саммит
Вчера в Ялте президент России Владимир Путин закончил почти трехнедельное турне по побережью Черного моря. Заранее предполагалось, что завершится оно триумфальным подписанием соглашения о формировании единого экономического пространства (ЕЭП). Так оно и завершилось. Однако специальному корреспонденту Ъ АНДРЕЮ Ъ-КОЛЕСНИКОВУ ощутить себя элементом этого пространства пока не удалось.
Формирование единого экономического пространства с участием Белоруссии, Казахстана, России и Украины происходило в обстановке страшной таинственности. Так, где-то работали мидовские эксперты. После публичных слов господина Путина о том, что они потрудились на славу, эксперты были наконец замечены более или менее широкой общественностью в одном из пивных баров отеля "Ялта": они с энтузиазмом до глубокой ночи отмечали президентскую похвалу. Лидеры четырех стран в хорошо защищенном от посторонних глаз Форосе встречались без галстуков. На первую пару минут этой встречи были допущены лишь сотрудники информационных агентств — по одному от каждой страны.
Надо называть вещи своими именами: этот саммит проходил в условиях тотальной информационной блокады. Никогда еще такого не случалось — у журналистов не было другого выхода, кроме как со смешанными чувствами наблюдать за встречей по единственному монитору в пресс-центре на 16-м этаже гостиницы "Ялта". На пресс-конференции также было только по одному сотруднику информагентств от каждой страны. Ничем, кроме искреннего желания настроить против себя многочисленную пишущую прессу, объяснить упертость организаторов было невозможно.
Между тем именно на второй день таких встреч журналисты и делают главную ставку. За пару часов до и после заключительной пресс-конференции можно поговорить с реальными участниками переговоров и хотя бы попытаться понять, а что тут, собственно говоря, происходит. И ведь иногда удается.
Было мнение, что Украина зашифровала саммит для того, чтобы господину Кучме не задавали неприятных вопросов о славянском братстве. Нам-то славянского братства нечего стыдиться. Да, братья. В том числе и с президентом Белоруссии Александром Лукашенко.
Кстати, встреча Владимира Путина и Александра Лукашенко, о которой просил последний и о которой вчера так много рассуждали, так, по моим сведениям, и не состоялась. Этим и объясняется лишь одна строчка о ней на лентах информационных агентств: "Диалог будет продолжен".
С удовольствием вернусь к вопросу об информационной блокаде. Не стоит, конечно, и упоминать о том, что все без исключения услуги в пресс-центре были платными: интернет — 4,3 гривны в час, ксерокс — 18 украинских копеек за лист, про междугородный разговор и рассказывать неловко. Между тем на саммитах СНГ есть неформальная традиция: за это деньги не брать. Так было на всех последних встречах: и на Чимбулаке (Казахстан), и в Кишиневе, и в Санкт-Петербурге. Ничего, что я рассказываю об этом? Просто саммит уже закончился, а боль не утихает.
Даже несмотря на то, что соглашение о создании единого экономического пространства господин Кучма все-таки подписал. Правда, в последний момент, когда документы были готовы, в них была внесена правка: во фразе "Правовой основой формирования ЕЭП являются международные договоры и решения органов ЕЭП, принимаемые с учетом интересов сторон..." слово "интересов" было заменено на слово "законодательств". Такая правка принципиальна и означает уступку Украине, в конституции которой записано, что государственные полномочия нельзя передавать куда и кому попало. В конституциях других трех стран такого важного пункта нет. Именно поэтому один высокопоставленный источник Ъ в российской делегации в ответ на вопрос, можем ли мы позволить себе такие вольности, если Украина себе их не позволяет, легкомысленно пожал плечами: "Что не запрещено, то разрешено".
Владимир Путин на пресс-конференции выглядел очень энергично. Похоже, он считает подписание документа своей большой заслугой. Так, видимо, и есть. Один из участников переговоров рассказывал мне, что российский президент вынужден был даже давить на некоторых участников встречи, чтобы те согласились на уступки Украине. Потом он долго работал над политическим заявлением, которого вообще поначалу не было в плане. Это заявление нужно было господину Путину, видимо, для того, чтобы куда-нибудь вписать пункт о том, что ЕЭП открыто для всех стран СНГ. (Говорят, эта идея не воодушевляла президента Казахстана.)
Так вот, отвечая на вопросы, господин Путин снова сказал, что эксперты работали несколько месяцев и проделали огромный объем работы (вот и опять хороший повод). После этого он вдруг рассердился и заговорил о том, что уже посмотрел первые комментарии политических деятелей и дипломатов (журналистов он даже не упомянул) насчет ЕЭП, и:
— Такое впечатление, что люди либо не читали документов вообще, либо через строчку, либо делают выводы по конъюнктурным соображениям, не считаясь с национальными интересами своих стран.
Президент России, таким образом, заметно страдает от непонимания. Вместе с ним страдали по крайней мере еще три человека в этом зале. Все трое в этот момент переглядывались и согласно кивали головами. Президент России рассказал, на что, собственно говоря, направлено соглашение:
— На снижение инфраструктурной нагрузки при производстве и перемещении товаров.
Вопрос одной из журналисток, поддерживают ли народы решения лидеров своих стран о создании ЕЭП, казался наивным только на первый взгляд. Откуда же президент может знать об этом? Никаких соцопросов по этому поводу еще не было. Зачем же ставить президентов в неудобное положение?
Но господин Путин стал уверенно отвечать:
— У нас в России, я убежден, подавляющее большинство, процентов 90... За 90 процентов! На Украине... Леонид Данилович подсказывает: где-то 70... Президент Белоруссии говорит: тоже за 90!
Как приятно, что президенты знают мнение практически каждого жителя в своих странах!
— И в Казахстане примерно столько же! — продолжил Владимир Путин.
— Я не знаю, сколько,— отчетливо пробормотал вдруг господин Назарбаев.
— В общем,— невозмутимо подытожил российский президент,— выполняем волю своих народов.
Лидеры уверенно выходили, таким образом, на коду.
Тут-то и прозвучал вопрос украинского журналиста, чуть не испортивший песню. Мужественный парень спросил (правда, с некоторым испугом), не будет ли создание наднационального органа в ЕЭП означать возрождения Советского Союза.
— Советский Союз? Чушь, несуразица, сапоги всмятку! — Владимир Путин вдруг начал метать громы и молнии.— Хочется спросить: "Сказал? А сам-то понял, что сказал?"
Было даже удивительно, как легко можно вывести из равновесия президента такой большой страны.
— Эта страница была и героической, и созидательной, и трагической,— признал он,— но она перевернута. Все, поезд ушел!
Приятно, конечно, слышать. Но из дальнейших слов президента выяснилось, что кое-что у нас еще стоит на запасном пути:
— Но нельзя все сбрасывать метлой на помойку...
В общем, наднациональных органов пока не предвидится. Будут регулирующие, как в евросообществе. Это и стало кодой:
— Они подписали Римский договор и перестали сопли жевать, отбросили амбиции и национальное чванство.
Они-то отбросили.
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ, Ялта