де факто оказалась прорвана.
— Начались поставки английских лекарств, сельхозмашин. Мы, в свою очередь, смогли предложить сельхозпродукцию, зерно, лен, лес, рыбные ресурсы,— перечисляет Василий Цветков.— Выступая в парламенте, премьер-министр Ллойд Джордж произнес свою знаменитую и одновременно циничную речь о том, что торговать можно даже с людоедами, главное — прибыль. То есть советская власть еще не была признана, но экономические контакты уже начали налаживаться.
Да вот еще парадокс, знакомый россиянам по нынешним временам: сообщалось, что блокада России повлияла на рост цен в странах Европы, в частности в Британии, и даже якобы вызвала недовольство простых людей.
Казалось бы, этот инструмент доказал свою неэффективность. Тем удивительнее, что для России это было лишь началом долгого санкционного противостояния с Западом.
— XX век можно считать веком антироссийских санкций,— говорит Наталья Еремина.— Одними из самых страшных стали санкции, введенные в 1925 году и получившие название «золотая блокада», когда государства Европы и США отказались торговать с СССР за золото. В результате СССР был вынужден продавать зерно и нефть, чтобы закупать необходимое для промышленности оборудование. Однако уже в 1930 году со стороны Запада последовал запрет на импорт из СССР всех товаров, кроме зерна, что способствовало масштабному голоду 1932–1933 годов. Ну а после Второй мировой войны санкции и вовсе стали системными — с их помощью старались не допустить поставок в СССР различных технологий. Санкции стали также элементом борьбы с Советским Союзом в углеводородной сфере.
Как отмечает эксперт, в XXI веке история антироссийских санкций, по сути, продолжается. Просто если раньше на Западе боролись против влияния СССР, то теперь борются против укрепления статуса России как глобальной державы.
— К тому же сегодня санкции — еще и инструмент экономической конкуренции, ведь борьба за рынки все обостряется,— подытоживает Еремина.
Простое перечисление санкций, которые были наложены на нашу страну в XX веке, поражает воображение еще и потому, что аналогии напрашиваются сами собой. Ну, например, в 1930-х Франция обвинила СССР во вмешательстве в свои внутренние дела, как результат — введение лицензирования советских товаров, их подорожание. Можно вспомнить и одну из самых известных антисоветских санкций — поправку Джексона—Вэника к Закону США о торговле (поправка была направлена против стран, ограничивающих право своих граждан на эмиграцию). Мало кто помнит, что ее действие отменили лишь… в 2012 году, когда уже давно никто никому в передвижениях не препятствовал. А ведь были еще, к примеру, бойкот московской Олимпиады и даже блокада США авиасообщения с СССР! Но самое удивительное — бизнес зачастую обходил эти санкции, как показал скандал с Координационным комитетом по экспортному контролю (КоКом) в конце 1980-х (вопреки запретам КоКом Япония и Норвегия поставляли нам необходимое оборудование).
— Если возвращаться к опыту санкций 1919 года, можно сказать, что политика, конечно, влияет на экономику. Но лишь в краткосрочной перспективе,— говорит Василий Цветков.— Потребность в торговле и сотрудничестве все равно перевешивает, а значит, отношения между странами неизбежно меняются. И в основном к лучшему.
Брифинг
Яков Миркин, доктор экономических наук (ИМЭМО РАН)
Уроки (экономической блокады 1919 года.— «О») есть. Быть победителем. Сегодня главная победа — в экономике. Ее рост, быстрое увеличение внутреннего спроса населения, уровень технологий, способность генерировать идеи, инновации и быть мастерской мира, а не только крупнейшим поставщиком сырья и оружия. Открытость, живость, любовь к новенькому, к людям, сильные стимулы, пряники, а не только кнут. Темпы роста в 5–7 процентов разрушили бы любые сегодняшние санкции, устроили очередь из инвесторов в Россию. Перед таким большим, растущим рынком никто не способен устоять. Все региональные конфликты были бы отложены в долгий ящик, как это случилось с Китаем в последнюю треть двадцатого века. Быть именно таким победителем — в этом вызов. В этом уроки тех исключительных по силе санкций, их первого раунда, испытанного Россией ровно 100 лет назад.
Источник: «Родина»
Андрей Мартынов, историк
Гражданская война, как большинство трагедий, не делит многочисленных участников на полностью правых и абсолютно во всем виноватых. Думаю, здесь идет речь о двух разных политических сценариях. Страны Антанты использовали сугубо прагматический сценарий, целью которого были стабильность и благополучие собственных граждан. Поэтому неудивительно, что объявленная 10 октября 1919 года экономическая блокада была отменена уже 16 января следующего года. Ведь «торговать можно и с людоедами», говорил Ллойд Джордж. В свою очередь, белые правительства оставались в плену романтических представлений о своем союзе с Антантой — как… о братских отношениях, скрепленных кровью минувшей войны. И проигрыш белых был обусловлен не столько завышенными ожиданиями по отношению к союзникам, сколько проекцией аналогичной архаики в область внутренней политики.
Источник: «Известия»
Валентин Катасонов, председатель Русского экономического общества имени С.Ф. Шарапова, ученый-экономист
За рубежом наиболее известный пример долгосрочных односторонних санкций — эмбарго США в отношении Кубы, начавшееся в 1960–1962 годах и продолжающееся до сих пор. Компаниям США запрещены любые экономические контакты с Кубой (в том числе через третьи страны и через посредников) без специального разрешения. По данным кубинских властей, прямой ущерб от эмбарго составил около 1 трлн долларов в текущих ценах, но Куба выстояла. Своих целей на острове Вашингтон не достиг. Еще более богат российский опыт. Под экономическими санкциями оказалась уже Российская империя, затем санкции продолжали применяться против Советской России. Сегодня санкции действуют против Российской Федерации. То есть ни государственное устройство, ни социально-экономическая модель развития, ни внешнеполитические приоритеты России не меняют отношения к ней Запада. Экономические санкции — порождение культурно-исторических (цивилизационных) различий между Западом и Россией, о чем в свое время писали Ф.М. Достоевский, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев, Л.А. Тихомиров, О. Шпенглер, святитель Николай Сербский и другие.
Источник: официальный сайт РЭО имени Шарапова