90 лет назад «Огонек» писал о том, как в Москву прибыл первый «красный обоз» с картофелем: крестьяне села Красная Пахра, рассказывал журнал, «выступили с почином» организовать продовольственное снабжение столицы, и осенью 1929 года 250 подвод прибыли в Первопрестольную. «По вине плодово-овощного управления МОСПО подводы свыше часа простояли у Калужской заставы,— писал "Огонек".— Приемочные пункты не были обеспечены весами, рабочей силой и достаточной для расчетов с крестьянами суммой денег». Москвичи выразили «энергичный протест», а потому второй обоз, «организованный крестьянами Кунцевского района, был торжественно встречен еще за Краснопресненской заставой рабочими района и сотрудниками кооператива "Коммунар" и направлен к магазинам, между которыми заранее были распределены подводы».
90 лет назад в Москву прибыли первые «красные обозы» из деревни Красная Пахра
Фото: Архив журнала "Огонёк"
90 лет назад в Москву прибыли первые «красные обозы» из деревни Красная Пахра
Фото: Архив журнала "Огонёк"
На самом деле речь шла об одной из самых трагических и мрачных страниц в советской истории — голоде, порожденном коллективизацией. Сельский «почин» был не добровольным, а сугубо принудительным. За полгода до прибытия «красного обоза» в столицу крестьянин Смирнов из деревни Николаевка Калужского уезда писал:
«Завоевали свободу и ездим в Москву за печеным хлебом, как будто мы испечь не умеем сами... Хлеб у нас пропал на все 100%, картошка тоже вся прогнила, заработать негде. Живем мы, как свиньи. Дайте нам хлеба!»
И таких писем в архивах ОГПУ — тысячи. Еще в 1926 году из московских магазинов стали исчезать масло, сметана, сыры, молоко, возникли перебои с хлебом. И это притом что тот год был самым урожайным за все 1920-е. Но новая власть отказалась закупать хлеб по рыночным ценам. В 1928 году пришлось даже ввести принудительные хлебозаготовки, что вызвало протест в селах. Еще через год число терактов на селе выросло в 8 раз, а бунтов — вдвое. В апреле 1929 года были введены карточки на хлеб, а к концу года — на все виды продтоваров. Тогда-то в Москву и пришли «красные обозы». Власть взялась за репрессии всерьез: в 1930-м были раскулачены 5–6 млн человек, депортированы — 4 млн, а вернуться на уровень производства продовольствия 1913 года удалось только через несколько десятилетий.