«Кот-наркокурьер» сбежал до суда
Следствие утратило живой вещдок резонансного дела о наркотиках
В среду Новомосковский суд продолжит рассматривать уголовное дело о доставке наркотиков в колонию с использованием кота. Эта история стала резонансной после того, как 12 сентября приставы Новомосковского суда, применив силу, не пустили на заседание адвоката Дмитрия Сотникова. Как выяснил “Ъ”, пока суд разбирался с защитой, следствие утратило главное вещественное доказательство — кота, который якобы переносил наркотики в колонию. Животное сбежало из зооуголка, куда было передано следствием «на ответственное хранение». По словам господина Сотникова, утеря кота лишает защиту возможности провести следственный эксперимент — проверить, мог ли кот действительно переносить запрещенные вещества. Опрошенные “Ъ” адвокаты считают, что ответственных за хранение «серо-бело-черного» вещдока следует наказать, а само дело должно быть закрыто в связи с потерей предполагаемого орудия преступления.
Фото: Группа Вконтакте "Подслушано, Новомосковск"
Фото: Группа Вконтакте "Подслушано, Новомосковск"
Ранее “Ъ” неоднократно рассказывал историю заключенного тульской колонии №6 Эдуарда Долгинцева, который, по версии следствия, решил наладить канал поставки наркотиков заключенным с воли. Для этого он якобы использовал кота, который был рожден в колонии, но периодически покидал ее через небольшой лаз. Обвинение считает, что в июле 2018 года знакомый Эдуарда Долгинцева надел на кота ошейник с тайным кармашком, куда положил сверток с наркотиками. Впрочем, план не удался: мужчин задержали сотрудники полиции. Безымянного кота признали вещдоком «серо-бело-черного цвета» и отправили на передержку в местный зооуголок, а Эдуарда Долгинцева — под суд.
Обвинение строится на показаниях трех секретных свидетелей, которые утверждают, что заказывали у подсудимого наркотики и могут опознать кота.
Однако история с котом-наркокурьером получила неожиданный резонанс, никак не связанный с проблемами наркотрафика.
Как сообщал “Ъ”, 12 сентября адвокат обвиняемого Дмитрий Сотников приехал на заседание в Новомосковский суд с некоторым опозданием. Интересы господина Долгинцева представлял адвокат по назначению, который не стал задавать вопросы секретному свидетелю. Когда господин Сотников попытался задать вопрос, судья не позволила ему вступить в дело. Приставы предложили адвокату остаться на заседании в качестве слушателя. Во время перерыва приставы, применив грубую силу, не дали господину Сотникову вернуться на заседание, обвинив в попытке напасть на судью. Адвоката отвезли в отделение Следственного комитета (СКР), откуда Дмитрий Сотников вышел с сотрясением мозга: он утверждает, что сотрудники СКР избили его. В это время заседание продолжилось: два секретных свидетеля были допрошены в присутствии адвоката по назначению. Случившееся в Новомосковском суде вызвало резонанс в адвокатской среде: за юриста вступилась Федеральная палата адвокатов, а сенатор Андрей Клишас потребовал «тщательной проверки» обоснованности действий приставов.
Как во вторник рассказал “Ъ” Дмитрий Сотников, несколько дней назад он поехал в зооуголок в Новомосковске — туда, согласно материалам дела, кот был «передан на ответственное хранение». Защитник хотел «ознакомиться с вещдоком», но там ему сообщили, что еще зимой кот сбежал. «Нам разрешили выпускать кота из клетки, потому что ему было холодно. Мы его выпускали,— говорит сотрудница зооуголка на видео, которое записал адвокат.— Но как-то раз к нам забежали чужие собаки, а собак он нереально боялся и убежал».
Наличие кота, утверждает адвокат, было крайне важно для линии защиты по делу Эдуарда Долгинцева: нужно было «установить, насколько такое орудие, как кот, годно для совершения указанного преступления».
Следствие не доказало, как отметил защитник, что кот «мог проходить в колонию с воли» и «позволял надеть на себя ошейник с грузом, потому что обычно кошки не любят носить ошейники или шлейки». Также господин Сотников не доверяет версии следствия, согласно которой кот должен был попасть в колонию через лаз в заборе.
По мнению адвоката, администрация колонии никак не могла допустить наличия дыр в ограждении, следовательно, кота можно было только перебросить.
Поэтому господин Сотников собирался ходатайствовать о проведении следственного эксперимента. «Надеть на кота ошейник с грузом, равным весу наркотического вещества, и посмотреть, как кот себя будет с ним вести, привычно ли это для него,— предложил он сценарий эксперимента.— Затем кота нужно будет перебросить через забор с колючей проволокой и посмотреть, проследует ли он к месту назначения в колонии». Теперь вести защиту придется без проведения следственного эксперимента, что, по словам адвоката, затруднит «опровержение доводов обвинения, которые теперь невозможно проверить».
Все опрошенные “Ъ” адвокаты считают, что утеря «серо-бело-черного» вещественного доказательства — довольно серьезная ситуация. «Сейчас должны провести служебное расследование и наказать тех, кто потерял кота»,— заявил “Ъ” адвокат Николай Фомин. «Утеря вещдока — это частая практика,— объяснил “Ъ” адвокат Александр Попков.— Вещественные доказательства постоянно или теряются, или их подменяют. Главное, чтобы факт приобщения этого доказательства был зафиксирован. Служебная проверка должна в первую очередь исключить возможность умышленной кражи вещдока». «Если ранее не были зафиксированы доказательства того, что кот действительно служил прямым орудием преступления, то дело по идее нужно прекращать,— предположил адвокат Дмитрий Джулай.— Все зависит от того, какие следственные действия были проведены с котом: был ли зафиксирован его осмотр и, например, найдены следы наркотиков на его шерсти. Только тогда можно было бы сказать, что преступление зафиксировано».
На заседание 16 октября адвокат Дмитрий Сотников собирается пригласить свидетеля: «Мы нашли подполковника, бывшего инспектора ФСИН, который проводил проверки в колонии, где сидел Долгинцев, и многое знает о канале наркотиков этой колонии. Думаю, что моего подзащитного оговорили сотрудники колонии, которые сами крышуют наркотрафик».