Екатерина и ребята

На прошлой неделе начался горячий сезон на телевидении: сразу две громкие премьеры — сериалы «Екатерина. Самозванцы» на «России 1» и «Формула мести. Новое дело майора Черкасова» на «Первом канале». За какую историю и зрителя борются телеканалы?

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Андрей Архангельский

Два сериала стартовали на ведущих телеканалах одновременно — в один и то же день, 21 октября; оба являются продолжением прежних историй — про русскую императрицу Екатерину и советского следователя Черкасова. Хотя описываемые в сериалах события происходят с разницей в 200 лет (1770-е и 1970-е годы), рассчитаны они примерно на одну и ту же аудиторию. Добавим, что в обоих сериалах играет одна и та же актриса (в «Екатерине» у Марины Александровой — главная роль, в «Черкасове» — второго плана).

…Когда-то авторы сериалов пытались соблюдать условности жанра — имитируя речь, условно, дворян XVIII века; напоминало это анекдот про поручика Ржевского. Теперь никто и не стремится убедить нас в исторической достоверности, да и сам зритель, кажется, этого не требует.

Возможно, это и есть главное открытие русского сериала за четверть века его существования: создание на экране некоего условного пространства, застывшего где-то между прошлым и настоящим. «Оставьте список и тогда вернемся к этому вопросу» — императрица Екатерина в сериале разговаривает на обычном чиновничьем волапюке. Однако в других вопросах сериал по-своему даже смел: он уже не представляет правителей в качестве идеальных людей, а акцентирует внимание на их слабостях, внушает неприятные истины: политика состоит из обманов и интриг, любовью приходится жертвовать ради высших интересов. У Екатерины мания — за всем следить и все контролировать во дворце. Сын Павел довольно дерзко отвечает матушке — насчет того, что его отца (Петра III) «свергли незаконно».

Но временами актеры как бы спохватываются, и начинают звучать стальные нотки: «Внутренний враг должен быть выявлен и уничтожен прежде врага внешнего» или «любые переговоры без решительной победы обернутся поражением». Речь полководца Суворова напоминает сводку диктора Левитана: «Турки разбиты при Чесменском сражении, при Хеосе, в Ларге. Освобождены Волынь, Буковина, Молдавское царство…» «Главной задачей летней кампании должно стать решительное поражение турок» — сама Екатерина также разговаривает со сталинскими интонациями. Князь Потемкин говорит Екатерине между поцелуями: «Не могу я рядом с тобой быть все время. Юг осваивать надо. Мне нужно ехать к армии!» — «Ты мне здесь нужен».— «А там нужны заводы, города, крепости. Верфи». Можно было бы с иронией переспросить авторов: может быть, по ошибке они вставили в сериал типовой диалог из соцреалистического романа, такого как «Битва в пути» Галины Николаевой или «Кавалер Золотой звезды» Семена Бабаевского? Но авторы этой шутки, пожалуй, даже не поймут — они самозабвенно куют собственный соцреализм, исторический.

Наконец, герои совершенно не становятся старше, как в сериале «Симпсоны». Молодежная царская комедия, «Екатерина и ребята» — так логичнее было бы назвать новый сезон, по аналогии с «Элен и ребята». Екатерина II (Марина Александрова) выглядит так же хорошо, как и ее невестка, а та, в свою очередь,— как фрейлины при дворе. Они все как бы застыли в одном возрасте, «навеки 20-летние», хочется употребить тут цитату из того же соцреализма. Но это давно никого не смущает: приятно видеть правителей России вечно молодыми и румяными. Между прочим, этот негласный договор со зрителем об условности любого повествования сильно облегчает жизнь телеканалам. Проблемы исторической достоверности больше не существует — зритель теперь уверен, что Россия выглядит «одинаково», что сегодня, что 100 и 200 лет назад.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Та же степень достоверности и в «Черкасове». Если первые сезоны сериала опирались на реальные события, историю маньяка по кличке Мосгаз или ограбление Госбанка Армянской ССР (правда, творчески переработанные авторами до неузнаваемости), то теперь авторы просто выдумывают истории от начала и до конца, как бы поместив своего героя навечно в 1970-х. Время в 6-м сезоне сериала застыло, наконец, в «золотом» 1977 году. Черкасов поменял машину — с «победы» пересел на «жигули». Записался в очередь на югославскую стенку (по логике, к следующему сезону как раз должна очередь подойти). Авторы пугают зрителей тем, что отношения героев в новом сезоне «усложнились». Режиссер Сергей Коротаев: «В сериале обострен конфликт между Соней и мужчинами». Актриса Марина Александрова о своей роли: «Соня уже несколько раз обожглась в отношениях, поэтому в этом сезоне она осторожничает с противоположным полом». Вот, оказывается, в чем сложность.

Место преступления выбрано идеально. Советский элитный дом, рядом с ипподромом. «Скачки, наркотики… — какая тут связь?» — мучительно размышляет Черкасов. Да вот же она: где творческая элита, там и предательство, там и разврат. По идее, «элитный дом» в советское время — это прежде всего работники партноменклатуры, но наш элитный дом населен сплошь деятелями культуры. Модельер, певец, актер... В доме почти открыто советской власти не любят и буквально кричат на весь ипподром — «ты пострадал от советской власти». Однако многокомнатное счастье, как мы вскоре узнаем, у многих построено на чужом горе. Несмотря на общее благоденствие советского золотого века в сериале много убийств — примерно по три на каждую серию; авторы не жалеют человеческого материала для развития сюжета — так повелось еще с 1-го сезона. Шесть человек погибли во время драки в общежитии — по советским меркам ЧП государственного масштаба, должны полететь большие милицейские головы; а тут как-то все буднично — приехали, посмотрели, уехали. Уже во второй серии Черкасов делает вывод: «Кто-то специально затягивает ребят в черную дыру!» Конечно. Кто-то специально советских людей сбивает с пути и травит. Не могут же они сами. «Это не один человек, это целая организация». Какому-то сценаристу, «любителю советского», пришла в голову счастливая мысль — что распространители наркотиков будут носить специальные значки с надписью «космос» (вероятно, чтобы их проще было узнать).

Чего ждут зрители от производителей телеконтента

Авторам отказывает чувство реальности даже в изображении деталей быта того времени. В элитном доме живут люди, так сказать, упакованные. 1977 год, в шикарной студии известного модельера на видном месте красуется проигрыватель «Ригонда», который к тому времени был уже абсолютной архаикой. Логичнее было бы увидеть на этом месте радиоприемник «Рига-104» 1973 года или электропроигрыватель «Корвет» 1975-го. Но главное — уже началась эпоха кассетных магнитофонов. Они были важнейшей деталью быта того времени, гордостью советского человека, и привели в итоге к революционным переменам в обществе. Поразительно, но аппаратура, которой пользуются герои, относится скорее к 1960-м годам! Вероятно, авторам показалось, что этот реквизит выглядит теплее, ярче! Конечно, все это можно счесть мелочными придирками, но суть в том, что у нас тут никакие даже не 70-е, а вообще не пойми какие, «среднедесятые».

…В сущности, это не два разных, а один и тот же сериал — вне времени и пространства, где историческая канва набивается, словно ватой, популярной отсебятиной. Потому что, видимо, разговор о какой бы то ни было реальности — что настоящей, что прошлой — представляется слишком опасным.